Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Не понимаю… моя сила не подводит…
– Может в тебе и изменили пару генов. Но кроме красных волос и уродливой хари тебе это ничего не дало…
– Я уродлива?!
– Охереть ты страшная…
– Ты… Ведь ты не лжешь…
– Или лгу? – я издевательски приподнял бровь – Теперь тебе выгодней признать, что нет у тебя никаких ментальных сил и я лгал про твою уродливость…
– Мы…
– А на самом деле – ты обычная дура с обычной внешностью. Дура, что не понимает, похоже, одну из главных истин этого мира…
– И какую же?
– В этом мире никому нельзя верить. Никогда – ответил
– Ты не угрожаешь. Ты… скорей всего предупреждаешь…
– В точку – кивнул я – Плохие новости, пророчица, я принес предупреждение о тех бедах, что вскоре придут в ваш Дарросран…
– Даррокан, что означает…
– Мне посрать! – рыкнул я, мельком отметив, что она сделала короткий жест и два ее мужа явно расслабились и двинулись прочь. Уверен, что третий муж, наверняка с винтовкой, засел где-нибудь наверху.
Вот только эти дикари не понимали главного – электроника Джинна давно засекла все эти нездоровые хлопоты и сообщивший мне информацию Рэк уже развернул корпус шагохода и был готов ударить всеми пушками по фасаду многоэтажного барака…
– В чем же угроза? Мы поняли, что изменилось нечто крайне важное… будто сама суть мира дрогнула и незримо исказилась… возможно и к лучшему, но…
– Для вас – к худшему – ответил я, говоря чистую правду – Вам повезло, что у вашей общины дети. Иначе ни Управляющая, ни я не стали бы утруждать жопы, чтобы предупредить ваш Даррокан – даже ради вкусной жареной рыбы. А пахнет вкусно…
– Любишь рыбу? – вроде как невпопад спросила Тиана, на самом деле продолжая на инстинктах собирать любую информацию обо мне.
Каждое знание приносит свои плоды. Дает свою выгоду. Пригодиться может любая мелочь. Так мне говорил один из моих учителей, умирающий от венерической гнили старый мошенник, что всю жизнь потратил на заговаривание зубов одиноким богатым бабам и на борьбу с пагубной страстью к покеру…
– Держи – вытащив из поясной сумки несколько узких малых планшетов с полностью заряженной батареей, я протянул девайсы красноволосой – Оставь один себе, другие раздай по старшинству.
– У нас есть электронные устройства – с достоинством ответила она, подарок все же принимая и без особого жеманства – Их мало, и мы их бережем, но они работают.
– В них есть база данных по той угрозе, что скоро явится в Даррокан?
– Нет… прошу прощения за мою глупую похвальбу…
– Читай – велел я, поднимаясь – Прочти все. А затем мы снова поговорим.
Она не стала спорить, не стала качать права и пытаться выйти из подчиненной позиции, тем самым показав себя бабой умной. Протянув один из планшетов онемевшему старику, выбрала еще один себе, а остальные протянула подбежавшему подростку и произнесла пару слов. Подросток убежал, а она коснулась пальцем экрана, и он ожил, крупным планом показав оскаленную заплесневелую харю матерого зомбака.
– Ох… - она невольно отшатнулась от экрана, с которого на нее смотрела смерть – Это…
– Зомби – кивнул я – И первые из них появятся здесь часа через два, если прогнозы Управляющей верны. Читай, пророчица и правительница Даррокана.
– Вы… вы не уйдете?
– Ушел бы – проворчал я и опять глянул наверх, где в окнах снова появились любопытные детские лица – Но… Эй! Тащи рыбу сюда! И еще блюдо туда к шагоходу…
– Два блюда! И ком мне самую поджаристую и круто посоленную рыбу! С хлебом! – проревел Джинн – Эй ты! Третий этаж, седьмое окно, жирный хреносос с гранатометом. Хватит подбрасывать и крутить его, дебил! Там же дети!
– Долбанный Мизерс – зло пробормотал один из пробегающих мимо с миской салата парней – Мы разберемся! А вам приятного аппетита, дорогие гости! Как говорят у нас в Даррокане: кто рыбу не жрет, тот херы сосет! Кто салаты не вкушает, тот себя болезням трахать дозволяет! Кто…
– Уймись, сын! – рявкнула не отрывающая взгляда от планшета Тиана, доказав, что на самом деле гораздо старше, чем выглядит.
– Да, матушка! – крикнул дернувшийся дальше парень – Кто жопу с мочалом не моет, тот…
– Уймись! – Тиана рявкнула с такой силой, что первые из трех выползших на бетонную площадку стариков аж присели, а остальные качнулись назад, врезавшись затылками в лица идущих следом.
Поохав, они помогли друг дружке встать, сделали перекличку и двинулись дальше, старательно улыбаясь всем так, как могут улыбаться лишь слепые. А такими они и были – у каждого глаза прикрыты старыми солнцезащитными очками в разных оправах, но им не скрыть тянущиеся по щекам и рубцы. Старые слепцы медленно вытянулись во двор, заученно повернули, отсчитали нужное количество шагов и разом уселись с той доверчивостью, что сразу показывала – в этой общине нет тварей, что поиздевались бы над слепцами. А если такие и были – их уже наказали с такой суровостью, что они запомнили на всю свою тупую жизнь.
Пока передо мной ставили блюдо с одуряюще пахнущей рыбой, я глядел только на этих стариков – таких разных и таких одинаковых. Женщины и мужчины, высокие и низкие, различный цвет кожи, но все одинаково ухоженные и без следа травм, не считая ранений, что ослепили их давным-давно. Крайний старик открыл рот и что-то почти внятно промычал. В открывшемся рту смутно мелькнул обрезанный язык. Вот как…
– Командир.
– Слышу тебя, Рэк.
– Подкрепление на подходе. Две машины.
– Принято – отозвался я, вбивая вилку в хребет жареной теляпии и глядя на вторую потянувшуюся из распахнутых дверей процессию. Опять слепцы. Но эти куда моложе – так навскидку можно сказать, что от двадцатки и до полтинника. Они все тянулись и тянулись… я насчитал семнадцать изредка что-то мычащих слепцов, прежде чем из дверей показался замыкающий.
Это дерьмо неспроста…
Либо здесь водится монстр, что заточен на удары по водянистым яблокам, либо…
– Кто они? – поинтересовался я, поймав за локоть охнувшего громилу в кожаных штанах.
Тот инстинктивно дернул толстенной ручищей и изумленно выпучил глаза, когда она даже не дернулась в моей хватке. Я чуть сжал пальцы, и подпрыгнувший крепыш со стоном выдавил:
– Ох! Предки наши! Ох! Святые ох!
– Охай подробней…
За закатившего глаза крепыша ответила подбежавшая девушка-тростинка с не портящим ее смуглое лицо белым шрамом на левой щеке: