НЛО под прицелом
Шрифт:
– А у нее действительно больное сердце или она придуривается? – поинтересовался Артем.
– Действительно больное. Я ей давление не один раз мерила. Она истеричка, сама себя взвинчивает и доводит до сердечных приступов.
– Может, она и Стаса отравила в тот вечер, перед полетом? – вслух подумала Лешка.
– Может быть. А может, я сам съел что-нибудь несвежее, этого теперь не узнать, – сказал Стас.
– А теперь вы что с ней сделаете? Заявите на нее в полицию? – спросил Ромка, и все снова посмотрели на Стаса. Но он только головой
– Нет, конечно. Уверен, что и Борис не станет этого делать. Мы попросим Антона показать ее психиатрам и принять все меры к тому, чтобы она больше никому не смогла навредить.
– А мне никто не верил, когда я говорил, что снаряд трижды в одну воронку не попадает, – укоризненно сказал Ромка.
– А вот тут ты не прав, – покачала головой Лешка. – Почему же тогда у тебя все время выпадает на монетке орел?
– В самом деле, почему? – сквозь очки взглянул на него Венечка.
Ромка помолчал, поморгал ресницами, потом глубоко вздохнул и дернул плечом:
– Ладно, так и быть, открою вам свою тайну. Я решил, что ни к чему ждать милости от судьбы, когда можно управлять ею. Ну и вот…
Он достал из кармана монетку и подал ее Лешке. И она увидела, что это не одна монета, а две, склеенные в одну так, что на каждой стороне был орел. Потому-то ее находчивый брат и не позволял никому брать монету в руки, а заставлял смотреть на нее сверху.
Эпилог
Перед тем как лечь спать, Ромка просмотрел все сводки погоды по всем телевизионным каналам и в Интернете. И хотя синоптики обещали хорошую погоду на завтра, он боялся, что они ошибаются, а потому ночью то и дело вскакивал, смотрел в окно и даже выбегал во двор, чтобы проверить, нет ли там ветра и не собирается ли пойти дождь.
Убедившись, что в небе ни облачка, Ромка возвращался обратно, чтобы через некоторое время снова вскочить и бежать во двор. При этом он громко стучал дверью и все время задевал какие-то вещи, и они с грохотом валились на пол. Артем от всего этого просыпался и недовольно ворчал:
– Аполлинарий, ты дашь мне сегодня поспать или нет?
Стас заехал за ними задолго до рассвета, когда было еще совсем темно. Они подхватили Венечку – он поджидал их у дома с мансардой, – выехали на Новорижскую трассу и помчались в сторону Истры.
Не спавший всю ночь Ромка прикорнул на переднем сиденье, и некоторое время от него не доносилось ни звука. А когда проснулся, тронул Стаса за локоть:
– Ты Борису рассказал, кто во всем виноват?
– Антон ему сам позвонил, – сосредоточенно глядя на дорогу, ответил молодой человек.
– И что Борис ему сказал?
– То же, что и я. Антон же не виноват.
– Я вас понимаю. Как хорошо, что на свете существует настоящая дружба. Я своим друзьям тоже всегда все прощаю, что бы они ни делали, – сказал Ромка и обернулся назад.
– Интересно, в чем это мы перед тобой провинились? Я что-то не припоминаю, –
– Вы называете меня Аполлинарием.
– Зато мы простили тебе все твои выходки, и монетку твою фальшивую тоже. И еще то, что ты мешаешь нам спать. И еще…
Лешка начала перечислять Ромкины прегрешения и вдруг умолкла. Впереди показался огромный, наполненный воздухом воздушный шар. А за ним – еще один. И дальше тоже.
На поле, куда их привез Стас, находилось много готовых к полету монгольфьеров, вокруг которых суетились люди. Один из них предназначался им – Стас попросил своих приятелей приготовить его заранее. Купол их шара был почти таким же, каким нарисовал его Ромка на стене сарая: красно-желто-зеленым и очень ярким.
– Не боитесь лететь? – спросил Ромка у Лешки с Венечкой.
– Нет, – покачала головой Лешка. – Ураган ни с того ни с сего ведь не поднимется. А если что и случится, то мы будем все вместе.
Все пятеро забрались в корзину. Хотя, кроме пилота, в ней полагалось находиться всего трем пассажирам, Стас решил, что Лешка с Венечкой по весу сойдут за одного человека.
– Поехали, – сказал он, и монгольфьер резко пошел вверх.
Они поднялись до самых облаков, и ребята ахнули от восхищения: вдали, за горизонтом, медленно вставало огромное багровое солнце, окрашивая все вокруг в розовые тона.
– Как в сказке, – прошептала Лешка.
А Стас уменьшил в горелке огонь, и аэростат быстро спустился вниз. Все вокруг разом потемнело и помрачнело.
– Что случилось? – заволновался Ромка. – Почему мы опускаемся?
– Вес большой. Придется самого толстенького выбросить, – сказал Стас и подмигнул остальным.
– Прощай, Аполлинарушка, – шутливо всхлипнул Артем.
Ромка насупился. Он давно не считал себя толстеньким и не любил таких шуток. Но падение прекратилось, монгольфьер завис над деревьями, и Стас указал на восток:
– Смотрите!
И все замерли от нового восторга: величественное светило во второй раз выкатилось из-за горизонта, и снова все осветилось вокруг, как и в первый раз. А потом они опустились еще ниже и в третий раз увидели, как всходит солнце.
– Фантастика! – забыв обо всех обидах, воскликнул Ромка.
Затем монгольфьер снова взмыл вверх и полетел над округлыми кронами лиственных деревьев, острыми верхушками елей и сосен… Потом впереди показалась речка и уплыла назад, сменившись небольшим озерком.
Волшебно шипела горелка, и восторг переполнял ребячьи души. Это было ни с чем не сравнимое ощущение. Казалось, что перед ними распахнулся целый мир и они являются его властелинами.
А Стас вновь опустил аэростат, и они полетели, повторяя контуры рельефа. Под ними вдруг оказался поселок, и монгольфьер поплыл над самыми крышами дачных домиков. Грозный пес, поджав хвост, спрятался в свою будку, дачники и дачницы, бросив свои огороды, как завороженные уставились в небо. А одна бабка даже перекрестилась.