Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Путь вниз длился недолго. Хотя, где здесь верх и где здесь низ? Все субъективно. Стены, стены, решетки, стены. Помогает только вода – показывая уклоны и подъемы, стремясь к подножью мира.
Воды много. Прямо много. Уже не поворачивается язык назвать ее жижей – нет в ней той мерзкой загустелости, той смрадности и липкости как в том месиве, что льется и льется на Дерьмотаун. Мы шагаем по пусть грязной, но все же воде. И запах. Мы дышим полной грудью, жадно набирая в легких куда более свежий воздух. И с каждым новым пройденным километром я все сильнее ощущаю этот смутно знакомый запах – который пока не могу определить,
Я настолько увлекся попыткой опознать запах, что едва не упустил тот миг, когда фонарь все еще идущей впереди Йорки скользнул по стенке трубы и равнодушно сполз вниз. Столь равнодушный взгляд на скользящее световое пятно бросил и я. Нет ничего хуже равнодушия напарников – оно заражает. Но еще хуже – винить кого-то в собственной невнимательности. Я среагировал в последний момент. Только и успел что с размаху пнуть Йорку в поясницу, толкая ее вперед. Получив неожиданный удар, она, пытаясь сохранить равновесие, пробежала несколько шагов и упала, выронив фонарик. Над ней скользнула и исчезла зыбкая тень.
– Оди! – в голосе зомби звучал испуг и гнев.
Не обращая внимания на вопль, я дал очередь от бедра по изогнутой стенке трубы, разрядив весь картридж. Выпустив «свинку», выхватил левой рукой нож, правой тянясь за плечо. Шагнул к стене и с силой полоснул по ней лезвием ножа.
– Спятил?! Командир?!
Отделившийся от стены разрезанный буро-серый блин задергался в судорогах, на верхней его части проявилось и исчезло искаженное женское лицо. Свистнуло. Меня трижды толкнуло в грудь. Ударило по выставленному бедру. Полоснуло по голени. Там защита и не выдержала. Обожгло болью, я подался вперед, падая на подогнувшуюся ногу и снова проводя лезвием по трубе – сверху-вниз, таща за собой ко дну.
– Вот дерьмо! – взревел подскочивший орк, двигаясь вдоль стены и ведя по ней ножом.
Звук тупящейся о сталь стали сменился шорохом и хрустом разрезаемой некой массы, послышался тонкий едва слышный визг, обрывки каких-то слов. По противоположной стене зазвенели выпущенные вставшей Йоркой иглы. На нее рухнул Баск, уберегая от протянувшейся со свода длинной тонкой плети, что почти дотянулась до ее горла. Лежа на спине, я всадил вверх следующий картридж, перезарядил. Вскинув голову, увидел «стекающее» на меня лицо – будто гигантская капля с нарисованным реалистичным смайлом. В него я и шарахнул иглами, что сразу прояснило – это не жидкость. Это вполне уязвимая плоть, раскатанная в тончайший блин. На меня брызнуло теплым и едким. Следом рухнула отлепившаяся от потолка мясная лепешка, попыталась дотянуть до меня тонкими и плоскими лапами с тончайшими прозрачными когтями. Увернувшись, ударил прикладом, навалившись, полоснул крест-накрест ножом. Гребаная мимикрия…
– Отвяжи мне хвост! Хвост отвяжите! Помогу!
Бессвязно орущий орк вбивал в воду что-то крупное и бьющееся. Кричащая Йорка, бросив оружие, пыталась отодрать от шеи корчащегося зомби длинные плети свисающих с потолка лап, не замечая, что к ней тянутся такие же.
– Учил ведь – прохрипел я, перезаряжая игстрел – Учил же!
Стрекот игл. Перезарядить. В ноге разгорается настоящее пламя. Я ее уже не чувствую, там просто сгусток боли. Веду стволом игстрела по стенам и потолку. Стреляю раз за разом. На меня падает гребаный блин, сверху наваливается
– Сука! Сука! Сука! Сука!
Я чувствую, как острие ее шила бьет по защитным пластинам, проходя сквозь корчащуюся и пищащую тварь. Вытянув шею, стреляю по своду над Хваном, успевая пробить несколько дыр в тянущейся к нему твари. Игстрел сдох. Выронив его, перезаряжая «свинку», сбрасывая с себя гоблиншу и подыхающего монстра, стреляю в спину Рэка облепленного огромным почти черным блином. От попадания игл блин выгибается в обратную сторону, со свистом рвет воздух тоненькими лапами, в его центральной части проявляется рельефная злобная харя – в нее я и метаю нож, угодив точно в лоб. Повернувшийся Рэк впечатывается спиной в стену, елозит по ней, одновременно полосуя ножом облепившие его ноги протянувшиеся из воды лапы.
Кричит Йорка. Кричит страшно. Изогнувшись, падает в воду. Из шеи льет кровь. С диким воплем Баск сдирает с потолка живое полотнище, сгибая его, прижимая к себе и втыкая в него нож раз за разом.
– Дерьмо…
Перевалившись на живот, я на локтях ползу к дергающейся Йорке, помогая себе одной ногой. Вторую уже не чувствую. Добравшись, сдираю с ее шеи разодранный защитный воротник, зажимаю глубокую рану ладонью. Выдернув из поясной сумки моток клейкой ленты заматываю шею вместе со своей ладонью. Сделав пару мотков, выворачиваю ладонь, прижимаю уже сверху и продолжаю наматывать. Артерия вроде цела. Но полоснуло глубоко. И яд… гребаный яд в ране что так близко к мозгу и сердцу. Залив все огромным тюбиком клея, поворачиваюсь и осматриваюсь.
Сука…
Нас будто ураган потрепал.
Ранения у всех без исключения. Хуже всего Рэку, хотя он довольно лыбится, не обращая внимания на исполосовавшие харю шрамы. Еще не осознал дебил…
– Я слышу! – просипел подползший на четвереньках зомби, отпихивая меня от Йорки – Там откуда мы пришли – слышатся такие же сучьи писки. Йорка! Жива?!
– Не тряси ее! – оттолкнув его от затихшей девушки, кричу – Рэк! Мой рюкзак! Антидоты!
– Какие?!
– Все! Себе коли первому! Живо!
– Понял!
Перед глазами черные пятна. Слабость. Подбежавший орк пихает в рот таблетки. Каждому по очереди. Горстью, не разбирая. Яростно жуя, растирая горечь между зубами, с натугой привстаю, ударяю себя по безвольной ноге. Давай! Давай! Нога неохотно покоряется, сгибается и я поднимаюсь. Нагнувшись, выуживаю из воды оружие. Перезаряжаю «свинку», бесполезный игстрел забрасываю за спину, потускневший фонарь запихиваю под ремень.
– Хван… где твой гребаный соленый свет?
– Чуть дальше! Прямо, прямо и налево. Там увидите! Слушай… видно не судьба – бросайте меня! Я серьезно! У вас двое лежат!
– Заткнись – сиплю я, нагибаясь теперь за Баском. Пальцы скользят по крови. Все же я ошибся – Баску досталось сильней всех. Подхватив его, тащу к Хвану, с хрипом забрасываю на его ороговелую спину. Повернувшись, получаю пощечину – Рэк забрасывает к зомби Йорку, и ее безвольная ладонь съездила мне по лицу. Сразу стал бодрее. Залепив себе оплеуху, схватился за лямку.
– Налегли!
– Бросьте меня! Там ведь просто какой-то свет! Я не знаю, что там! – прогундел Хван.
Мы с Рэком не слушаем. Мы тащим, наступая на податливая плоские тела.