Нищий
Шрифт:
Все мои спутники скромно отвернулись, за исключением Бабакана, который стал давать советы, как лучше и за что мне схватить подругу, чтобы она осталась довольна.
Скоро мы сидели у костра, над которым висел котел — в нем булькала похлебка, составленная из кусочков копченого мяса, корешков, пряной травки, катушков теста и черт знает чего еще, что гном и эльфы накидали туда для вкуса, — но пахло одуряюще вкусно.
Поев, мы стали пить чай, также заваренный эльфами, знающими много травок, пригодных для всех целей, в том числе и для заваривания чая. Мы сидели, прихлебывая из глиняных кружек ароматный отвар, и обменивались лишь односложными фразами, размякнув возле огня. Я все не мог решиться перейти к серьезному
Наконец я решился:
— Друзья, я хочу с вами поговорить!
— Ну вот, началось, — с усмешкой сказал Бабакан, — сейчас будет ныть: зачем вы со мной поехали, да что вас там ждет, да не вернуться ли вам… Каран, ты должен мне золотой!
Каран неохотно достал из пояса золотой и отдал Бабакану:
— Вот неохота отдавать! Небось ты его подговорил! Ты, жулье бородатое, все подготовил!
— Это вы чего там, — не понял я, — спорили, что ли?
— Ага, — невозмутимо ответил Бабакан, — и этот олух мне проспорил, а теперь платит со скрипом — денег жалко, вот и ноет. Мы поспорили, что еще до следующего утра ты начнешь разговор о том, что нам надо вернуться, а тебя тут бросить. Я выиграл!
Я оперся спиной о переметную суму, потом поменял позу — улегся головой на нее и замер, глядя в огонь.
— Да, вы правы, я хочу переговорить с вами по поводу нашего будущего. Разве вы должны терпеть вместе со мной тяготы путешествия, опасности, лишения? Зачем это вам? Я отправляюсь в такие места, что неясно, выживу я там или нет, только вот другого способа сохранить свою жизнь у меня нет. Или не так? Кто скажет, могу я тут выжить или нет? После того, что случилось?
Все помолчали, потом Алдан сказал:
— Мое мнение — шансов выжить в лесах у тебя нет. Какой бы ты ни был опытный воин, ты никогда не сравнишься с эльфом по умению подкрадываться, стрелять из лука — ты уже знаешь это, наверное. В открытом бою — да, ты силен. Но тут… ни одно существо, ни эльф, ни человек, ни гном, не может устоять против предательства, полости, хитрости… Нельзя также устоять против стрелы, пущенной из засады, — особенно если она намазана ядом. Я еще удивляюсь, что Ваартакан сразу не применил отравленные стрелы. Видимо, был слишком уверен в своих силах и считал тебя ничтожным и слабым. Это болезнь эльфов — высокомерие. Оно нас губит. А если хочешь знать, зачем я отправился с тобой — ну да, бросить тебя в таком состоянии было бы нехорошо. Но это не главное. Я хочу повидать мир, мне до тоски обрыдло сидение в поселке и разговоры папаши об урожае, о созревании яблок, о дожде вовремя и засухе не вовремя. А ты, Виардон? Скажи пару слов, чего увязался за нами?
— А куда я без тебя? Вдруг тебя грохнут в Диких землях — кто отнесет весть твоей родне? Да мы с детства вместе, как я могу тебя оставить… да и Викору помочь хотелось. Он все-таки и мне друг, что ни говори…
Аранна подошла ко мне, села рядом, а потом демонстративно легла под бок, устроив голову у меня на плече:
— Глупо спрашивать, да? И так ясно, я думаю. Бестолковый ты, но мой. И я никуда одного не отпущу.
— Мне тоже захотелось вырваться из пещер и повидать мир, — задумчиво проговорил Бабакан. — Гномы редко уходят из клана, мы так и живем до конца своих дней в землянках и пещерах… там и умираем. Очень, очень редко гномы отправляются путешествовать по миру. Кроме того, я со своей Шараной поругался после последнего нашего похода в трактир — сказал, что год не вернусь домой. Пусть помучается! Да и Карана я должен учить уму-разуму — пропадет ведь без меня! Бестолковый совсем!
— Ах ты, свинья бородатая! Это я-то бестолковый? Ты сам-то кто? — разъярился Каран. — Тебя самого еще уму-разуму учить надо! А я моря переплыл, мир видел! Ты же в своих пещерах только дерьмо нюхал!
— Чего это я нюхал-то?! — обиделся Бабакан. — Нет у нас никакого дерьма — туалеты со смывом везде! Вот ты скотина, Каран, лишь бы ляпнуть что-то и обидеть меня! Тьфу на тебя, я теперь с тобой не разговариваю!
— Щасс прям, не разговариваешь ты! Пяти минут не пройдет, как ты начнешь поучать меня жизни! — ядовито хмыкнул Каран. — Ладно, нет у вас дерьма, погорячился я. Только и тебе не надо все время про мою глупость говорить! Язык-то придерживай!
— Все вы придерживайте языки, — вдруг вмешалась Аранна, — мы в опасном походе, а вы как старые бабки растрещались, глупость всякую друг на друга несете. Постыдились бы!
— А девка-то права, — прогудел Бабакан, — что-то мы как-то не по делу болтаем. Ладно. Послушаем нашего командира. Давай, Викор, расскажи, куда и зачем мы идем? Про Дикие земли это так, общие фразы, скажи лучше, что ты там надеешься найти?
— Во-первых, свою жизнь. Не забывай, что тут меня через какое-то время просто грохнут. Тут — наверняка, а как скоро — неизвестно. Может, грохнут, а может, и нет… Во-вторых, я хочу найти остатки древних цивилизаций, а при возможности — и разбогатеть. Развалины, насколько я знаю, полны древними артефактами, мы можем их найти и продать. А еще — огромное чувство любопытства, что там, впереди? В отличие от вас, я ничего не теряю — ни дома, ни семьи, я в этом мире чужой — что мне терять? Потому я спрашиваю вас: может, повернете назад? Я выживу один, не сомневайтесь. Только не надо сейчас ура-шапкозакидательских фраз, оцените реально ситуацию — может, все-таки вернетесь назад? Ведь еще не поздно, а возможно, скоро будет как раз поздно. Скоро мы выйдем из леса, начнутся, если я не ошибаюсь, прерии — степи, по-нашему, потом пустыня — поздно будет возвращаться.
Все помолчали, потом Каран грустно сказал:
— Мне-то некуда деваться… я такой же, как ты, — щепка, влекомая по миру бурным потоком жизни. Я с тобой до конца. Так хоть есть надежда разбогатеть, ну и мир посмотреть. Все лучше, чем прожигать жизнь в трактирах, где в конце концов один из наемников сунет мне нож в спину из-за того, что я пощупал его девку…
— Мы уже высказались, Викор, — медленно и вдумчиво произнес гном, — это наша жизнь. И мы можем ею распоряжаться, как хотим. И мы решили идти с тобой — разве тебе недостаточно этого объяснения?
— Хватит, друг. Извините, что я стал копаться у вас в душах. Если пошли — значит, у вас были причины. И больше не будем возвращаться к этому вопросу. Все так, как оно есть, правда, подруга моя?
— Правда, о друг мой! — Аранна хихикнула и чмокнула меня в губы. — Друг мой, не пора ли нам завалиться в палатку… хм, поспать?
— Вот бесстыжая девка, — восхищенно причмокнул губами Бабакан. — Была бы она гномкой, я бы точно попытался ее у тебя отбить, Викор! Огонь девка!
— А как бы ты попытался ее отбить, — хмыкнул Каран, — намазал бы ядом лезвие секиры и треснул Викора ею по голове?
— Вот злой ты демон, Каран, — зашелся смехом гном, поддержанный всеми моими спутниками, тоже покатившимися со смеху, — ну зачем секирой-то! Она и так бы меня полюбила. Ну как меня можно не полюбить, когда я могучий, статный, умный, веселый парень! Это ты вот кислый, злой и ехидный. Тебя девушки не любят, потому что ты их только используешь!
— Да мне все какие-то попадаются, которых только использовать и остается, где мне вот такую красотку найти? — И Каран кивнул головой на хихикающую Аранну. — Все мои девки только и думают, как вытащить у меня из кошелька побольше денег да скорее свалить от меня.