Нить надежды
Шрифт:
– Я посижу, – я вскарабкалась на стоявший рядом дефектный пульт. В ангаре еще есть работа, но Крни закончит.
Танг занялся проверкой рефлексов. Одновременно он болтал со мной.
– Вы отлично говорите на беллари. Откуда?
– Когда я узнала, где буду работать, решила выучить язык. С помощью мнемоизлучателя это несложно.
– Редко видишь человека, с уважением относящегося к… другим народам.
– Мне просто интересно. То есть, – смутилась я, – конечно, и уважаю тоже… Но у вас очень красивый язык. Богатый. Мне кажется, у вас должна быть развита литература…
Танг отложил индикаторы и подошел
– У нас есть великолепная литература, – сказал он негромко.
Тут выяснилось, что Танг как раз очень неплохо разбирается в белларской литературе. И может порекомендовать мне…
– Но давайте сначала закончим ремонт.
Танг быстро и умело устранил проблему, что-то перепрограммировав в психике кибера.
– Видите? Проблема в третьем каскаде, здесь спиральный ход замкнуло на циклический…
Я с умным видом кивнула. И решила сделать Тангу комплимент.
– Мне кажется, вы работаете на уровне инженера, а не техника…
– Я и есть инженер, но не кибертехник, а звездолетчик, – кивнул Танг. Я посмотрела на него с удивлением.
– Почему же вы не по специальности работаете?
Танг как-то весь потух, сжался, посмотрел на меня, словно размышляя, стоит ли говорить. Затем сказал.
– Я не хочу заниматься звездолетами. Да, сюда я завербовался… ради денег. Но хотя бы не корабли…
– Почему, Танг?
– Почему? – он помолчал, – а вы поинтересуйтесь когда-нибудь, куда летают ваши корабли. И зачем.
После работы я зашла к Тангу. Он сказал, что уже перекинул на мой адрес список книг, которые рекомендуются для первого ознакомления с великой белларской литературой. Мы начали болтать и довольно быстро перешли на «ты». Я чувствовала к Тангу что-то вроде сродства – как и я, он исполнял здесь работу примитивнее той, к которой был подготовлен. Как и я, он хоть и не был пилотом-специалистом, летать умел и мог бы (и наверное, хотел бы) поднять любую из наших машин в небо.
Кроме того, если уж честно, из всех людей на базе, включая даже Элдженета, этот беллари показался мне самым эрудированным, умным и интеллигентным. С ним было по-настоящему интересно. И что немаловажно, мое общение с ним он совершенно не рассматривал в качестве неких авансов и вообще не проявлял никаких личных мужских интересов в отношении меня. Он говорил со мной так же, как говорил бы, наверное, и с мужчиной. Впрочем, это было характерно и для Крни, и для всех беллари. Позже я поняла, что это связано с их семьями. Большинство беллари на базе оставили на земле семьи, а они – люди крайне порядочные по отношению к женам и детям. По их представлениям супружеская измена – что-то очень неприличное и недопустимое.
И все же с Крни мне было немного не по себе, он всегда держался очень вежливо и – как бы на расстоянии. На работе все прекрасно, но сойтись с ним поближе я не могла. С Тангом же получилось само собой – с ним можно было болтать обо всем на свете.
Он рассказал мне о своей семье. Оказывается, он женился в 22 года, у беллари приняты ранние браки. Его жене было 18, еще моложе, чем я сейчас. С тех пор у них родилось четверо детей, и вот сейчас жена ожидает пятого…
– Когда я вернусь, через месяц придет срок. Я и завербовался, чтобы заработать на ребенка…
Я вспомнила о политике Серетана и ляпнула.
– Я читала, что Серетан проводит у вас политику ограничения рождаемости. В смысле, что ваша бедность – от перенаселения, и чтобы ее обуздать…
Танг застонал.
– О Господи, Синь, ты же умная девушка, а повторяешь всякую чушь. Во всей Галактике люди стремятся к размножению… но это даже неважно. На самом Беллароне занят лишь один материк, и то не полностью. У нас исторически так сложилось – суровый климат, частые стихийные бедствия. Мы должны были рожать много детей, потому что и смертность была высокой. Наконец, серетанские войны, связанное с ними сокращение населения… Мы еще и сейчас не зализали демографические раны, а вы тут как тут – со своей политикой ограничения рождаемости!
– Но Танг, вот ты сам сказал: была высокая смертность. А если ее нет? Ведь логично, что тогда и рождаемость не должна быть высокой.
Танг энергично замотал головой.
– Должна, Синь! Должна, чтобы человечество росло во Вселенной! Чтобы осваивать новые земли. В Галактике места хватит… Пойми, вы рассуждаете так: лишние люди – лишние рты. Но люди – это не рты, это прежде всего руки! Чем больше людей, тем больше работников, строителей, ученых…
– Но, Танг! – попыталась я найти последний аргумент, – кому же хочется ехать куда-то в необжитые края, лететь в новую колонию… Не лучше ли рожать мало детей, зато всем жить в комфорте?
– Не только не лучше, а невозможно, – возразил Танг, – человечество живет в постоянной борьбе с природой. Перестань оно расти и развиваться – и природа задавит… Ну представь, что у тебя один ребенок, и он умер. Все. А теперь – что у тебя несколько детей, и умер только один из них. Мы знаем случаи гибели целых планет, но это гибла одна планета из многих, а не единственная…
Он помолчал.
– А еще ведь есть сагоны. Единственное, в чем люди превосходят их – в численности…
– И я уж не говорю о духовных последствиях, – добавил он наконец, – дети – и труд, развитие, борьба. Или же отсутствие детей – и сытый, ленивый комфорт…
Я возвращалась от Танга с ворохом новых впечатлений и мыслей.
В самом деле, почему я никогда не интересовалась тем, куда летают наши корабли? Патрулируют орбиту Белларона. От кого патрулируют? И по каким целям они выпускают ракеты?
Хотя бы как агент я должна была этим поинтересоваться!
Нет, агент я хреновый…
Я быстренько просмотрела присланный Тангом список литературы. Да, интересно, но это подождет. Я вошла в сеть базы и запросила информацию по политическому положению на Беллароне.
Я читала до трех часов ночи.
Оказывается, практически все время, пока Белларон был колонией Серетана – а это всего около полувека – на нем непрерывно вспыхивали мятежи и восстания. Это, конечно, нехорошо… Империя должна быть единой… да, но если уж откровенно, сейчас в моем сердце появилась какая-то нехорошая двойственность.
Я где-то могла понять беллари. Достаточно посмотреть, как к ним относятся здесь на базе. Я бы тоже возмутилась, змей забери!
И потом, беллари мне просто нравились. Они для меня – чужие, но уж очень привлекательные чужие. Добрые, вежливые, работящие… и отношение к семьям у них мне нравилось. И девчонки скромные. А Танг – очень умный и образованный человек.