Никто не слышал мертвеца...
Шрифт:
— Продолжай язвить, змеюка, пока есть такая возможность. Скоро останешься одна и сможешь жалить только саму себя.
— Как это понимать? Что значит одна? Я ведь и так здесь одна.
— А будешь совсем одна. Одна на всей базе, запертая в этой чёртовой комнате.
— Что за дебильные шутки?
— К твоему несчастью, это не шутка. Мы уезжаем, а ты остаёшься.
— Почему?
— Всё пошло немного не по плану, так что…
— И зачем ты припёрся тогда? Позлорадствовать?!
— Не сдержался, признаю. Хотелось увидеть твоё лицо, когда я сообщу тебе эту новость.
— И как, понравилось?
— Более чем. Признаться, я ещё надеялся, что ты бросишься мне в ноги и будешь умолять не делать этого, но и так сойдёт.
— Да я лучше сдохну, чем буду тебя о чём-то умолять.
— Ну, несколько дней без еды и воды сделают своё дело. Конечно, я мог бы оставить тебе небольшой запас, но… — он задумался. — Но не буду.
— Убирайся отсюда, козлина!
— Побереги силы, может дольше продержишься. С этими словами Антон вышел из комнаты и запер дверь. Я подбежала к окну. На улице была суета. Солдаты бегали от здания к зданию, перетаскивая в грузовики какие-то коробки и мешки. Похоже, Антон не шутил, они действительно покидают базу. Дело приняло неожиданный и, совсем отвратительный для меня, поворот. Я забежала в ванную и открыла кран. Чёрт! Эти сволочи перекрыли воду. Пытаясь не поддаваться панике, я сделала несколько глубоких вдохов. Нужен план действий. Окна мне не разбить, я уже пыталась. Силы, чтобы постараться выбить дверь, у меня точно не достаточно. Только если… Взломать замок! Навыки, полученные от Николая, должны были хоть когда-то пригодиться. Я принялась шарить по комнате, чтобы найти что-нибудь, хоть немного подходящее на роль отмычки. Я перевернула кровать вверх дном, заглянула под матрас, в прикроватную тумбу, обшарила каждый угол комнаты, даже ванную, но так и не нашла ничего стоящего. Я устало опёрлась о стену. Всё, это конец.
— Антон, вернись, ублюдок чёртов! Будь мужиком! Сволочь! Чтоб тебя!!! Я не хочу так умирать! Не хочу… Я сползла по двери, понимая, что ответа я не дождусь. Здание опустело. Я вернулась к окну. Солдаты загружали последние коробки, кто-то уже расселся по машинам. Тяжело вздохнув, я зашла в ванную. Посмотрев на своё отражение в последний раз, я сняла со стены зеркало и разбила его о пол. Подобрав самый длинный осколок, я положила его на раковину. Оставлю его здесь на тот случай, если спустя какое-то время, мне вдруг захочется откусить кусок от собственной ноги. В отличие от того времени, когда я сидела связанная в Мексике и истязаемая Валерией, здесь я хотя бы вольна прекратить свои страдания в любой момент. И я больше не превращусь в овощ! А может вообще не оттягивать неизбежное и закончить всё прямо здесь и сейчас? Я взяла осколок и повертела его в руке. Будет больно, но не так больно, как представлять себя истощённой и на грани безумия. Я приложила осколок к руке, слегка надавила. Осталось только резко провести и ждать, наблюдая, как с каждой потерянной каплей крови жизнь начнёт покидать моё тело. Так, вдох-выдох. Всё ли в этой жизни имеет какой-то смысл? Я жила взаперти и умру взаперти. Я бы сейчас посмеялась над собой, но не могу. Я просто жду, когда перед моими глазами начнёт проносится вся моя жизнь, в которой лишь совсем недавно появился хоть какой-то смысл. Я зажмурилась. Итак, на счёт три. Один, два… Оглушительный взрыв заставил меня выронить осколок из рук. Я подскочила на ноги и бросилась к окну. Огонь, крики, паника. В опустившихся сумерках я видела лишь силуэты и вспышки автоматных очередей. Не знаю, что за чертовщина происходит, но самоубийство отменяется. Прижавшись лбом к стеклу, я пыталась рассмотреть хоть что-нибудь, чтобы понять, являются ли друзьями те, кто напал на базу. Сердце вдруг защемило от мысли. А если там… Саймон. Я буквально вжалась в прохладное стекло.
— Я здесь! — крикнула я, понимая, что меня вряд ли услышат. Да к чёрту! Я рванула в сторону двери и со всей силы врезалась в неё. Плечо пронзила острая боль, но это меня не остановило. Я разбежалась и снова попыталась высадить дверь, но получила лишь новую порцию боли в травмированном плече. От безысходности я громко закричала. — Саймон, я в комнате! Саймон! Помоги! Поглощённая слепой уверенностью в том, что это непременно он примчался сюда, чтобы спасти меня, я с остервенением билась о дверь, как муха о стекло, пытаясь вырваться на свободу и броситься к нему в объятия. Вдруг, я услышала голос. Но не тот голос с приятной хрипотцой, который ожидала услышать. Этот мужчина говорил по-русски. — Вероника Белова? — Да… Я… — Отойдите от двери, сейчас я её выбью. Я растерялась, но послушно отошла от двери. Несколько жёстких ударов снесли дверь и передо мной появился мужчина в чёрной военной форме и черной балаклаве. — В-вы кто? — я попятилась назад. — Андрей Старостин. Спецназ. — Вы здесь один? — я пыталась заглянуть мужчине за плечо. — Нет, нас здесь много, — ответил мужчина и я увидела его улыбающиеся глаза. — Всё будет в порядке, не волнуйся. Мы отвезём тебя к отцу. — Да вот хрен я с вами куда-то поеду. Когда крайний раз мне сказали, что отвезут к отцу, я оказалась здесь. — Такого больше не повторится. — Я должна поверить, потому что это вы сказали? — А если я скажу, поверишь? Я оцепенела, услышав до боли знакомый британский акцент. Сердце сделало кульбит, прежде чем окончательно оборваться и провалиться в пропасть. Спецназовец отошёл и посмотрел в сторону двери. В комнату вошёл ОН. Подсознательно надеясь на его появление, теперь я не знала, что мне делать. Собрав все силы, я сделала шаг, затем второй. Подойдя к Саймону, я вцепилась в него с такой жадностью, что если бы кто-то попытался сейчас отобрать его у меня, он бы круто об этом пожалел. Я тихонько дрожала в его руках, чувствуя, как его куртка пропитывается моими слезами. Саймон провёл рукой по моим волосам. — Тебя совершенно нельзя оставлять одну. — Если для того, чтобы увидеть тебя снова, надо попасть в беду, я сделаю это ещё раз. Саймон усмехнулся и крепче прижал меня к себе. Я вдыхала запах пороха и одеколона, расслабляясь в его сильных руках. Как же я надеюсь, что это всё мне не снится. Вечность бы стояла вот так, но Саймон мягко отстранил меня. — Пошли, нам пора. Выйдя на улицу, я поморщилась. Повсюду лежали тела. Неподалёку стоял расстрелянный джип. Что-то заставило меня подойти ближе. Внутри, безвольно опустив головы, сидели Антон и его отец. Я смотрела на них как завороженная, не в силах отвести взгляд. Я не испытывала от их смерти ни радости, ни облегчения. Саймон подошёл и приобнял меня за плечи, пытаясь отвести в сторону.
– Не стоит на это смотреть.
– За что они умерли, Саймон? За ублюдка Макарова? Разве оно того стоило?
– Этого мы уже не узнаем, но они сами сделали свой выбор. А теперь игра закончилась, король и его пешки оказались в одной коробке.
– То есть?
– Прайс убил Макарова.
– А вот этой новости я, пожалуй, порадуюсь, - я уткнулась лбом в его грудь.
– А где остальные?
– Прайс и Соуп не успели прилететь, а вот Гас где-то здесь. Связавшись с ним по рации, Саймон повёл меня за собой. Увидев Гаса, я радостно обняла его. Хоть мне и было немного жаль, что я не смогла увидеть остальных, но радость от встречи с Саймоном и Гасом вытеснила лёгкую грусть. Вот будь Джонни сейчас здесь, он бы обязательно отпустил какую-нибудь шутку относительно моей удачливости. Но сейчас я уже больше верю в то, что мы с ним ещё увидимся.
– Саймон, - я взяла его за руку, - ты ведь поедешь со мной к отцу, правда?
– Кем бы я был, если бы не сделал этого? Я теперь не уеду, пока не передам тебя ему лично в руки. Его слова напомнили о том, что он здесь временно и ему снова придётся уехать. Но сейчас я не буду об этом думать. Вспоминая слова героини моего любимого романа, я подумаю об этом завтра.
========== Часть 19 ==========
Комментарий к Часть 19
Ну вот и всё. Я закончила свой первый и, пока что, самый длинный фф. Долго я думала над концовкой и в итоге решила, что она будет именной такой. Но (только сильно не бейте) я решила сохранить небольшую интригу, позволяя вам додумать, как же всё таки сложилась их дальнейшая жизнь. А на десерт приготовила вам маленький кексик ? Что ж, с волнением и трепетом жду ваших комментариев и просто безумно волнуюсь ???? Когда всё заканчивается, боль расставания пропорциональна красоте пережитой любви. Выдержать эту боль трудно, потому что человека сразу же начинают мучить воспоминания.Прости за любовь
Я не могла найти себе места, ожидая появления отца. Я посидела, постояла, прошлась по переговорной. Не выдержав моей суеты, Саймон взял меня за руку.
– Всё будет хорошо, успокойся, - сказал он.
– Я просто жду подвоха. Мне не верится, что всё наконец закончилось и я вернусь к семье.
– Никакого подвоха не будет.
– Ох, не верю я в хэппи энд. Я даже начала привыкать к тому, что всё катится к чертям.
– Давай только без паранойи.
– Ты прав, мне нужно взять себя в руки, - я глубоко вдохнула, немного расслабившись.
– Знаешь, когда ты рядом, я боюсь только того, что ты можешь исчезнуть, - я посмотрела ему в глаза.
– Ника, я бы хотел никогда с тобой не расставаться, но я не могу. Любой выбор имеет последствия, и я свой сделал много лет назад.
– Да, - слёзы непроизвольно наворачивались на глаза.
– Береги себя, ладно?
– Я ведь ещё не уезжаю.
– А вдруг потом у меня не будет возможности сказать тебе всё это. Саймон прижал меня к себе. Он наклонился к моему уху и я услышала его шёпот:
– Я так не думаю.
– Мы ведь прощаемся навсегда?
– Я не знаю. Наша жизнь весьма непредсказуемая.
– Да уж, непредсказуемая, с этим сложно поспорить. Вдруг, дверь открылась. На пороге комнаты стоял человек в строгом костюме. Отец. Его волосы были взъерошены, а глаза были невероятно уставшими. Казалось, он не спал несколько дней. Мы стояли и молча смотрели друг на друга, до сих пор не веря, что всё позади. Наконец, он нарушил молчание.
– Ника. Дочка, - он сделал шаг ко мне. Я должна была сделать то же самое, но я стояла как вкопанная, совершенно растерявшись. Саймон аккуратно сжал мою руку и повёл меня за собой.
– Смелее. Кивнув, я передвигала тяжёлые ноги, но не успела дойти до отца. Дверь распахнулась и в проёме появилась женщина. Она молча смотрела на меня, держа дверь одной рукой.
– Вероника!
– вскрикнула она и бросилась ко мне, заключив в крепкие объятия. Робко обняв её в ответ, я смотрела на отца. Скупая слеза скатилась по его щеке. Поняв, что это за женщина, я крепче вцепилась
– Мамочка, - прошептала я.
– Наконец-то… Наконец-то… - повторяла она, гладя меня по голове.
– Доченька… Дома… Слёзы застелили глаза, всё вокруг потеряло чёткие очертания. Она обхватила моё лицо ладонями и принялась покрывать его поцелуями. Она целовала мои щёки, лоб, а я тихонько млела от материнской нежности, которой мне так не хватало. Как я в этом, оказывается, нуждалась. В простом человеческом и таком родном тепле. К нам подошёл отец и заключил нас обеих в объятия. Я уткнулась ему в грудь. Казалось, я целую вечность ждала именно этого момента. Моя НАСТОЯЩАЯ семья рядом со мной. И я дома. По настоящему дома. Теперь всё изменится? Мы будем жить долго и счастливо? Я посмотрела на Саймона. Вот кого мне не будет хватать для самого полного счастья. Семья - да, любимый мужчина рядом - нет. Увы, это не избежно. Я могла бы упасть на колени, кататься по полу в истерике, умолять… Но, нет, ничего из этого не поможет. Не изменит нашего положения. Мы останемся друг для друга приятным воспоминанием и продолжим проживать наши жизни по одиночке. Наверное, мы всегда знали, что всё будет именно так и всё же привязались друг к другу, полюбили. Найдя одно - теряешь другое. Саймон тоже смотрел на меня. Наши взгляды говорили громче любых слов: “Я никогда тебя не забуду”. Две, так неожиданно переплетённые, судьбы. Два совершенно разных мира. Никто из нас не знает, как сложатся наши жизни дальше. Может, когда-нибудь, мы встретимся снова. Может, я уже буду зрелой женщиной или дамой преклонного возраста. Саймон наконец оставит свою службу в армии, уйдёт на пенсию и приедет ко мне. А может, заберёт меня с собой, я на всё соглашусь. Мы будем сидеть у камина обнявшись и будем смотреть друг на друга. Смотреть так долго, пока всё остальное не исчезнет и останемся только мы. Будем смотреть всю оставшуюся жизнь. И нам не нужно будет говорить о том, как долго мы этого ждали. Я готова ждать. Вечно. Стоя вот так, я совершенно потеряла чувство времени. Отец с матерью усадили меня на диван.
– Бедная моя девочка, сколько же ты пережила, сколько натерпелась, - мама взяла мои руки в свои.
– Теперь всё будет хорошо. Боже мой, мама такая хорошая, добрая, ласковая. Как же мне хочется положить голову к ней на колени и обо всём рассказать. Я изо всех сил старалась тянуть этот момент близости, потому что я боялась. Боялась, что эта идиллия закончится. Я боялась уходить, закрывать глаза, боялась, что усну от дикого морального истощения и всё закончится. Все исчезнут. И Саймон исчезнет. Хотя, он исчезнет в любом случае. От этой мысли сердце болезненно сжалось. Как можно радоваться и разрываться от горя одновременно? Как же паршиво чувствовать себя бессильной что-либо изменить.
– Простите, но нам пора, - сказал Саймон, вырвав меня из мыслей.
– Вы можете остаться на ночь, - отец поднялся с дивана, подходя к нему.
– Спасибо за ваше гостеприимство, но нам нужно улетать.
– Это вам спасибо, - он крепко пожал Саймону руку, затем Гасу.
– Если бы не вы… - Рады были помочь, - Саймон повернулся ко мне.
– Ника.
– Пап, я могу попрощаться?
– Да, конечно, - он и мама переглянулись. Попросив разрешения, мы с Саймоном вышли в соседнюю комнату, где не было охраны. Это оказался рабочий кабинет отца. Я опустила голову, пытаясь удержать слёзы.
– Не плачь, всё ведь отлично. Ты дома, с семьёй.
– Ты знаешь, что это не всё, чего бы мне хотелось. Саймон подошёл ближе. Он поднял маску и порывисто прижал меня к себе, проводя языком по моим губам. Я послушно открыла рот, впуская его внутрь. Его дыхание смешалось с моим. Его запах всё так же сводит меня с ума. Я чувствую, что лечу в пропасть, пропадаю в его крепких горячих объятиях.
– Останься, - шепчу я ему в губы, заранее зная ответ.
– Это всё, чего я сейчас хочу, но если я останусь ещё хоть на минуту… - он отстранился, - не смогу уехать уже никогда.
– Так не уезжай.
– Ника… - Понимаю, - я сделала шаг назад.
– Там, за тысячи миль от тебя, я буду думать как ты, где ты… с кем ты. Я не имею права просить… - Я всегда буду принадлежать только тебе, Саймон. Теперь ты - неотъемлемая часть моей жизни, где бы ты ни находился.
– А как же семья, дети?
– У нас всё это будет. Когда-нибудь. Саймон ничего не ответил. Он только ещё раз поцеловал меня и направился к двери, открыв её для меня. Тяжёлое гнетущее чувство камнем осело в груди - это боль расставания. Я подошла к Гасу и обняла его.
– Вы лучшие, ребята.
– Без тебя нам будет скучно, - он взъерошил мои волосы.
– Ты одна доставляешь больше проблем, чем все террористы мира.
– Да что ты, правда?
– Чистейшая правда. Я улыбнулась и снова посмотрела на Саймона. Распрощавшись со всеми нами, они вышли из дома и, сев в машину, уехали в ночь.
***
Прошло уже больше месяца, как я вернулась к родителям. Меня ещё не вывели в свет, дав мне немного освоиться. Моя семья оказалась невероятно классной. Брат с сестрой вели себя так, как будто не было стольких лет расставания, мы быстро нашли общий язык. Первое время сестра постоянно спрашивала меня о моих приключениях. Я ей рассказала обо всём, кроме наших отношений с Саймоном. Пусть это останется моей маленькой тайной. Отец, в силу своей работы, проводил с нами не так много времени, как ему хотелось бы, но он всегда старался выкроить для нас выходной. За это время Браво выходили со мной на видеосвязь всего пару раз. Я понимаю, они безумно заняты спасением мира. Саймон категорически отказался покупать себе сотовый, сказав, что это для моей же безопасности. Но он всё равно украдкой звонил мне из переговорной, пользуясь служебным телефоном. Даже это казалось мне невероятно трогательным.
Полгода спустя…
Я крутила между пальцев тонкую ножку бокала с шампанским, глядя через мокрое окно на размытые очертания города.
– Тебе не нравится праздник?
– сестра подошла и встала рядом.
– Я старалась, чтобы этот день рождения стал для тебя особенным.
– Мне нравится, правда. Просто захотелось немного отдохнуть от толпы. Я и половину этих людей не знаю.
– Узнаешь. Они прикольные.
– Не обижайся, но это твои друзья, не мои.
– Пора уже заводить знакомства.
– После того, как отец рассказал обо мне всем, я и так нахожусь на пике внимания. Все хотят со мной познакомиться, пообщаться.
– Это плохо?
– У меня всегда был ограниченный круг общения и сейчас мне… непривычно.
– Мы все ждали тебя. Верили, что ты к нам вернёшься. И вот сейчас ты с нами и, вроде как, не с нами.
– Глупости.
– Слушай, пусть это будет выглядеть тупо, но давай разгоним всех и останемся только вдвоём? Посидим, поговорим. Родители и Егор приедут только через час.
– Нет, всё супер. Сейчас я подышу свежим воздухом и вернусь.
– С тобой точно всё нормально?
– Всё замечательно, я скоро. Я вышла на террасу и подставила лицо прохладным каплям весеннего дождя. Саймон не выходил на связь уже несколько дней. Я понимала, что он на задании. Это было не впервой, но каждый раз моё сердце билось, как птица в клетке. Самые тяжёлые дни - дни ожидания. Сегодня мой день рождения и сестра устроила грандиозную вечеринку, ресторан снят только для нас, зал под завязку забит людьми, играет музыка, все веселятся. Все, кроме меня. Я вернулась внутрь и поставила бокал на поднос, проходящего мимо, официанта. Нужно хотя бы попытаться казаться весёлой. Ради семьи.
– Вероника Белова?
– спросил подошедший сотрудник ресторана.
– Да, это я.
– Вам просили передать, - он протянул мне небольшую коробочку, перетянутую ленточкой. Я повертела её в руках, потрясла, уловив глухой стук внутри. Сняв ленту, я аккуратно сняла крышку. Увидев, что находится внутри, я замерла, не отрывая взгляда от маленького черепа, подаренного Саймоном и потерянного мной при последних событиях. Я осторожно взяла его в руку, как будто от моего прикосновения он мог рассыпаться. Кто и где его нашел? Как узнал, что это моё? Как, в конце концов, доставил его сюда в мой день рождения? Я завертела головой, пытаясь найти мужчину, вручившего мне коробку. Но, неожиданно мои глаза наткнулись на того, кого я не ожидала здесь увидеть от слова “совсем”.
– Джонни…, - я бросилась к нему и повисла на его шее. Он рассмеялся, обхватив меня руками.
– Как ты здесь оказался? Это ты передал подарок?
– Не совсем. Пошли, - он взял меня за руку и вывел на улицу. Отойдя от ресторана, мы зашли в бар через дорогу. Там за столом, полным составом, восседали Браво. Увидев нас, они встали.
– Глазам своим не верю. Как вы… - Не могли пропустить твой день рождения.
– А… - Твой отец организовал нам спецборт, но мы здесь только до утра. Начальство не позволило отлучиться надолго, дела не ждут, - сказал Прайс.
– Почему вы не зашли в ресторан?
– Нам больше по душе такие заведения, - он обвёл помещение рукой.
– Вот теперь я счастлива, - я посмотрела на Саймона.
– Держи подарок, - Гас протянул коробочку.
– Ну что вы, не стоило. Ваше присутствие здесь - самый дорогой подарок.
– Бери, это Кейт выбирала, - улыбнулся Прайс.
– Мы в этом не очень хороши. Взяв коробочку, я открыла откидную крышку. На тёмно-синем атласе лежала невероятной красоты цепочка с кулоном в виде бабочки.
– Как красиво.
– Она знала, что тебе понравится.
– Спасибо вам и спасибо Кейт. Поцелуйте её от меня.
– Непременно, - Прайс провёл рукой по усам.
– Тебе ещё не пора возвращаться к твоей компании?
– Шутите? Я никуда не уйду. Найдётся для меня свободный стул?
Написав сестре, чтобы не искала меня, я взяла стакан холодного пива. С неподдельным интересом я слушала мужчин, рассказывающих о последних событиях. Единственный, кто постоянно молчал, был Саймон. Я чувствовала, чего он хочет. Того же самого хотела и я - остаться с ним наедине. Будто уловив наши мысли, Прайс сказал: - Знаете, мы первый раз в Москве не по делам. Может прогуляемся?
– он многозначительно посмотрел на Гаса и Соупа. Мужчины дружно закивали и встали из-за стола.
– Ещё увидимся, - Джонни подмигнул мне и они вышли из бара. Как только дверь за ними закрылась, Саймон схватил меня за руку и потащил на выход. Заведя меня в переулок, он притянул меня к себе и впился в мои губы голодным и необузданным поцелуем.
– Хочу тебя, - прошептал он, опалив меня своим дыханием.
– И я тебя.
– Иди за мной.