Ночь герцогини
Шрифт:
– Ад и все дьяволы! – рявкнул он, а мгновением позже уже галопом гнал коня по обледенелой дороге.
С губ Гарриет слетел негромкий смешок. Итак, ей удалось-таки заставить Стрейнджа прикусить язык! Ее кобыла невозмутимо жевала удила – поразмыслив немного, Гарриет сжала колени, как советовал парнишка грум. Управлять лошадью коленями было довольно-таки странно, но, может, это позволит ей удержаться в седле, подумала она.
– Ладно, давай, милая, – сказала она, ударив кобылу каблуками. – Вперед! – И отпустила поводья.
Она едва не закричала
А проклятая кобыла, распластавшись, казалось, летела по воздуху, едва касаясь ногами земли. При каждом ее прыжке Гарриет, оторвавшись, взлетала, после чего со звучным шлепком приземлялась в седло. Ой! Ой! Ой!
Прищурив слезившиеся от холода глаза, она вдруг с изумлением увидела, что, сама не зная как, поравнялась с этим дьяволом – Стрейнджем, а мгновением позже ее кобыла стрелой вырвалась вперед, намереваясь обойти жеребца. Стрейндж же, приподнявшись в стременах, вдруг заорал, и его конь, прибавив скорость, рванулся вперед, оставив кобылу позади.
В самом конце тропинки Гарриет мешком лежала на спине кобылы, хватая воздух пересохшими губами. Она даже не смотрела в сторону Стрейнджа. Если у него хватит наглости сказать что-то оскорбительное о ее манере ездить верхом, подумала Гарриет, она… она задушит его голыми руками!
Но когда она осмелилась поднять на него глаза, то, к своему изумлению, убедилась, что язвительное выражение с его лица куда-то исчезло.
– А вы неплохо держитесь в седле, – буркнул он. – Это уже кое-что. Я даже не думал, что старушка Бесс на такое способна!
Гарриет смотрела на него во все глаза. Казалось, Стрейндж страшно доволен собой.
– Нам пора возвращаться – но уже, боюсь, не галопом. Лошади вспотели, а сейчас довольно холодно. Не хочу, чтобы они простудились.
Гарриет молча возблагодарила Господа за то, что сейчас зима.
Всю обратную дорогу Стрейндж без умолку говорил о каких-то чисто мужских забавах вроде скачек и боксерских матчей. Гарриет слушала в пол уха. Сейчас ее гораздо больше интересовало другое: не повредила ли бешеная скачка наиболее нежные части ее тела, то есть женские. Втайне она весьма дорожила ими, и ей очень не хотелось бы, чтобы с ними что-то случилось. Сейчас, по крайней мере, самое сокровенное местечко между ног потеряло всякую чувствительность – то ли от холода, то ли от долгой скачки. И это ей страшно не нравилось.
К тому времени как они вернулись домой, в тело Гарриет стала понемногу возвращаться чувствительность – правда, нельзя сказать, что эти ощущения были приятными.
Спрыгнув на землю, Стрейндж швырнул конюху поводья.
– Через десять минут жду вас в картинной галерее, Коуп! – рявкнул он.
– Ни за что! – отрезала Гарриет.
Стрейндж, насупившись, смерил ее недовольным взглядом. Похоже, он вознамерился загонять ее до смерти, в ужасе пронеслось в голове у Гарриет.
– Сначала я хочу позавтракать. Лицо Стрейнджа прояснилось.
– Верно. Хороший сочный кусок говядины с кровью и пиво – что может быть лучше? – Не дожидаясь, ее ответа, он исчез.
Пиво и говядина – на завтрак?! Нет, он точно спятил!
Веснушчатый паренек с копной соломенных волос топтался возле нее, ожидая приказаний. Лицо у него было славное, и Гарриет решила, что может ему довериться.
– Знаешь, думаю, у меня вряд ли хватит сил слезть с нее, – отбросив всю свою надменность, созналась она.
Парнишка оглянулся, но грум Стрейнджа уже ушел, уведя хозяйского жеребца. Возле них не было ни души – только у входной двери томился лакей, поджидавший Гарриет, чтобы открыть перед ней дверь.
– Перекиньте ногу через седло, мисс. И слезайте, – шепотом посоветовал паренек.
– Что?! – Гарриет решила, что ослышалась. Он ухмыльнулся.
– Не пугайтесь, мисс. Я никому не скажу, клянусь. Гарриет кое-как перекинула ногу через седло и, скривившись, охнула от боли.
– Как ты догадался?
– Лорд Стрейндж, должно быть, не приглядывался, как вы сидите в седле, – улыбнулся он. – Но вы скачете точь-в-точь как мои сестры. Штука в том, что нужно сжимать колени покрепче и сидеть попрямее. И не забывайте о стременах.
Ухватив Гарриет под мышки, парнишка волоком стащил ее на землю. Она испуганно оглянулась, не видит ли кто, но лакей, карауливший у дверей, куда-то исчез – наверное, замерз и не стал ее ждать. Во дворе не было ни души.
– Спасибо! – беззвучно выдохнула она. – Я бы с удовольствием отблагодарила тебя, только не знаю, куда положить деньги, – ведь сумочки-то у меня теперь нет.
Парнишка расхохотался.
– Джентльмены обычно носят мелочь в карманах. Карманы имеются везде, поищите и обнаружите их. И не расстраивайтесь, мисс! Как я был рад, когда увидел, что вы возвращаетесь, – вот уж не чаял, что вам удастся удержаться в седле! Боялся, что вы себе шею сломаете! – Вдруг в глазах мальчишки мелькнул испуг. – Надеюсь, вы не сочтете меня дерзким, мисс?
– Ничего, – хмыкнула Гарриет и благодарно улыбнулась. – Я могу многое простить человеку, который искренне радуется, что я не свернула себе шею. Как тебя зовут?
– Ник. Я тут и завтра буду, так что рассчитывайте на меня, мисс, – с готовностью предложил он.
– Спасибо, – прошептала Гарриет и, закусив губу, на негнущихся ногах зашагала к двери.
Появится он тут завтра или нет, не имеет никакого значения, стараясь не кривиться от боли, подумала она. Она может считать, что ей повезло, если она вообще будет в состоянии ходить.