Никто не уйдет
Шрифт:
Если оттянуть назад резиновую ленту, привязанную к рогульке, а потом резко отпустить, будет хлопок. Так и получилось. Хлопнуло нехило, у экипажа аж уши позакладывало, когда танк прыгнул вперед, словно камень, выпущенный из рогатки. Длинная пушка проколола противоположную стенку неведомой субстанции, и боевая машина вырвалась из плена, с треском разодрав плоть враждебного энергетического поля.
Боль отпустила мгновенно, будто и не было ничего. Только в бешеном ритме колотилось сердце, освободившееся от колоссальной нагрузки, да на заднем мониторе зло искрил полупрозрачный купол высотой с одноэтажный дом.
– Твою мать, может, ты, наконец, объяснишь, что это такое? – произнес Эдвард, откидываясь в кресле. По его лицу катились крупные капли пота, из прокушенной губы медленно стекала на подбородок рубиновая капля.
– Поле Смерти, – проговорил Снайпер, с силой сжимая кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах. – Похожие аномалии я видел… неважно, где я их видел. Правда, именно такого, бесцветного, не встречал.
– И чем нам теперь грозит то, что мы в нем побывали? – спросил Эдвард.
Снайпер пожал плечами.
– Не знаю. Говорю же, с таким типом Поля Смерти раньше не сталкивался. Одни из них убивают, другие изменяют тела до неузнаваемости, третьи вообще превращают тебя ни пойми во что. Главное, мы все живы и пока что относительно здоровы. Вот если б Поле было белого цвета или красного, можно было бы считать, что мы свое отъездили. А так есть надежда, что все обойдется.
И вновь врубил «аномальную защиту» – танк снова несся по Зоне, и встреча с «комариной плешью» или «мясорубкой» никак не входила в планы экипажа.
– Странно, – промолвил Шухарт. – Туда шли – никаких полей смерти не было.
– Ну, туда мы маленько другой дорогой шли, – отозвался Снайпер. – К тому же, думаю, пришельцы прорвали пространство не только в наш мир, но и границу с другими повредили. Того и гляди, со всей Розы Миров сюда подарки посыплются.
Эдвард бросил на напарника быстрый взгляд.
– Ты знаешь про Розу Миров? Откуда?
– А что, секретная информация из твоего Института? – хмыкнул стрелок. – Так уж получилось, что знаю. Длинная история. Как-нибудь расскажу. Или, если будет интересно, романы мои почитаешь, «Закон дракона» и «Побратим смерти» из одноименной серии – если, конечно, их будет кому издавать после сегодняшней ночи…
– Ты пишешь книги о своих приключениях? – удивился Шухарт.
– Ага, – просто ответил Снайпер. – Есть такое хобби…
Разрезая тьму мощными фарами, танк взлетел на пригорок – и на мониторах высветилась призрачная картина – широкое поле, по которому были хаотично разбросаны силуэты танков и бронемашин. Снайпер вырубил внешний свет и включил приборы ночного видения.
Картинка на мониторах преобразилась. Конечно, видно не так, как днем, но стало вполне можно различить детали. Например, сгоревшие трупы людей, скорчившиеся возле останков тяжелой военной техники. Тех самых, что были живы еще вчера, пока их не спалили заживо турбоплатформы «мусорщиков», парящие в воздухе в невидимом режиме. Они даже «смерть-лампы» применять не стали. Зачем, когда можно в режиме «стелс» просто зависнуть над людьми и врубить двигатели на полную катушку?
– Надеюсь, после сегодняшнего их «галоши» убрались из Зоны, – проговорил Эдвард, правда, в его голосе не было стопроцентной уверенности.
– Может быть, – произнес Шухарт. – Хотелось бы, чтоб это было так. Но, в любом случае, выбор-то у нас небольшой. Что-то мне подсказывает, что на рассвете «Бродяга Дик» снова проснется.
– Ну, если тебе что-то подсказывает, то нам и вправду деваться некуда, – сказал Эдвард. И, наклонившись к микрофону, крикнул:
– Ну что, полковник? Готовы тряхнуть стариной?
– Какого дьявола ты вопишь как потерпевший, мать твою? – донеслось из динамика. – Это ж тебе не «Абрамс», где в спецшлеме хрен до экипажа доорешься. А насчет полковника я вроде еще на старте все пояснил.
– Не отказывайтесь, – вежливо порекомендовал Шухарт. – Это не мы, это Зона вам дала – и звание, и прозвище. Так что примите, не обижайте ее. А то накажет.
– Ладно, черт с вами, банкуйте, – проворчал динамик. – Полковник так Полковник. Сам мечтал – сам получил счастье даром, так что не хрен обижаться. Ну что, держитесь, пехота, сейчас вам будет рок-н-ролл по-хармонтски.
И танк рванул вниз с пригорка, стремительно набирая скорость.
– Ну, сохрани нас Зона, – негромко произнес Эдвард, кладя руку на гашетку пулемета.
– Он не пригодится, – покачал головой Шухарт. – Это «танковое поле». Здесь не воюют. Здесь умирают. Или остаются жить – правда, я таких не знаю никого, кроме Полковника.
– Прецедент был, значит, хоронить себя рано, – бросил Снайпер, обеспокоенно глядя на счетчик аномальной защиты. – Значит, еще повоюем. С Зоной. Пока мы здесь, всегда есть с кем воевать. С ней.
А беспокоиться было о чем. Еще ничего не произошло, а защитное поле вокруг танка искрило во всю. И чем сильнее разгонялся Полковник, мастерски лавируя меж ржавыми остовами боевых машин, тем быстрее мелькали цифры на счетчике: «54… 53… 52…»
– За четыре секунды сгорела половина оставшегося ресурса, – спокойно констатировал Шухарт.
– Вижу! – рявкнул динамик. – Заткнись, парень, редьку тебе в глаз! Иначе, клянусь всеми святыми, я снова отправлю тебя в тюрьму!
– За что? – удивился Рэд.
– Естественно, мать твою, за проникновение в Зону без спецпропуска!
Все невольно усмехнулись.
Иногда нужно это, в самый тяжелый момент разрядить обстановку грубой солдатской шуткой. Потому что тяжело это – слышать, как стонет защитное поле, принимая на себя колоссальную нагрузку, смотреть на счетчик, бешено мотающий назад бесстрастные цифры, и осознавать, что ни хрена не хватит этой самой аномальной защиты до конца танкового поля, как бы не гнал свою машину вперед лихой Полковник.