Никто не заплачет
Шрифт:
— Мне надо в российское консульство, — догадался Денис, — сначала надо получить какой-то документ.
— И как ты собираешься добираться до Анкары? — хитро прищурилась шведка. На какие деньги собираешься покупать билет на самолет? Ты, кстати, из какого города в России?
Из трех вопросов он сумел ответить только на последний.
— Я из Москвы.
— О, это замечательно, — сказала Каролина, — совсем недавно я познакомилась с одним сладким мальчиком из Москвы. Мы провели чудесную неделю в Анталии, в бунгало на берегу. Он не говорил по-английски, но мы отлично понимали
— Нет, я не ревную, — вздохнул Денис. — Так как же мне добраться до Анкары, до консульства?
— Уж если я подобрала тебя на улице и привезла к себе, то не выбрасывать же тебя опять на улицу, в таком состоянии. Сначала тебе надо немного окрепнуть, а уж потом мы что-нибудь придумаем. — Каролина улыбнулась. — Мы с тобой — два европейца в этой дикой азиатской стране и должны помогать друг другу.
Три дня они не вылезали из койки. Мускулистая шведка было неутомима и изобретательна. В перерывах она меняла повязку у него на голове, смазывала ссадины каким-то розовым гелем, убегала и возвращалась с гамбургерами или пиццей на картонных тарелках.
Все это время они почти не разговаривали. Он рассказывал ей, что занимается маленьким бизнесом и в Турцию приехал за дешевыми дубленками. Она о себе сообщила некую смутную информацию, назвалась студенткой, но ничего более конкретного о своей страстной подружке Денис узнать не сумел. Она даже фамилии своей не назвала, и он тоже не стал представляться полностью. Зачем, в самом деле, фамилии в такой неофициальной обстановке?
Иногда он проваливался в тяжелый, тревожный сон, просыпался среди ночи весь в поту от слабости и думал о том, что, в общем, ему действительно повезло. Он представлял, как будет рассказывать Антошке о своих турецких приключениях. Конечно, он не был настолько наивен, чтобы предполагать, будто мускулистая красавица приютила его только из сострадания к собрату-европейцу и ради бурного, продолжительного секса.
Денис предполагал, что за гостеприимство придется расплачиваться не только любовью. Каролина хоть и не обещала ничего конкретного, но заверила, что на улицу не выбросит. Он был готов сделать все, о чем она его попросит. Он был ей искренне благодарен и считал, что она спасла ему жизнь. Если бы не она, Денис так и умер бы там, на грязной мостовой, его бы переехала машина, и никто никогда не нашел бы его безымянной могилы. Прекрасная шведка спасла его, она поможет добраться до Москвы. Но не худо бы все же узнать о ней побольше…
В одном из ящиков комода он обнаружил альбом для фотографий с трогательными голубками на обложке. Там было около двадцати полароидных снимков. Шведская красотка щедро демонстрировала свои пышные прелести на фоне морского пейзажа. На большинстве фотографий она была одна. Но в конце альбома Денис увидел ее в обнимку с молодым человеком.
Парень в узких плавках был почти на голову ниже Каролины, отлично сложен. Он глядел в объектив чуть исподлобья. Лицо его показалось Денису ничем не примечательным и вполне приятным.
«Мой сладкий русский медведь», —
На двух последних снимках «сладкий медведь» был запечатлен в одиночестве на фоне живописного заката. На одном он сидел в шезлонге и потягивал апельсиновый сок через трубочку, на другом было крупно заснято лицо. И под этим снимком надпись по-английски:
«Я знаю, мы увидимся вновь, мой маленький русский Иван».
Денис брезгливо чертыхнулся и убрал альбом назад, в ящик.
На четвертый день она принесла ему джинсы, майку и большую спортивную сумку. Из его одежды остались только кроссовки. Каролина сказала, что все остальное она выкинула.
— Твоя одежда была грязной. А стирать здесь негде.
Денис принял душ, нашел пачку одноразовых лезвий на полочке, побрился. Ссадины на лице уже не выглядели так ужасно, повязку с головы можно было снять.
Каролина критически оглядела его, достала из ящика комода маскирующий карандаш, тональный крем и стала тщательно замазывать синяки и ссадины на его лице.
— Зачем это? — спросил Денис, покорно подставляя свою физиономию.
Шведка только хихикнула в ответ. Закончив свою работу, она еще раз критически оглядела его и, бросив короткое «Жди!», убежала куда-то, заперев за собой дверь. Только сейчас он обратил внимание, что, уходя, она каждый раз запирает его снаружи.
Вернулась она примерно через полчаса, причем не одна, а в сопровождении двух молодых черноусых турок.
— Это Али, это Ахмед, — представила она гостей. Тот, который оказался Ахмедом, вытащил из сумки фотоаппарат «Кодак».
— Ты не могла бы мне объяснить, что происходит? — тихо спросил Денис.
— Тебе нужен паспорт, — весело сообщила она, — давай становись к стене. Фон что надо.
— Голову прямее, — сказал Ахмед на плохом английском и тут же сделал два снимка. — Теперь в профиль, — скомандовал он.
— Это еще зачем? — удивился Денис. — На паспорт нужен только анфас, и вообще надо ехать в российское консульство, в Анкару! Вы что, собираетесь делать мне фальшивый паспорт?
— Расслабься, — посоветовала Каролина, — повернись боком. Вот так, молодец, хороший мальчик. Фотоаппарат щелкнул еще два раза.
— Напиши латинскими буквами свое полное имя, фамилию, дату рождения и адрес в Москве, — подал голос тот, которого звали Али.
— Зачем вам адрес? Для загранпаспорта домашний адрес не нужен… Нет, ребята, я в эти игры не играю, — как можно решительнее произнес Денис.
— У тебя нет выбора, малыш, — грустно покачала белокурой головой Каролина.
— Что вам от меня надо? — тихо спросил Денис.
— Ничего особенного, — шведка пожала мощными плечами, — нам надо, чтобы ты благополучно долетел до Москвы. Тебе ведь хочется именно этого?
Денис молча кивнул. Конечно, больше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться дома. Пусть даже без дубленок…
— Вот видишь, наши желания совпадают. Я не сомневалась, мы сумеем договориться. От тебя потребуется одна услуга. Ты должен будешь захватить с собой в Москву небольшой сверток, он весит чуть больше фунта, так что ты не надорвешься.