Нимфоманка
Шрифт:
— Как пострелял? — удивился Столетник. — Ведь ты сказал, что они сами тебе это рассказывали?!
— Да, сами. Револьвер был заряжен капсулами с парализующим составом. Парни вроде как окоченели, но видеть все происходящее могли. Рыло выбросил их из салона и рванул следом за второй машиной, в которой везли Деллу. Ему удалось из захваченного автомата расстрелять и других трех «быков», а девку похитить. Куда он направился потом? Мы знаем из газет и телевизора, что его труп нашли в квартире Розовского, в которой брали Жабу. Наверно, гопник решил все же захватить коллекцию, о которой он, я не сомневаюсь, рассказал Делле…
— Про коллекцию он узнал, конечно, от Урода, — уверенно сказал Столетник.
— От Урода, откуда же еще! Видите ли, шеф… Всякие штучки с разного рода ядами как раз любил использовать Толик. Это он дал Рылу тот револьвер. По всей вероятности, они заперли Деллу в номере, тайком выбрались из борделя и отправились грабить. Девка нужна была Уроду для алиби, а сам Рыло — чтобы предъявить его Жабе как единственного виновника кражи коллекции. Поэтому Толик и всучил Рылу такой яд, который парализует, но дает возможность видеть происходящее. Кстати, только видеть, а не слышать. Уроду нужно было, чтобы Розовский мог засвидетельствовать — грабил его один Рыло. А гопник был уверен, что яд в револьвере убивает. И решил завладеть коллекцией единолично, для чего стрельнул Толика. Утащив чемодан, он вернулся в публичный дом за Деллой.
— На что она ему сдалась?
— Все говорят, девка безумно красива и сексуальна. Просто головы кружит… Видать, втрескался гопничек. Он же потом ради нее еще и жизнью рисковал. Убить трех Жабиных «быков», бывших спецназовцев, не шуточки.
— Логично, — согласился Столетник. Продолжай.
— Видимо, Рыло догадался, что Жаба с чемоданом отправился обратно к Розовскому. Захватив Деллу, гопничек кинулся туда, где и нарвался на пулю. А проститутка сбежала. После чего состоялось ограбление американцев. Деллочка — единственная, кто мог знать о них. После ограбления она исчезла. Больше никто про нее ничего не слышал, в публичном доме девка с тех пор не появлялась. Выходит, если предположить, что обул брайтонцев Север, то Делла и Алая Роза — одно лицо.
— Не может быть! — воскликнул Столетник. — Я людей знаю. Не мог Белов отправить жену на панель! Не тот человек!
— Однако факты — упрямая вещь. Стиль работы Деллы и Милки идентичен. Сомневаться не приходится — это она.
— Тебе описали ее?
— Ой, шеф, тут опять начинается чертовщина… Все говорят, что девка ослепительно красива, но никто не смог даже приблизительно вспомнить ее лицо. Север умудрился каким-то образом передать жене свои сверхспособности.
— Этого еще не хватало! Но проститутка… Бывшая — да, но чтобы сейчас… Нет, в голове не укладывается! Вот что, Ваня. «Приютом любви» заведует некий Олег Лизунов. Его мать была лечащим врачом Алой Розы. Доставь мне ее немедленно! Я поговорю с ней, выясню, возможно ли такое, чтобы Мила опять стала проституткой, чтобы Север позволил… Пусть привезут Лизунову сейчас же! Иди распорядись.
Столетник встал и начал расхаживать по кабинету, потирая пальцами виски.
— Невероятно… Невероятно… — бормотал он. — Или я совсем не знаю людей… Что же ты сидишь, Ваня?! Ступай, отдавай приказ! Чего ждешь?! Поезжай сам! Возьми ребят и поезжай!
— Слушаюсь, шеф! — Иван вскочил и быстрым шагом покинул комнату. Он и сам думал — да, невероятно, но ведь факт…
84
Мария Лизунова была сильно напугана. Сначала ей на работу позвонил Олег и попросил выйти в больничный двор для разговора с людьми, которых он пришлет. Важного разговора. И встреча должна произойти вне стен больницы, чтобы этих людей не видел никто из персонала. Дело пахнет большими деньгами, намекнул Олег.
Заинтересованная, Мария вышла. Но встречавшие ее, не говоря ни слова, схватили за руки, затолкали в машину, пригрозили прикончить, если пикнет, залепили глаза пластырем и куда-то повезли. Мария решила, что ее похитили. Но при чем тогда здесь Олег? Ведь, кроме как с него, выкуп за Лизунову требовать не с кого…
Спустя некоторое время она сидела в просторной гостиной какого-то явно загородного особняка. Сидела в уютном дорогом кресле, а напротив нее прохаживался худощавый поджарый мужик с колючими глазами. Марии по-прежнему было страшно.
— Простите моих ребят, они грубоваты, — начал Столетник. — С пластырем, конечно, перебор. Вам, наверно, сделали больно, когда сдирали его?
— Больно… — пробормотала Мария.
— Простите их. Они дурно воспитаны. Сами понимаете — тюрьмы да лагеря никого не красят. Но бояться вам нечего. Просто мне срочно понадобилось поговорить с вами.
— Оригинальный способ знакомиться! — кокетливо заявила осмелевшая Маша. Страх отпускал, уступая место любопытству. Мужик даже начинал ей нравиться. Немолод, но крепок, как втулка, это видно. И любить небось умеет сладко, сильно, по-мужски…
Столетник тоже оценил женщину. Ох, как надоели насквозь фальшивые девчонки-проститутки, подумал Федор. Пожалуй, сегодняшнюю ночь он проведет с этой бабой. Она явно согласится — вон как глаза горят. Но сначала — дело.
— Я, признаться, очень рад нашему знакомству, — галантно объявил Столетник. — Однако позвольте задать вам несколько вопросов, прежде чем мы перейдем к более приятным вещам.
— К каким? — тотчас спросила Лизунова.
— Предлагаю вам отобедать со мной! — поклонился Федор.
— А кто вы? — стрельнула глазами Мария.
— Какое это имеет значение? — улыбнулся Столетник. — Скажем так: я человек, обладающий некоторым влиянием в обществе. И мои дела достаточно важны — для меня по крайней мере. Поэтому я с сожалением должен чуть-чуть отсрочить наш совместный обед — он будет самым изысканным, я ручаюсь, — чтобы поговорить с вами о том, что касается моих дел.
— О чем же?
— О Миле Беловой. Сиречь, об Алой Розе. Вы должны рассказать мне все, что знаете про нее.