Нить Ариадны. В лабиринтах археологии
Шрифт:
Наибольший интерес ученых вызвало круглое здание из белого камня. Глухая стена с одним входом снаружи окружена 40 дорическими колоннами из пентиликонского мрамора. С внутренней стороны храма было 16 коринфских колонн. Верхнюю часть здания украшали статуи мраморных львов. Изнутри стены были покрыты всевозможными мраморными украшениями; кесоны на потолке радовали глаз яркими красками. Павсаний называет это сооружение Толосом. Одна из надписей обозначает его словом «темелон» (основание).
Лабиринт в подвальном этаже, по мнению одних исследователей, предназначался для храмовых змей, по мнению других, — для музыкальных состязаний. Каввадиас полагал, что в «лабиринте» совершались таинственные мистерии. Предпочтения заслуживает мнение, согласно
Асклепий считался главным божеством Эпидавра. Но на священных участках греки обычно воздвигали несколько храмов. Один из них был посвящен тому богу, имя которого носило святилище. В других храмах почитались божества, близкие ему или пользовавшиеся особым почетом в данной местности. Так, на священном участке Асклепия, по словам Павсания, почитались Артемида, Афродита и др.
В 30 метрах к юго-востоку от храма Асклепия находился храм Артемиды, построенный в конце IV в. до н.э. В результате раскопок обнаружены его фундамент и сохранившийся в отдельных местах пол. Храм имел в длину 13,3 м, а в ширину — 9,4 м. Дорические колонны и стены были из туфа. Единственной мраморной частью являлся карниз из собачьих и кабаньих голов вместо обычных львиных. Статуя богини, находившаяся в храме, не найдена. Надпись на ее базе — «Артемиде Гекате» — объяснила почитание в святилище Асклепия Артемиды. Она считалась помощницей Асклепия.
В 1885 г. на участке, расположенном к северу от храма Артемиды и к востоку от храма Асклепия, обнаружена значительная постройка, служившая, вероятно, помещением для жрецов и администрации святилища. В 1886—1887 гг. М. Стаис, сменивший М. Каввадиаса, раскопал к северу от главного храма строение, оказавшееся римскими термами. Они были сооружены по приказу императора Антонина Пия. Среди многочисленных залов, окружавших внутренний двор терм, была также библиотека.
Вне священной ограды находились стадион, а на склоне горы — театр, пользующийся ныне славой самого значительного и благоустроенного из всех античных театров в Греции. В ходе его раскопок определены два его строительных периода. Первый театр, датируемый IV в. в. до н.э., был рассчитан на 6000 зрителей. После перестройки 170—160 гг. до н.э. представление могли наблюдать одновременно 12000 посетителей, занимавших 32 ряда. Раскопки позволили установить, что орхестра имела форму круга, а не полукруга или подковы, как прежде. Остатки скены сохранились настолько хорошо, что позволили В. Дерпфельду по-новому рассмотреть вопрос об устройстве греческого театра. Театр Эпидавра и ныне отличается прекрасной сохранностью. Каждое слово, произнесенное со сцены даже шепотом, слышно в любом его месте.
Повсюду на священном участке и за его пределами находились статуи и стелы, пожертвованные больными богу или врачам. Павсаний рассказывает, что видел в Эпидавре шесть плит, где записаны случаи чудесных исцелений болезней в святилище Асклепия. Две плиты из шести указанных Павсанием по счастливой случайности найдены во время раскопок. Это плиты из плотного известняка высотой 1,70 м и шириной 0,75 м. Буквы тщательно высечены резцом и легко читаются. По характеру письма надписи датируются концом IV в. до н.э. Каждая из них содержит перечень чудесных исцелений, совершенных в святилище Аполлоном и Асклепием.
Боги-целители с удивительной легкостью возвращали слепым зрение, а немым речь, снимали позорные клейма с лиц освободившихся рабов, наделяли лысых пышной шевелюрой, удаляли из тела острия стрел, изгоняли солитеров, давали бесплодным женщинам потомство. То, что все эти исцеления приписывались богам, не означает отсутствия реальных способов борьбы с недугами. Однако жрецы предпочитали держать их в тайне, прикрываясь могуществом Асклепия и верой в него темной массы. Впрочем, из надписей мы узнали о сомнениях, возникавших у посетителей святилища. Так, афинянка Амбросия насмехалась над некоторыми исцелениями, не веря в них. Бог исцелил ее, но приказал пожертвовать в память о собственном невежестве серебряную фигурку свиньи.
Одна из найденных позднее надписей содержит разумное наставление больным диспепсией. Им советуют в течение девяти дней избегать волнений и охлаждений, соблюдать диету, принимать ванны в теплой воде с вином, совершать моционы, натираться солью с горчицей. И если надпись указывает также на необходимость жертвоприношений, то, надо полагать, они не могли помешать успешному лечению.
Одна из надписей сохранила гимн в честь Аполлона и Асклепия. Автор этого гимна — эпидаврец Исилл передает предание о рождении Асклепия и приписывает ему спасение Лакедемона от нашествия македонского царя Филиппа. Как выяснено русским ученым, выдающимся знатоком греческих надписей Ф.Ф. Соколовым, речь идет не о Филиппе II, отце Александра Македонского, а о Филиппе III, правившем в конце III в. до н.э.
Как уже указывалось, многие исцеления от недугов совершались во время сна. Некоторые комические подробности этого священнодействия мы узнаем из комедии Аристофана «Плутос». Богатому старику- землевладельцу Хримилу встретился ослепший бог богатства Плутос. Было решено повезти его в Эпидавр, в храм Асклепия. Главную роль среди провожатых играл изворотливый раб Карион, в уста которого вкладывается следующий рассказ:
Едва мы только к храму бога прибыли,Воля того, кто был тогда несчастнейшим,Теперь же стал блаженным и счастливейшим,Сперва мы взяли, к морю повели его,Потом омыли…
Омовение было обязательным для каждого, кто посещал святилище Асклепия. Что же касается моря, то это, очевидно, вольность драматурга Аристофана, ибо не у всякого больного были для этого силы. Затем герои двинулись в храм:
Потом мы ко святилищу направились,На алтаре лепешки, жертвы разныеМы предали огню Гефеста мрачногоИ Плутоса, как надо, уложили мы.Себе же подстилки из соломы сделали.
Итак, храм предоставлял больным лишь помещения для сна. Постелью они не обеспечивались. Плутосу захватили подстилку из дома. Раб же мог довольствоваться и соломой.
Любопытная женщина спрашивает:А были там другие, бога ждавшие?
Карион отвечает:
Был там и Неоклид, который хоть и слеп,Да в воровстве заткнет за пояс зрячего.И многие другие, каждый со своейБолезнью. И повсюду потушив огни,Нам жрец велел всем спать без промедления.
Описание Аристофана создает живую картину. Зал. На полу разместилось несколько десятков больных. Жрец гасит огни и приглашает ко сну. Тот, кто не может уснуть, лежит с закрытыми глазами, не шевелясь. Этим можно воспользоваться:
Заснуть не мог я: не давал покоя мнеГоршок с пшеничной кашею, поставленныйКакою-то старушкой в изголовии.Чертовски мне хотелось подползти к нему,Но тут, глаза поднявши, вижу я, что жрецУтаскивает фиги и пирожныеОт трапезы священной. После этогоОн обходил проворно алтари,Не пропустил ли где лепешки жертвенной.Потом все это посвятил… в мешок к себе!Уразумев всю святость дела этого,Я кинулся к горшку с пшеничной кашею…
Итак, ночью явился жрец за «данью». Жрецы были, очевидно, людьми проницательными и понимали, что среди посетителей были не только наивные простаки, но и мошенники. Жрец догадался, что Неоклид явился для воровства, и залепил ему глаза едким пластырем. Плутос же был исцелен: