Нити судьбы
Шрифт:
– Так вот почему ты именно сегодня решил вернуть меня «в реальность»! – возмутилась я. – Для тебя имели значения только деловые отношения с Загиром! Ты, как всегда, думаешь только о себе! И почему я этому уже не удивляюсь?!
– Дело не только в Альваре, – вдруг тихо сказал Кай. – Я просто больше не мог видеть тебя такой. Недвижимой, тихой, без эмоциональной...
– Извини. Я погорячилась, – почувствовала я, что Кай говорит правду. – Но... мне на самом деле идти к Загиру прямо сейчас?
– Не обязательно сейчас, но сегодня. Ещё, заодно, передашь ему это, – вручил он мне несколько документов.
–
– Нет, – покачал головой кукловод. – Ни разу.
– Дорей перед смертью сказал, что ранил его. Может, лечится где-нибудь?
– Возможно. В любом случае, одна ты к Альвару не пойдёшь.
– А с кем мне прикажешь идти? С тобой или Дэмом?
– Нет. Ни у него, ни у меня нет на это времени. С тобой пойдёт Лекс Мейснер.
– Лекс? Ты хочешь, чтобы моим «провожатым» был наёмный убийца? Только не говори мне, что ты ещё и заплатил ему за это!
– Я ничего Мейснеру не платил. Он сам вызвался сопровождать тебя. Сказал, что хочет загладить свою вину за поведение Стефана Крауса.
– И ты ему веришь?
– В то, что он хочет загладить свою вину - нет. Но я знаю, что он испытывает к тебе нечто вроде симпатии.
– Насчёт совести – кто бы говорил, – буркнула я. – А насчёт симпатии Лекса ко мне... Я не думаю, что это так. Я ему просто кое-кого напоминаю внешне.
– Мне всё равно, почему Мейснер так к тебе относится. В любом случае, к Загиру ты идёшь с ним, – решительно закончил Кай.
– Ладно, – не стала я спорить. – С Лексом, так с Лексом. А сейчас, как я и сказала, я пойду, пройдусь. Ты со мной?
– Нет, у меня дела.
– Ну, как хочешь, – сказала я и вышла.
«А ведь Кай меня даже не спросил о наших с ним отношениях, – подумала я, идя в первую попавшуюся сторону. – Не хочет меня сейчас дёргать? Возможно. Да и чтобы я ему сказала? Я об этом и не думала даже!».
– Неужели ты, наконец, вышла из своей комнаты, – с лёгким ехидством сказал кто-то.
Это был Лекс Мейснер собственной персоной.
– Как видишь, – ответила я. – Кай мне сказал, что ты пойдёшь со мной к Загиру. Это так?
– Да, – кивнул Лекс. – Имеешь что-то против?
– Мне всё равно, – равнодушно сказала я. – Мне сейчас на всё – всё равно.
– М-да, не думал я, что смерть демона так на тебе скажется. Он, на самом деле, так много для тебя значил? Дорей же просто использовал тебя, чтобы удержаться в мире людей.
– Не тебе его судить, Мейснер, – хмуро посмотрела я на него. – Ты сам, похоже, используешь меня, как замену этой… как её… Адалиссы!
– Милена, а если бы Дорей мог принимать человеческий облик, ты смогла бы в него влюбиться? – вдруг спросил Мейснер, как будто не услышав мою последнюю фразу.
– Почему ты спрашиваешь меня об этом, после его смерти? – устало произнесла я. – Тем более что именно ты виноват в том, что Дорей больше не мог становиться человеком.
– А всё-таки? – не сдавался Лекс.
– Нет, я не смогла бы. Впервые я встретила Дорея в зверином облике и даже если бы он, после этого, превратился в человека… я не смогла бы воспринимать его по-другому. Он бы для меня так «волком» и остался.
– Тогда я, тем более, не понимаю, почему ты так горюешь по нему, – произнёс Лекс.
– Лекс, ты понимаешь такое слово, как «дружба»? – со вздохом спросила я.
– Нет, не понимаю. Особенно, по отношению к демону. Демоны, как и такие люди, как я, не знают, что такое – дружить с кем-то или любить кого-то.
– Ты не прав. Дорей знал, что такое «любовь», – вспомнила я историю с Оливией. – И ты же эту самую любовь и убил.
– Это Дорей тебе об этом рассказал? А ты уверена, что всё было так на самом деле? Уверена, что Дорей тебя даже здесь не обманул в этой истории с рыжеволосой женщиной?
– Чего ты хочешь добиться, Лекс? Чтобы я разочаровалась в Дорее? Это у тебя такой своеобразный способ вывести меня из депрессии? Смею тебя заверить – хреновый это способ! Дорея больше нет! Ты не понимаешь, что это значит для меня! Чтобы ты о нём не говорил – это ничего не изменит и, тем более, не изменит моего отношения к Дорею! Он умер, защищая меня! Пусть он это сделал из-за договора или из-за обещания, данного кому-то, но… Это не изменит того факта, что это моя вина в том, что он погиб! Если бы я не пошла посреди ночи в этот чёртов спортзал, то ничего бы не произошло! Дорей был бы жив и всё было бы хорошо! А что теперь? Я просто не знаю, что мне делать дальше! Эта тварь до сих пор жива и, скорее всего, она снова явится по мою душу! Мой родной отец хочет меня убить и я даже не знаю, за что! Ещё и Блэка кто-то ранил (он мне так и не сказал, кто)… Ах да, ещё меня чуть не прикончил твой сумасшедший наёмник!
– Краус больше тебя не тронет. Я об этом позабочусь.
– Да плевать я хотела, вообще, на этого Стефана! – вызверилась я. – Пусть делает, что хочет! Хочет меня убить? Пусть придёт и попробует! Только, похоже, что для этого ему уже надо становиться в очередь, так как желающих окончить мои дни становится всё больше! Школа «Шисуна»… Как же я её ненавижу! За то время, что я провела здесь, моя жизнь превратилась в кошмар! За мной постоянно кто-то охотится, меня постоянно пытаются подчинить (отдельное спасибо Макфею)!.. И в довесок ко всему этому, моя личная жизнь запуталась так, что ехать некуда! Хотя… проблемы в личной жизни – это пустяк по сравнению со всем остальным! И ещё, насчёт тебя. Я знаю, зачем нужен этот медальон-дракон, который ты мне дал и совершенно не понимаю, зачем тебе это. Зачем тебе делать так, чтобы никто не мог пить мою кровь? Кому это, вообще, может прийти в голову, кроме такого маньяка, как ты?!
– Мало ли – кому, – пожал плечами Мейснер. – Кстати, ты мне соврала.
– По поводу? – недоумённо посмотрела я на него.
– В начале нашего разговора ты сказала: «Мне сейчас на всё – всё равно». А сейчас ты мне высказываешь всё это. Это значит, что тебе далеко не «всё равно». Тебя мучают эти события, терзают… Безразличием это, вряд ли, можно назвать.
– Ладно, возможно, мне не безразлично, что происходит с моей жизнью и что творится вокруг. Доволен? Но ты мне так и не ответил на мой последний вопрос. Зачем? «Мало ли – кому» – это не ответ!