Нирвана
Шрифт:
– Перед нами тоннель к объекту. Ничего плохого о нём говорить пока не хочу, сам со временем разберёшься и поймёшь. Настаиваю и советую только одно: не дай этому балбесу сесть тебе на голову! Сразу веди себя с ним жёстко, бескомпромиссно и самым строгим образом. Иначе потом уже не справишься. Да что там говорить: я уже с ним не справляюсь.
Такое признание грозно смотрящегося воина заставило Танти не на шутку обеспокоиться:
– Настолько всё плохо?
– Тебе должны были всё рассказать и проинструктировать заранее.
– Да вводную мне дали
– Вот именно что с парнем! А этого и мужиком назвать язык не поворачивается. Эх! Не хотел, да ладно… Истерик, меланхолик, капризный паникёр, тряпка, ленивец, наглый, врун и так далее и тому подобное. И это ещё самые мягкие эпитеты, которые я к нему употребляю.
– Странно… Это он за последние полгода так испортился?
– Если бы!
– от гнева и нехороших воспоминаний ветерана стало трясти.
– Предыдущая смена от него чуть инфаркт не получила всем скопом. Объект умудрился под их опекой раз тонуть, два раза заблудиться в ледовых лабиринтах и один раз в промышленной зоне. Один раз оказался под обломками рухнувшей по его вине башни и три раза устроил пожары. Это - не считая иной, огромной кучи мелочей.
– Ух, ты! Да этот парень тот ещё искатель приключений…
– … На свою и чужую задницы! Именно поэтому его отец и разрешил отпрыска держать практически взаперти. На нашем дежурстве все его прогулки проходят только под надзором четверых сопровождающих. Да плюс прикрытие с воздуха, если это снаружи. И всё равно, от одного вида этого раздолбая меня трясти начинает. Жаль, что его нельзя мобилизовать на службу! Он бы у меня за полгода шёлковым стал!
Теперь уже и Парадорский нахмурился, предчувствуя нелёгкие деньки для себя и своих друзей. Скорей всего мечта о бесшабашных каникулах совмещённых с простой практикой, может накрыться медным тазом.
– Какие нам советы дадите?
Ветеран развёл руками и пожал плечами одновременно:
– Понятия не имею! Сам рад, что дождался конца смены без происшествий и записи взысканий в личное дело. Мне и так уже год очередное звание подполковника задерживают, муд…, - он оборвал себя на полуслове, сообразив, что раскрывает душу скорей всего перед каким-то выскочкой-штабистом.
– Короче, идём, я вас познакомлю, а с утра он под твоим полным протекторатом.
И оба майора двинулись по проходу.
В конце оказался вполне вместительный зал отдыха с имитацией солидного куска леса, с небольшим бассейном и с довольно интенсивным, почти похожим на настоящее, солнечным освещением. Даже живые цветы наличествовали в нескольких клумбах. Указав на них рукой, ветеран дал пояснения:
– Робот ухаживает.
После чего с раздражением пнул ногой стоящий возле дорожки фонарь и грузно уселся на парковую скамейку. От пинка фонарь не просто закачался, а ещё и светить начал с перерывами. Словно сигнал кому-то подавал.
И опять Танти не скрывал своего удивления:
– Зачем это?
– Вот таким образом мы и общаемся. Баронет просто с ума сходит, когда кто-то
– Это уже и не смешно. А если вдруг общая тревога? И придётся куда-то отходить? Бежать? Прятаться?
Командир сдающей смены с сочувствием покивал:
– Вот и я говорю: всё в твоих руках, - затем хмыкнул и стал философствовать: - Может командование и право, что таких молодых прислало на охрану. С возрастом люди костенеют в своих взглядах, становятся менее мобильными и более консервативными. А ты с ним чуть ли не одногодки. Вдруг он хоть к тебе прислушается…
Вот тут и появился в рукотворной пещере баронет Артур Аристронг. Угловатый, нескладный парень с совершенно неспортивной фигурой, на которой больше всего бросалась в глаза сутулость и неприятно выступающий вперёд животик. С его ростом в сто восемьдесят девять сантиметров парень смотрелся как пародия на мужчину. Ну или как пример нездорового образа жизни. Походка шаркающая, стариковская. Волосы на голове спутанные, не совсем свежие. Кожа серая и дряблая. Хотя с последним было понятно: загорать в солярии не каждому приятно. Ну и взгляд: жёлчный, затравленный и озлобленный одновременно.
Поведение вообще сразу вызывало оторопь. Не дойдя метров пяти, баронет спесиво воскликнул:
– Чего надо? Вы меня оторвали от чтения!
Ветеран в ответ тоже свой зад от скамейки даже не оторвал, лишний раз показывая всю напряжённость отношений:
– Пришёл к тебе с радостной новостью: завтра утром убываю к очередному месту службы…
– А мне то что с этого?
– Зато мне приятно. А вот вместо меня тобой будет опекаться вот этот майор. Так что отныне выполняешь все его распоряжения по охране и безопасности.
– Можно было мне эту новость и по краберу сообщить, - резюмировал Артур, нагло развернулся и стал удаляться к своим апартаментам, вход в которые скрывался за густой растительностью.
– Эй!
– не выдержал Танти такого игнорирования своей персоны.
– Может, вначале хоть поздороваемся да руки друг дружке пожмём!?
– А толку? Друзьями мы всё равно не станем!
– донеслось от парня, и тот скрылся из вида. Несколько мгновений Парадорский стоял на месте, раздираемый самыми противоречивыми чувствами. Затем наткнулся на внимательный взгляд ветерана и растерянно пробормотал:
– Может ему в тыкву натолкать?
– Хм! Один капитан из прошлой смены попробовал уши разгильдяю надрать, так его на следующий день разжаловали до лейтенанта, а командиру тяжкое порицание влепили.
– Однако…
– Вот и я к тому же веду. Не повезло тебе, парень. Хотя…, - ещё номинальный командир базы прикинул возраст, звание своего сменщика и всё-таки решился на откровенность. Но вначале задал наиболее интересующий его вопрос:
– Может тебя сюда в наказание послали?
– Ещё чего?!