Нимфоманка
Шрифт:
— Еще как! — фыркнула Наташка. — Все оплеухами нас поощряли.
— Зойка — хлыстом! — прибавила Ира.
— А Нинка — горящими бычками! — завершила картину Наташа.
— Ясно… — Север сжал кулаки. — Теперь твоя очередь, Миша. Что было, когда ты приехал за девчонками?
— Что было… — вздохнул охранник. — Девки как мертвые лежали, только постанывали. Кадыровские стали меня бить. Я им слова не сказал, видел — бесполезно, молчать надо да девок увозить, но бить меня все равно стали. Удары отрабатывали… Я не сопротивлялся, конечно, иначе вообще бы убили. Грозились отпетушить, но не стали. Хотя, я подозреваю, отпетушили бы, если б до этого не растратили все силы на девок… Били, били, потом надоело, в предбаннике бросили. Я ползком-ползком, на девчонок кое-как одежду натянул, их обеих под мышки и деру… Вот, сюда привез, — закончил он, еще раз вздохнув.
— Картина вырисовывается… — протянул Север. — Значит, так: вам, девки, предоставляю двухнедельный отпуск с сохранением среднесуточного оклада. Захотите после этого сменить профессию — не держу. Квартиры останутся за вами, я их выкуплю. Если будете увольняться, получите еще выходное пособие в размере двухмесячного заработка. Теперь с тобой, Миша. Ты уходишь на больничный. Выздоровеешь, захочешь работать дальше — поговорим. Тебе полагается премия за геройское поведение в сложной ситуации — месячный оклад. Завтра получишь, а сейчас развези девчонок по домам и отдыхай. Что же касается Кадырова, то с ним рассчитается Шаман.
Мила вздрогнула.
Мишка взял обеих пострадавших проституток под руки и осторожно повел их на выход.
— Миша, как ты думаешь, кадыровцы еще там, в этой сауне? — окликнул его Север.
— Уверен, что там, — отозвался Мишка. — Они же пьяные, обкуренные. Куда им деваться? Небось кайфуют…
— Дай адрес! — велел Белов.
Мишка назвал, потом спросил:
— Хочешь, чтобы с ними рассчитались сразу? Но где ты сейчас найдешь Шамана?
— Сначала попробую позвонить «крыше». Может, они вышлют свою группу «немедленного реагирования»… Или вон Астра поможет отыскать ее брата. Позовет его мысленно, он и откликнется. Поможешь, Астра?
Мила кивнула.
— Дай вам Бог удачи… — пробормотал Мишка, выводя из офиса Иру и Наташу.
— Коля, ты тоже свободен! — крикнул Север.
Входная дверь конторы хлопнула еще раз.
— Север, что ты задумал? — спросила Мила испуганно.
— Уж по крайней мере не звонить «крыше»! — усмехнулся Белов. — Сейчас кадыровцы все вместе, как цыплята в корзине. Их можно брать голыми руками… ну, не голыми, конечно… А Костыль… Пока он согласует акцию со своим блатным начальством, пока соберет бойцов… Так что придется нам разбираться самим. Вызову Витьку.
— Вас убьют… — прошептала Мила.
— Ты видела, что они сделали с девками? — тихо спросил Север. — Да этих подонков живьем собакам скормить — и то мало… Или ты считаешь, кадыровцы должны остаться безнаказанными?
— Нет… Но их там двадцать… И две женщины, которые тоже могут стрелять…
— Двадцать пьяных, обдолбанных, самодовольных дебилов. Чушь. Не мети пургой, жена. Лучше благослови.
— Благословляю… Благословляю, родной мой… — Она отвернулась, скрывая слезы.
Север набрал номер Чекановых.
— Алло, Витя? Срочно выезжай. Готовность номер раз. Жди в пункте три…
80
— Здесь затормози, — попросил Север Витьку. — Место пустынное… Там бывший спорткомплекс, стадион. Вплотную подъезжать не надо. Видишь, деревянная дверь белеет? Это и есть сауна.
— Поджечь бы… — пробормотал Витька. — Да здание слишком большое. А то выкурили бы ребят и на выходе постреляли…
— Хорошо бы было, — согласился Север. — Но придется штурмовать. Я пойду прямо туда. А ты пристройся в кустах напротив двери. Только подальше. Если кто станет выскакивать — вали. Но гляди, меня случайно не завали.
— Рискуешь, Север, — покачал головой Витька. — Лобовой штурм здания, когда неизвестно, что внутри…
— Внутри стадо пьяных тупых павианов! — отрезал Север. — Двадцать самцов и две самки. Они сейчас наслаждаются сознанием собственной силы и значимости! Своим якобы правом безнаказанно издеваться над кем угодно, кто послабее! Вот мы им и обломаем этот кайф!
— Эх, Север, на войне ты не был, — вздохнул Чекан сокрушенно. — Нельзя лезть дуриком в закрытый объект. Без разведки…
— Ничего, я заговоренный! — оскалился Белов. — А на войне мы сейчас, Витя. Только здесь война ведется по другим законам. И сдается мне, я знаю эти законы лучше, чем ты. Ладно, вперед! Я прямо, ты — обходом за мной. Машину оставь тут. Пошли!
Север был вооружен коротким автоматом с глушителем, револьвером, лежавшим в нательной кобуре под свитером, и пружинным ножом, спрятанным за голенище сапога. У пояса подсумок, полный снаряженных автоматных рожков. Так же вооружился и Витька, правда, если в руках у него был автомат, то пистолетов и револьверов он не признавал.
Группировка Кадырова являлась местным подразделением наркомафии. Кадыровцы занимались обеспечением транзита героина из Азии в Европу. Интересы здешних блатных кланов, промышлявших рэкетом, секс-бизнесом, финансовыми махинациями и подгребанием под себя прибыльных отраслей промышленности, практически не пересекались с интересами группировки Кадырова. А его группировка была достаточно сильной. Поэтому между ней и блатными поддерживался пусть худой, но мир, и воры в законе до поры до времени смотрели сквозь пальцы на то, что кадыровцы не подчинялись традиционным воровским структурам. Но только до поры до времени.
Сам Кадыр был родом с Кавказа. Наглый, самовлюбленный, по-шакальи хитрый и жестокий, он считал себя пупом земли и соответственно держался настоящим азиатским самодуром. Обычай издеваться над русскими проститутками он давно ввел в обиход своей банды, тем более что этот обычай очень нравился постоянным подружкам Кадыра и его наперсника Доната — Нинке и Зойке. Обе девки, бывшие воровки, понимали, что их нынешняя «красивая жизнь» напрямую зависит от недолговечной красоты их женской плоти. Поэтому телки наслаждались, терзая красоту других женщин, как бы мстя им за неизбежные в будущем любовные поражения. А самому Кадыру просто нравился процесс властвования, пусть даже в столь примитивном воплощении. И менять свои привычки из-за какого-то там Шамана Кадыров не собирался.