Нищета мозга

Савельев Сергей Вячеславович

Намного важнее, чем эти мелкие злодейства, эволюционные последствия увеличения продолжительности жизни женщин в период постменопаузы. Цель любой дамской доминантности — повышение вероятности репродуктивного успеха. Возраст не имеет значения, поскольку сам факт существования женщины оценивается простодушным мозгом как возможность размножаться. Вместе с тем эволюция репродуктивной стратегии архаичных приматов не предусматривала долгую жизнь самок после исчезновения способности к размножению. В недалёком прошлом человечества опасность реализации инстинктивно-гормонального поведения самочек в нерепродуктивный период жизни была ограниченна. С одной стороны, почти никто из них не доживал до постменопаузного состояния, а уникальные

случаи становились поводом для создания народных образов злобной Бабы-яги и её мистического окружения. С другой стороны, патриархальные традиции доминирования мужчин лишали женщин финансовой самостоятельности, что уменьшало вероятность социальных анекдотов и реальных катастроф. Печальные

последствия присутствия независимых дам на тронах царств хорошо известны из исторических трагедий и не требуют доказательств.

Сохранение инстинктивно-гормональных принципов принятия решений в сочетании с возрастными церебральными нарушениями всегда приводило к сказочной неадекватности поведения и беспокоило окружающих. Древних старушек считали не совсем нормальными, подозревали в каннибализме и старались изолировать от основной части популяции. Современная медицина достигла такого уровня, что массовое выживание активных старушек стало повседневным событием.

Результатом этого явления стали два чудовищных процесса, вносящих заметный вклад в динамику искусственного отбора мозга современных людей. С одной стороны, во время пременопаузы неадекватность поведения дамочек достигает социально значимого уровня. При наличии у них в момент гормональной перестройки финансовых ресурсов и властных полномочий начинаются масштабные экономические и социальные катастрофы. С другой стороны, даже во время менопаузы их поведение строится по инстинктивно-гормональному принципу, что снижает вероятность реализации как рассудочных, так и социально значимых решений. Повседневные примеры старческой активности показывают нацеленность таких дам на подростковый сексизм и репродуктивные утехи.

Иначе говоря, длительная и активная пострепродуктивная жизнь женщин изменила условия искусственного отбора мозга в популяциях современных людей. Пременопаузная гормональная активность доминантных женщин вынуждает их проводить искусственный отбор людей по биологическим критериям ценности. В результате социальные преимущества получают наиболее биологически активные, интеллектуально ограниченные и адаптивные самцы. Дальнейшая внутрипопуляционная поддержка со стороны стареющих самок позволяет этим самцам добиваться вторичного репродуктивного успеха и контроля за распределением ре-

сурсов. Вполне понятно, что подобный биологический отбор привлекательных молодых самцов никакого отношения к развитию рассудочной деятельности не имеет. Наоборот, социальные преференции получают самые бескомпромиссные борцы за биологический успех. По сути дела, искусственно стимулируется отбор особей с наиболее выраженными животными, а не человеческими качествами.

Значительный вклад в обезьянье направление искусственного отбора вносит более пассивный постменопаузный период женского существования. Его влияние на внутрипопуляционный отбор менее очевидно и заметно, но зато более продолжительно и губительно. Дело в том, что при внешней стабильности гормонального состояния критерии оценки окружающего мира остаются прежними — репродуктивными. В результате у окружающих возникает иллюзия объективности оценок и взвешенности принимаемых решений. На самом деле под адаптивной маской рассудочной рациональности скрываются всё те же биологические мотивации приматов, обычно усиленные самоуверенностью длительного личного опыта. Вполне понятно, что столь изощрённые формы имитационного поведения могут успешно противостоять любой разумной деятельности и реальному творчеству. По этой причине менопауза женщин становится скрытым инструментом методичного

внутрипопуляционного отбора наиболее социализированных и предсказуемых особей. Результатом такой деятельности становится усиление отбора, направленного на сохранение и размножение в сообществе наиболее посредственной и интеллектуально ограниченной части популяции. В конечном счёте увеличение продолжительности жизни и постменопаузная активность привели к усилению негативного социального отбора, который поддерживает репродуктивное процветание наиболее биологичной части сообщества.

Следовательно, женщины, подчиняя свою жизнь решению инстинктивных задач, успешно объединяют и целенаправленно используют все системы управления поведением. Это делает их жизнь цельной,

непротиворечивой и стабильной. Гармония достигается посредством объединения инстинктивно-гормональных форм поведения с наборами социальных инстинктов, которые формируются во время индивидуального развития. В такой ситуации внутренних противоречий намного меньше, а женская жизнь дольше. По сути дела, женский мозг является реальным результатом гоминидной эволюции, а мужской интеллект, если он есть, — побочным продуктом этого процесса.

Иначе говоря, творческое мышление в эволюции никогда не создавалось и не совершенствовалось. Это вторичная активность человеческого мозга, которую используют преимущественно мужчины. Однако области мозга, ответственные за ассоциативное мышление, возникли у женщин благодаря их специализации на заботе о потомстве. Мужчины просто паразитируют на результатах искусственного отбора женского мозга. С уверенностью можно считать, что женское нежелание заниматься интеллектуальными, но абиологическими проблемами ошибочно принимается за неспособность или ущербность организации их мозга.

Следует вдуматься в различия работы мозга у двух полов. Многие мужчины и женщины, как было описано выше, обладают выраженной двойственностью сознания и постоянно страдают от сложности принятия решений даже в простых ситуациях. Это сложное состояние обусловлено наличием конфликта между инстинктивно-гормональной и социальной системами мотивации. Проблема состоит в том, что двойственность сознания, описанная в предыдущей главе, имеет биологическое происхождение. Это состояние одинаково часто встречается и у женщин, и у мужчин. Однако это противоречие влияет на поведение мужчин и женщин по-разному. Женщины остро испытывают давление двойственности сознания в период полового созревания, а после репродуктивного опыта конфликты мотиваций быстро угасают.

У большинства мужчин разрушительное влияние двойственности сознания примерно такое же, как и у женщин. По времени оно совпадает с пубертатным и ранним

постпубертатным периодом. Спустя некоторое время социально-биологический опыт снижает конфликтность мотиваций, а стабильная среда обитания нивелирует юношеские амбиции и иллюзии. Эта общая закономерность распространяется на 90 - 95% современного населения и является результатом как социально-биологической эволюции, так и длительного искусственного отбора.

Если инстинктивно-гормональное поведение возникло у всех животных как самый простой способ решения проблемы выживания и размножения, то социальные инстинкты стали результатом развития общественных отношений гоминид. Появление и эволюционное развитие социальных инстинктов были безусловным прогрессом в формировании человеческого мозга. С их помощью в больших объединениях гоминид разрешались конфликты отношений и формировалась необычная поведенческая форма стабилизирующего отбора. Однако их происхождение было биологическим по сути. В такой ситуации нет никаких причин для возникновения ассоциативного мышления и развития технического прогресса. Если бы проблемы нашего мозга исчерпывались решением столь незатейливых противоречий, то мы сейчас процветали бы — голышом, но в полной гармонии с природой.