Ночь Нептуна
Шрифт:
Паша заметил на стеллаже напротив стола Роберта графин с водой и стаканы и внезапно испытал ужасный приступ жажды. Вскочил с места, шагнул к стеллажу, налил воды в стакан и жадно выпил ее. Все это время Вика молча смотрела в окно.
— Год назад снова нашлась жертва — шестнадцатилетняя Кристина, дочка гостей отеля. — Паша сел на диван. — Они приезжали сюда каждый год, Роберт неоднократно видел ее. Кристина относится к тому же типу, что и Оксана Каспарян, и Ираида, и Наташа Колобкова. И он убивает ее, снова мастерски спрятав тело. А в этом году случается нечто невероятное: прямо перед временем «Ч» — пятнадцатым июля — якобы похищают его дочь. Это выводит Роберта из себя. В День Нептуна он случайно встречает свою дочь на пляже, понимает, что
В кабинете директора отеля «Заря коммунизма» сидели два взрослых человека — мужчина и женщина — и молчали. Тишину прервал женский голос:
— Паша, я даже спорить с тобой не буду. Ты несешь чушь. Выдуманная тобой история — про кого угодно, но не про Роберта. Он не способен причинить зло не только человеку, но и животному. Ты знаешь, как мы познакомились?
Паша вопросительно приподнял брови. — Это было в Гродине еще лет семь назад. Однажды вечером я возвращалась домой от друзей, живших за городом. Была осень, часов восемь вечера, темно. И вдруг мне под колеса выскочила собака. Я не успела отреагировать и сбила ее. Сразу не поняла, что случилось. А когда вышла из машины, то увидела ее — не очень большую, но и не маленькую. Явно бродяжку. Собака была жива, она лапами перебирала и скулила. Я так расстроилась, что стала плакать. Мне жалко ее было, а что делать — не знала. Хотела взять на руки, чтобы отвезти в клинику или домой, если она закрыта будет, а собака меня укусить попыталась. Ей же больно было! Сижу на корточках рядом с собакой, плачу. Тут тормозит машина, выходит молодой армянин и тоже садится рядом со мной на корточки. Он тогда так повел себя, что я даже не подумала, что он глаз на меня положил. Осмотрел пса, принес из багажника какую-то большую тряпку, старое покрывало, завернул собаку. Через покрывало она укусить его не могла. Он отнес ее к себе в машину. Мы поехали в клинику. Роберт заплатил за операцию, купил собаке нужные лекарства. Тот пес жил у него довольно долго, пока не поправился. Прямо в квартире. А потом Роберт отвез пса своему брату, у которого в селе Круглом кошарня.
Седов иронично усмехнулся:
— У Гитлера была любимая собака Блонди.
— И он ее отравил, — парировала Вика. — Я знаю Роберта, он никогда бы свою дочь не убил.
— У Чикатило тоже была жена. А сейчас его сын пытается доказать, что отца расстреляли несправедливо.
— Паша… — Вика встала, подошла к стеллажу, налила из графина воды, — убийца не стал бы столько лет терпеть Лену и ее вымогательство. А как он к Ираиде относился! Он же понимал, что в душе у этого ребенка, но всегда держался с ней ровно, ласково, терпеливо. Если ругался, то сам потом больше Ираиды переживал. А уж ударить!.. Нет! Ну а про изнасилование я даже говорить не буду. Это бред сивой кобылы.
Паша провел ладонью по рыжим выгоревшим волосам.
— Я понимаю, — сказал он. — Ты любишь его.
— А ты кого любишь? — вдруг взвилась Вика. — Ты вообще кого-нибудь любишь? Тебе в голову приходят эти дикие идеи, потому что ты сам никого не любишь! Носишься со старой историей из своего прошлого как с писаной торбой. Это же ненормально! Я домой маме звонила, она рассказала мне, как ты обращаешься с Яной! Она любит тебя, а ты только спишь с ней и считаешь, что ее это делает счастливой.
— По-моему, — очень сдержанно и даже чуть враждебно ответил Паша, — разговор ведется не обо мне. Это не я тут девушек топлю. И это ты меня сюда пригласила. И ты просила о помощи. А если просишь о помощи, то должна мне доверять.
— Но ты же чушь городишь! И я тебе скажу — почему.
— Почему? — Паша не скрывал сарказма.
— Тот ненормальный, маньяк, который убил твою любимую женщину… Ты его не нашел, не вычислил, не поймал, так?
— Он погиб вместе с ней… — Голос Паши скрипел.
— Да, но ты-то не смог с ним справиться! — Вика была жестока точно так же, как несколько минут назад был жесток ее друг детства. — Ты пытаешься компенсировать свой провал. Ты думаешь, что если сейчас сможешь доказать, что мой муж сексуальный маньяк, то тебе легче станет! Так вот, не станет!
Судорожно вздохнув, Седов отвернулся от Вики. Если бы Вика не была сейчас так зла на него, она бы заметила, как вздулась у него на шее жилка, как помутнели глаза.
К нему снова вернулось состояние дежавю. Означало ли это, что обвинения Вики справедливы? Седов не был готов признать такой расклад вещей.
— Ты же знаешь, — напряженно произнес он, — что Сэм, тот самый наркоман, с которым встречалась твоя падчерица, умер от передозировки? Ты знаешь, где он взял денег на наркотики?
Вика покачала головой. Ее глаза еще сверкали от злости.
— Роберт дал ему денег. Я видел, как парнишка прощался с ним ночью перед тем, как умереть. А за что мог дать ему денег Роберт? Я скажу! Сэм, научившись у своей подружки, шантажировал его. Ночью, когда праздновался День Нептуна, когда мы с тобой гуляли по пляжу, Сэм ждал Ираиду. И я уверен, что Сэм видел, как Роберт убивает свою дочь. Жаль, что я не поднажал на парня, когда разговаривал с ним!
— Это твои догадки!
Вика смотрела на Пашу, сидевшего перед ней на диване, враждебным взглядом закоренелого недруга. Их взаимная нежность, их воспоминания о юности, которые они так бережно хранили, каждый — в своем сердце, их желание помочь друг другу, словно бы вскипели в котле раздражения и испарились.
И теперь Паше хотелось только напиться. Он знал, что должен пойти к следователю, который ведет дело о смерти Ираиды, и рассказать ему все, что недавно выложил Вике. Но теперь это было выше его сил. Вместо этого он отправился в бильярдную. Цели у него были самые примитивные — добиться затмения разума.
В бильярдной, как и всегда, собралась, наверное, половина мужской части гостей отеля. Паша ожидал, что гости заведения будут беспрерывно говорить об аресте Роберта, ведь это событие из событий в скучной жизни курорта. Но нет, ничего подобного Седов не услышал. Скорее всего, об аресте Роберта не знал и персонал отеля.
С удивлением, Паша сообразил, что засекречено и обнаружение тела Ираиды. Еще в отеле он ненавязчиво поболтал с горничной, которая принесла ему ужин в номер, с мастером по ремонту кондиционеров, возившимся со сплит-системой в холле. Перекинулся парой слов с очередной хорошенькой девушкой на регистрации. Все эти люди были уверены, что мир не перевернулся, а директор отеля в командировке.
Заодно Седов убедился, что сомнительная история его свидания с Марьяной была уже почти забыта. Смерть сына Марьяны, шторм, какие-то другие дела, творившиеся в отеле, вытеснили новость «А тот рыжий — голубой!» из всех новостных топов отеля.
Паша понимал, почему правоохранительные органы соблюдали такую секретность. В сохранении тайны в Боровиковке были заинтересованы все: если выяснится, что на курорте обнаружился маньяк, сюда больше никто не приедет. Отель закроется, и двести жителей Бо-ровиковки потеряют работу, пусть даже сезонную. Отдыхающие больше не придут на городские рынки, им не понадобятся кремы для загара, от загара и загар на этом пляже вообще. Приезжим отдыхающим не нужны будут и прогулки на катере, на «банане», на «таблетке». Они не станут покупать надувные круги своим детям и сувениры из ракушек, не захотят заплатить за комнату тете Вале и тете Гале. Они вообще больше не приедут в Боровиковку и не привезут сюда свои денежки.