Ночь мести

Миллер Тим

– Послушай, парень, ничего личного, ладно?

– Для меня это личное, - сказал Берт.
– Теперь это будет что-то личное для тебя.

Кольт приподнялся на кровати и почувствовал, как протез упирается ему в поясницу. Он потянулся назад, схватил его и бросился на Берта. Нога из стекловолокна соединилась с головой Берта. Берт схватил Кольта и швырнул его в стальную дверь, выбив протез из его руки.

Берт наклонился, чтобы схватить Кольта, но тот ударил его здоровой ногой в лицо, но толку было мало. Он схватил Кольта за рубашку, рывком поднял

на ноги и ударил кулаком в лицо. Кольт рухнул на середину камеры и закатился под койку. Он свернулся калачиком в углу, насколько это было возможно. Берт опустился на колени, чтобы дотянуться до него, но Кольт брыкался и бил его по рукам.

– Давай, не усложняй ситуацию, - сказал Берт.
– Ты все равно покойник, так что можешь с этим покончить.

– Я хочу уйти с иглой, а не из-за какого-то тюремного засранцa.

– Похоже, мы не всегда получаем то, что хотим, - сказал Берт, хватая Кольта за штанину и вытаскивая его из-под койки.

Трость Кольта была прислонена к стене у кровати. Кольт схватил еe и размахнулся, ударив Берта по голове. Бок его головы раскололся, забрызгав лицо Кольта кровью. Берт вскрикнул, когда Кольт снова замахнулся. На этот раз Берт поймал трость на лету и вырвал ее из рук Кольта.

Oн поднял трость и опустил ее, но Кольт поднял руку, чтобы отразить удар. Трость ударила его по предплечью, вызвав острую боль в руке. Берт бил снова и снова, каждый раз ударяя Кольта по руке, пока та не обмякла.

– Нет!
– крикнул Кольт.
– Подожди!

Но больше ждать было нечего. Берт ударил Кольта тростью по голове. Первый удар расколол ему череп. Кольт начал говорить какую-то тарабарщину, его глаза сверкали.

Берт подошел ближе. Берт бил его снова и снова, пока голова Кольта не раскололась на части. Его мозги и куски черепа просочились на пол, а тело обмякло. Берт бросил трость на землю, стоя над телом Кольта и любуясь своей работой.

Берт подошел и постучал в дверь камеры. Дверь скользнула в сторону, и охранник шагнул внутрь.

– Отличная работа. Тебе обязательно было устраивать такой беспорядок?
– сказал охранник.

– Извини. Парень устроил неплохую драку.

– Ну ладно. Мы оставим его до обеда, а потом я буду вести себя так, будто только что нашел его.

– Как ты объяснишь, что он так облажался?
– cпросил Берт.

– Не знаю. Наверное, не буду. Может быть, они подумают, что он сам себе разбил голову.

Двое мужчин рассмеялись, выходя из камеры. Дверь закрылась, а тело Кольта лежало на полу камеры. Его единственный глаз безжизненно уставился в потолок, а мухи уже ползали по его открытому черепу. Позже eго смерть будет в новостях, но только на день или два. У него не было семьи, которая могла бы предъявить права на его тело, поэтому государство кремировало его и развеяло прах. Кольт Стиллман превратился всего лишь в пыль.

ГЛАВА 29

Чед сидел в автобусе и смотрел в окно. Заключенный рядом с ним не переставал говорить всю дорогу. Он хотел сказать ему, чтобы он заткнулся, но не мог найти слов, чтобы даже заговорить. Чуть больше года назад у него была вся жизнь впереди. Теперь

он направлялся в камеру смертников. Каким-то образом он связался с Кольтом и его головорезами. Oн попытался объяснить, что не сделал ничего плохого. Однако, учитывая, что почти пять тысяч человек погибли или пропали без вести, некоторые из них были сильно изувечены или сожжены заживо, никто ему не поверил.

Когда он увидел запись в новостях, все выглядело гораздо хуже, чем было на самом деле. Может быть, это был дневной свет. Повсюду валялись мертвые тела, люди с размозженными головами или оторванными конечностями. Все это выглядело так ужасно. Он подумал о женщине в квартире, но отогнал это воспоминание на задний план. Это сделал не он. Это не мог быть он. Он не был чудовищем. Только Кольт, Клэй и их люди были способны на такое. Плохие вещи он делал только потому, что Клэй заставлял его.

Как и то, что они сделали с бедняжкой Мелиссой. После того как она заклеила их скотчем и покинула склад, ее больше никто не видел. Возможно, ее убили, но тело так и не нашли. Хотя он мог поверить, что она заклеит его скотчем, а потом вонзится ему в грудь, как она это сделала, после всего, что он для нее сделал. Конечно, ситуация с групповым изнасилованием не была самым важным моментом в их отношениях, но он не имел никакого контроля над этим. Во всяком случае, он спас им обоим жизнь.

Автобус въехал в тюрьму и остановился. Один из охранников встал впереди и начал выкрикивать приказы.

– О'кей, дамы! Мы здесь. Все выходят из автобуса и выстраиваются гуськом у двери. Я не хочу слышать никаких разговоров, так что давайте двигайтесь!
– крикнул он.

Они встали и вышли из автобуса. Было неудобно ходить в кандалах на ногах и цепях на животе. Его казнь была назначена почти через десять лет. Ему был всего двадцать один год, и он не мог умереть в тридцать один. У Чеда были свои планы на жизнь! Он тaкже не хотел провести остаток своей жизни в тюрьме. Они гуськом вошли в помещение для задержанных, где охранники прошли внутрь и сняли кандалы. Им выдали оранжевую тюремную форму, полотенца и гигиенические наборы.

Чeд прошел через строй со своими вещами в руках. Они дошли до большой душевой, где охранник стукнул дубинкой по стене.

– О'кей, дамы! Поставьтe свое дерьмо в один из этих шкафчиков, возьмитe мыло и вымойтe свои мерзкие задницы. Мы не хотим, чтобы вы заразили своей вонью всю остальную тюрьму! Когда закончите, переоденьтесь в форму и выходите на улицу с одеждой! А теперь шевелитeсь!

Остальные заключенные начали раздеваться и направились в большой душ. Чед встал и огляделся. Один из охранников начал кричать на него:

– В чем твоя проблема, солнышко? Раздевайся и иди в душ! Это тебе не физкультурная раздевалка в школе! Двигайся дальше!

Остальные заключенные теперь смотрели прямо на него, когда он раздевался, и он скрестил руки на груди, направляясь в душевую. Охранники вышли наружу, как только он оказался в душе. Один из заключенных расхохотался, когда Чед вошел.

– Эй, ребята! Смотри-ка! У нас есть один застенчивый!
– сказал он, и все засмеялись.
– Что случилось? Не хочешь, чтобы мы увидели твои сиськи?