Ночь накануне
Шрифт:
— Посмотрите, не бойтесь. — Он взял у «убойщика» фонарик и осветил мусорный бак.
Женщина вскрикнула, несмотря на то что морально готовилась увидеть убитых. Потом заплакала и запричитала:
— Господи, ребенка-то за что? Подонки… Скоты… Что им мальчик сделал?… Жалко-то как.
Артур взял ее под локоть и отвел в сторону.
— Успокойтесь… Узнали?
Женщина вытерла слезы, потом испуганно прошептала:
— А они… Нам ничего? У нас два сына…
— Ничего. Гарантирую. Не бойтесь… Да и зачем вы им?
— Только я подписывать
— Я и не прошу ничего подписывать, — хмуро ответил Артур Юрьевич.
— Хорошо, — женщина еще несколько секунд помолчала, что-то прикидывая, потом согласно кивнула, — как ее звать, не знаю. Но один раз видела. Лицо запоминающееся.
— Где?
— В кафешке. В парке Целинников.
— За памятником?
— Да… Она там официанткой работала. Или со столов убирала… Недели две назад я зашла ливень переждать, зонтик забыла, так она там посуду носила. Я еще подумала — такая симпатичная, а посуду таскает…
— Не всем же моделями быть. Точно она, не ошибаетесь?
— Она… Я ж говорю — приметная.
— А мальчик?
— Не знаю… Сын, видимо… Можно я пойду? Мне к восьми в ларек… Хотя не засну, наверное…
— Идите… Благодарю… Погодите. Сейчас вас будет допрашивать следователь. Не говорите, что узнали ее. Как раз он заставит расписываться.
— Да, да… Не скажу. А вы их точно найдете?
— Мы всех находим. Стопроцентная раскрываемость.
«Но девяностопроцентная закрываемость». Не дожидаясь, пока она скроется в подъезде, Артур знаком подозвал Бонуса:
— Погнали. Есть вариант.
— Не могу. Сейчас главковское начальство едет, надо здесь отсвечивать. Я ж дежурю.
— Ничего, обойдутся без твоих услуг. Тетка ее узнала. Поможешь.
— Лады, я только «убойщика» предупрежу.
Через минуту они уже тряслись в «ауди», летевшей вперед, словно Чапаев на белогвардейцев.
— Амортизаторы поменяй, — Бонус прислушался к стуку в подвеске, — текут уже, наверное.
— Давно вытекли…
— Не, я «немца» брать не буду. Ремонт в копеечку влетит… Прикинь, я тут «корейку» присмотрел. Двухлетней давности, без пробега по нашим дорогам. И, главное, в кредит можно взять. Так, прикинь, в банке не дают! Я два года назад уже брал на холодильник да на пару месяцев задержал. Они и пробили! А надо-то всего десятку. Мне накоротке сказали, это из-за кризиса.
— Вон, у начальника займи.
— Как же… Даст. Он себе яхту недавно купил. Двухмоторную. Блин, обидно. Тачка классная, движок один и восемь, полный электропакет, все дела… И цвет приятный. Черный металлик… Слушай, а куда мы едем?
— В кафе. Кофе попить. Для бодрости.
Он взглянул на часы. Половина первого. В пять лавочка закроется. Если, конечно, не найдем предназначение в жизни.
Предназначение… Интересно, какое предназначение у этого композитора? Сочинять никому не нужные мелодии? И сидеть до старости на шее у жены?
С другой стороны, если бы он не сочинял, а вкалывал бы тем же тапером или грузчиком, то не ползал бы ночью по помойкам. А не ползал бы по помойкам, не нашел бы сегодня женщину с пацаном… А не нашел бы, и меня б здесь не было… И не успел бы я…
Может, в этом и есть его предназначение? Всю жизнь сочинять музыку, чтобы в один, не скажу что прекрасный, момент оказаться в нужное время и в нужном месте?
И, самое интересное, он об этом даже не догадывается.
Не исключено, и я не догадываюсь, в чем мое истинное предназначение.
И никто не догадывается.
И как же в таком случае угодить Основателю? И вообще, каковы критерии оценки?!
— Охренеть! Всего на два месяца платеж задержал! — продолжал стонать Бонус. — Так не по своей же воле! Зарплату не выдали, и попал!..
А в чем предназначение Бонуса?
— Слушай, а в магазинчик наш никто не залезет, пока ты тут? Потом не расплатимся.
— Не залезут. Я оставил клона.
Езда по парковым дорожкам была запрещена, но не для его «ауди». Артур обогнул памятник трактористу-целиннику. Месяц назад какой-то шутник написал на его робе «SALE» и телефон Комитета по охране памятников. Не поленился ведь найти… Хулигана пока не поймали. Как передали в криминальной хронике, возбуждено уголовное дело по статье «Надругательство над местами захоронений». Хотя никто под памятником захоронен не был. А если и был, то негласно.
Сверкнула тропическая молния. В половину неба, Видимо, гроза не до конца израсходовала боезапас и готовилась к повторной атаке. Что и неудивительно. Все-таки ночь Накануне. А вы что хотели? Воздушных шариков, фейерверков и пения канареек?
Кафе, как и предполагал Артур, не подавало признаков жизни. Вывеска гласила, что оно служит людям до девяти вечера. Это не ресторан или ночной клуб. Обычная парковая забегаловка, где подают бутерброды, мороженое и пиво для гуляющих пролетариев и их детей.
Внутри темно. Решеточки на окнах. Амбарного замка, правда, не видно. Есть шанс, что внутри засел сторож.
Артур постучал в дверь. Прислушался. Постучал громче, потом вытащил пистолет и несколько раз ударил рукоятью.
— Да никого, — Бонус прижался лицом к стеклу. — Чего тут охранять? Бутылки пивные? Погнали назад, утром приедем. Вот-вот ливанет, а у меня зонта нет.
— Надо сейчас, — глухо ответил майор.
— На хрена? Куда спешить?… Им уже все равно.
— Мне не все равно.
Он быстро обежал кафешку. Столики, составленные один на другой и связанные цепочкой. Несколько сломанных пластиковых стульев на земле. Ржавеющий кассовый аппарат со следами автоматной очереди — память о романтических девяностых… Дверь в подсобку обита листовым железом. Навесной замок с секретным кодом.
Артур вытащил из кармана шорт мобильник, подсветил. Подергал петли. Ерунда. Держатся на честном слове, никакой секретный код не спасет.
Сбегал к машине, отыскал в багажнике табельный ломик. Опер без фомки все равно что дирижер без палочки или омоновец без дубинки.