Нимфоманка
Шрифт:
Мне вообще-то не очень приятно вспоминать об этом. Рассказ этот дурацкий я написал, когда только в этот клуб вступил. Думал по дурости, что раз ты член литературного клуба, то должен что-то писать. Это я уже потом узнал, что писать необязательно! Ну и сразу бросил это дело. А Имамура мой рассказ на конкурс какой-то отправила. Он там ничего не выиграл, конечно. И, слава богу! А то стыда потом не оберёшься!
Огава недоверчиво взглянула на меня и спросила:
— Это правда, Миура-семпай?
— Правда, — отвечал я с неохотой
— Я бы хотела его почитать!
— Конечно! — взвилась Имамура, — где же он?
Она нашла на полке тетрадку и дала её Огаве.
Огава прочитала мой рассказ, закрыла тетрадь и отложила её в сторону.
— Я вступлю в ваш клуб! —
— Тебе так понравился рассказ Миуры-куна? — умилилась Имамура.
— Нет, он отвратителен! — отвечала Огава.
На следующий день, когда у нас закончился урок литературы, Ханада-сенсей подозвала меня и краснея, словно девчонка проговорила:
— Миура-кун, у меня есть к тебе дело. Задержись, пожалуйста.
Пока остальные ученики собирали свои вещи Ханада-сенсей начала расспрашивать меня о делах в литературном клубе. Ханада-сенсей вообще-то ведёт у нас японскую литературу, это кроме того, что она у нас классный руководитель. Ну и она, что логично, куратор литературного клуба. Правда последнее время она там не появлялась. Потому, в общем-то, и я не ходил. Теперь я понял, что Ханада-сан занималась улаживанием дел своей племянницы. Видимо опеку оформляла, устраивала в новую школу и всё такое.
— Я слышала, что Огава-тян вступила в наш клуб? — спросила Ханада-сенсей, заметно волнуясь.
Слышала?! Они что совсем не разговаривают?
— Да. Вчера написала заявление, — ответил я.
— Это прекрасно! — Ханада-сан, опустилась на стул, лицо у неё было такое счастливое, что мне даже не по себе стало.
— Ханада-сан, думаю ей пока лучше не знать, что Вы у нас куратор! Мне кажется, она пока не слишком к Вам привыкла! — проговорил я, стараясь какая-нибудь не обидеть учительницу.
— Да. Конечно! Я пока не буду приходить! Спасибо Миура-кун! — испуганно проговорила Ханада-сан.
Она отвернулась, щёки ее покраснели.
— Чем я могу отблагодарить тебя, Миура-кун? — спросила она, глядя в окно.
Я ушам своим не поверил!
— Я хочу Ваши контакты, Ханада-сенсей! — сказал я.
Вместо ответа она достала из сумочки телефон и положила его на стол передо мной.
— И называйте меня по имени, когда мы наедине! — сказал я, скопировав в свой телефон контакты учительницы.
— Хорошо, Такаши, — отвечала Ханада суть слышно.
— Как Ваше имя, сенсей? — спросил я.
Она взглянула на меня своими прекрасными большими глазами и прошептала:
— Мари.
В том, когда встречаешься со взрослой женщиной есть как плюсы, так и минусы. Плюс в том, что вы идёте в отель как большие и не вздрагиваете от каждого шороха обжимаясь в твоей комнате или в комнате твоей подружки. Минус в том, что в этом самом лав-отеле за тебя платит твоя взрослая подруга. Не знаю, как кто, но из-за этого я себя чувствую неуютно. Это здорово кайф обламывает. Когда мы с Мари первый раз пошли в такой отель, я, честно говоря, ни о чём кроме секса думать не мог. Все мысли у меня были о груди Ханады Мари, о её попке и бёдрах. А потом этот душ, вначале она, потом я. Как-то это странно. Ну, то есть мыться надо, конечно, я не спорю, но как же быть с романтикой? В общем, это выбивает тебя несколько из правильного настроя. Не знаю кого как, но у меня это так происходит. Но когда Ханада-сенсей завернувшись в коротенькое полотенце робко села рядом со мной на краешек большой кровати, и я уставился на её гладкие бёдра, то, честно говоря, настрой у меня сразу же вернулся.
— Миура-кун, я побрилась, так что всё в порядке, — смущённо прошептала Ханада. И так она это мило сказала, так робко и вместе с тем так по-взрослому, что я вдруг осознал, что люблю эту женщину и никто мне больше не нужен! И так меня это поразило, что я от счастья едва не задохнулся. Потом у нас с Мари был секс. Как у взрослых, на большой кровати. Ханада-сан шептала мне что ей стыдно, что она старая и толстая, но я только целовал её и говорил, что она самая стройная в мире и я жить без неё не могу. Тогда же я впервые ласкал ртом её киску. Она и правда оказалась сладкой, как пишут в эротических
— Пока, Такаши-кун! — она чмокнула меня в щёку и убежала, а я поплёлся домой. И настроение у меня начало портиться. Во-первых, когда женщина за тебя платит это неприятно! Я подумал, что нужно искать подработку. Тут я вспомнил о своём старике. Он пару раз намекал, что ему в магазин нужен помощник. У моего отца строительный магазин. Если быть точным, три строительных магазина. Старик мой всё время так устраивается, что у него однокашники по институту стройматериалы заказывают. Так что деньги он в основном от них получает. Ну и просто обычные покупатели заходят, конечно. Когда я маленький был, то у нас кроме одного небольшого магазина ничего не было. Отец там всё время торчал, сам разгружал, сам за кассой сидел. Ну и я там тусовался всё время, так что ассортимент знал не хуже, чем продавец-консультант. Тогда я об этом не задумывался, но сейчас-то понимаю, что тогда мы все в долгах были. Беднее бедного, короче. Но потом дела у моего старика пошли в гору. Он целых пять магазинов открыл. Два закрыл потом, правда, помещения в аренду сдал, так что всё у нас неплохо теперь. В деньгах он меня особо не ограничивал никогда. Ну, то есть мы не миллионеры, конечно, но телефон там или одежду я покупал особо не задумываясь. Мог я и сейчас попросить денег у своего старика, но это было как-то уж совсем странно. Не мог я так сделать короче. Пришёл я домой, дом у нас старый. Отец ремонт сделал и этим ограничился. Я-то знаю, что мы могли новый купить и в районе попрестижнее. Но отец говорит, что, мол, привык здесь, да и до главного магазина добираться проще. Но я-то думаю, что ему этот дом дорог как память о маме. Что до меня, то я её совсем не помню. Да и не мудрено мне трёх лет ещё не было когда она умерла. Если вдуматься, то мой отец, всем ради меня пожертвовал. Ну, то есть думаю, женщины у него были, конечно, но ни одна из них в нашем доме так и не появилась. Так что для меня единственной женщиной в доме была Асахина-сан, которая раз в неделю убираться приходит. В общем, отец мой нормальный мужик. Ничего плохого про него сказать не могу. Да и не старый ещё, пятьдесят лет всего. И выглядит, в общем, неплохо, получше многих других в этом возрасте. Мама-то гораздо моложе была. В этом есть какая-то несправедливость, что её давно уже нет в живых. Мысли мои перескочили на Ханаду-сенсей. Лицо своей матери я только на фото видел, так что, когда пытаюсь её представить почему-то всё время лицо Ханады-сан получается. Дура эта Огава! На её месте я был бы счастлив если бы у меня была такая мама, как Ханада-сенсей. Кстати, о птичках, надо мне как-то отношения с Рин налаживать. Она так-то пооттаяла немного, как стала в клуб приходить. Имамура в ней души не чает, хотя Огава по-прежнему иногда такое может сказать, что Эндо-сан прямо-таки в ступор впадает. Ладно, посидел я на диване немного, подумал и потопал на второй этаж в кабинет отца.
— Можно войти?
— Входи.
Я вошёл, он сидел за столом и смотрел на большое фото мамы, которое на столе у него стоит. Я знаю, он часто так сидит, даже свет не включает. Так-то я понимаю, почему он первое время как мамы не стало всё время на работе пропадал. Понимать-то я понимаю, но мне тогда совсем одиноко было. Плохо, в общем. Ну да ладно, это дело прошлое.
— Что ты хотел, Такаши? — спросил отец.
— Я насчёт подработки! — сказал я, — ты говорил, тебе продавцы нужны.
Он просиял весь, но говорит:
— Если тебе нужны деньги, то я могу дать сколько нужно!
— Миура-сан, — отвечал я, — я уже не маленький. Мне хотелось бы самому зарабатывать! Кроме того, ты сам говорил, что нам нужны сотрудники!
— Ну, если так! — в его голосе послышалось явное облегчение, но он всячески стремился показать, что не особо рад. Взрослые иногда такие смешные! Он включил компьютер.
— В ближайшем магазине требуется сотрудник на неполный рабочий день! Сможешь выйти завтра к четырём?