Ночь игуаны
Шрифт:
Ханна. Да, я…
Шеннон. Можете не заканчивать фразу. Давайте поиграем сегодня в Бога, как детишки играют с поломанными ящиками и корзинками – в дом. Идет? Сейчас Шеннон с мачете в руках сойдет вниз и отпустит эту проклятую ящерицу на волю. Пусть себе бежит в кусты. Потому что Бог этого не сделает, не отпустит ее, так давайте мы с вами сыграем в Бога.
Ханна. Я знала, что вы это сделаете. Спасибо вам…
Шеннон спускается вниз с мачете в руках. Склоняется около кактусов, скрывающих игуану, перерубает веревку быстрым, сильным ударом
Смотрит, как убегает невидимая зрителю ящерица. Неясное бормотание, слышавшееся из третьего номера, становится громче, а затем вдруг прерывается громким криком.
Дедушка. Ханна! Ханна! (Выезжает в своем кресле на колесах.) Ханна (подбегает). Дедушка! Что случилось?
Дедушка. Мне кажется, я ее… закончил! Скорей! Пока не забыл! Карандаш! Бумагу! Скорей! Пожалуйста! Готово?
Ханна. Да. Все готово, дедушка.
Дедушка (громко, возбужденно).
Ветвь апельсина смотрит в небо Без грусти, горечи и гнева.
Она, безмолвие храня, Следит за угасаньем дня.
В какой-то вечер, с этим схожий, Она пройдет зенит свой тоже И канет в ночь, и вновь начнет История круговорот.
И будет ствол еще годами Вступать с жарой и с холодами Все в ту же сделку, а затем На землю ляжет, тих и нем.
А после дерево другое, Зеленое и золотое, Шатром листвы укроет вновь Земную грязную любовь.
И смотрит ветвь с плодами в небо Без грусти, горечи и гнева.
Она, безмолвие храня, Следит за угасаньем дня.
О сердце робкое, ужели Не выучилось ты доселе Отваге тихой и простой У этой ветви золотой?
Все записала?
Ханна. Да.
Дедушка. Ничего не пропустила?
Ханна. Все до единого слова.
Дедушка. Поэма закончена?
Ханна. Да.
Дедушка. О Боже! Наконец закончена?
Ханна. Да, наконец закончена. (Плачет.)
С берега слышно пение.
Дедушка. Долго мы ждали этой минуты.
Ханна. Да, долго.
Дедушка. Но ведь она хороша? Правда, хороша?
Ханна. Она… она…
Дедушка. Что?
Ханна. Прекрасна, дедушка! (Вскакивает, прижав к губам кулак.) О дедушка, я так счастлива за тебя! Спасибо тебе, ты написал такую чудесную поэму! Стоило так долго ждать. Теперь ты сможешь уснуть, дедушка?
Дедушка. А завтра ее отпечатают на машинке?
Ханна. Да, завтра ее перепечатают, и я пошлю в журнал.
Дедушка. А? Я не расслышал, Ханна.
Ханна (громко). Завтра она будет перепечатана, и я отошлю ее в журнал. Ты же знаешь, ее давно ждут.
Дедушка. Да… А сейчас я бы хотел помолиться.
Ханна. Спокойной ночи. Спи, дедушка. Ты закончил самую чудесную из своих поэм.
Дедушка (сникнув, тихо). Да, спасибо… благодарю… Бога.
На веранде появляется Мэксин в сопровождении Педро, который тихо наигрывает на губной гармонике. Мэксин приготовилась к ночному плаванию. На плечи наброшено яркое полосатое мохнатое полотенце, приближение ночи заметно смягчило ее. На губах блуждает слабая улыбка, напоминающая спокойную, безликую, всепонимающую улыбку высеченных из камня
Мэксин (подходит к гамаку, держа в руках ром-коко, но обнаруживает, что в гамаке – никого, а веревки валяются на полу. Тихо, Педро). Shannon ha escapado! [36]
Педро невозмутимо продолжает играть.
(Откидывает назад голову и кричит.) Шеннон!
Эхо в горах повторяет ее крик.
Педро (подходит ближе и указывает вниз, под веранду). Mire! Alli esta Shannon. [37]
Из-под веранды появляется Шеннон, в руках мачете и обрывок веревки.
36
Шеннон сбежал! (исп.)
37
Смотрите! Вон он, Шеннон (исп.)
Мэксин. Шеннон! Что вы там делаете?
Шеннон. Обрубил веревку и отпустил на волю одно из созданий Божьих.
Ханна, стоявшая неподвижно, с закрытыми глазами, позади кресла, тихонько катит его к комнате дедушки и выходит из полосы лунного света.
Мэксин (спокойно, проявляя терпение). Зачем вы это сделали, Шеннон?
Шеннон. Чтобы хоть одно создание Божье могло целым, невредимым и свободным прибежать к себе домой… Маленький акт милосердия, Мэксин.
Мэксин (улыбаясь, но чуть сурово). Подите сюда, Шеннон, я хочу поговорить с вами.
Шеннон (подымаясь на веранду, пока Мэксин позвякивает кусочками льда в скорлупе кокоса). О чем нам говорить, вдова Фолк?
Мэксин. Спустимся к морю и поплаваем в этом струящемся лунном свете… (Посмотрев на Педро, бросает ему.) Vamos. [38]
Тот пожимает плечами и уходит. Звуки гармоники замирают вдали.
Шеннон. Где вы набрались таких поэтических выражений?
Мэксин. Я хочу, чтобы вы остались здесь, со мной.
Шеннон (отбирая у нее ром-коко). Нужен собутыльник?
38
Здесь: уходи, убирайся (исп.)
Мэксин. Просто хочу, чтобы вы были здесь. Я теперь одна, нужен помощник… вести дело.
Ханна зажигает спичку, закуривает.
Шеннон (смотрит на нее). Я хочу запомнить это лицо… Я его больше не увижу…
Мэксин. Пойдемте на пляж.
Шеннон. Под гору я еще могу спуститься, Мэксин, но наверх… уже не взберусь…
Мэксин. Я сама поведу вас в гору. (Идут через заросли, к тропинке.) Еще каких-нибудь пять-десять лет я могу привлекать мужскую клиентуру… по крайней мере пожилых мужчин. А вы, Шеннон, сделаете наш отель более привлекательным для сопровождающих их дам. Вот зачем вы здесь нужны. Сами знаете, Шеннон.