Ночь Пса
Шрифт:
Приметы этого «некто» тоже не секрет. Свою внешность он мог «подработать» идя на дело. Но с порядочной собакой такие номера не проходят... Псы нервничают, когда хозяин меняет внешность. Ну и вряд ли он загодя долго содержал псину в изоляции – такие номера четвероногих травмируют. Думаю, что до того, как ему в голову пришла вчерашняя его затея, наш клиент любил с собачкой своей прогуливаться, заходил пропустить рюмочку-другую в бар... В «Канары», например. Кстати, в городе не так уж много баров, куда можно зайти с псом на поводке... Одни словом я займу двух наших – Филдинга и Старинова – на этом направлении. Оба в собаках смыслят и постоянно
– Не буду препятствовать, – снова пожал плечами Ким. – А я себе уже нашел дело: Управление перекачало мне на терминал списки лиц, выполнявших на Прерии «заказную работу» на Комплекс и Дальние Базы. Есть и другие соображения...
Зазуммерил блок связи. Роше врубил прием. Минуту-другую послушал щебетание трубки и дал отбой.
– Действие второе, – объявил он. – В приемной министерства юстиции сидит посетитель с фотографией Торвальда Толле и предлагает свои услуги в конфиденциальных переговорах «об освобождении этого типа».
С ним сейчас работает Смирный. Предварительные условия стандартные – отсутствие слежки и миллион федеральными кредитками. По здешнему – «лимон лимонов». Никакой политики. Нас требуют в штаб операции.
Который раз за этот вечер Киму пришлось преодолеть легкий ступор. Вызванный удивлением.
– Это что – шутка? Насчет миллиона кредитками... – повернулся он к комиссару. – У вас тут наредкость низкие расценки на оружейников с Чура...
Комиссар уныло шевельнул усом.
– Хотел бы я, чтобы это было шуткой... Но это – всерьез: помяните мое слово – за дело взялись еще те олухи Царя Небесного! Мы с ними намучаемся... Но в штаб придется переться. Собачки чуть повременят...
– На кой черт мы там нужны? – раздосадованно пожал плечами Ким. – Решение вполне могут принять без нас...
– Да просто, чтобы не спугнули, так сказать, вторую высокую договаривающуюся сторону... – Роше тяжело махнул рукой. – Ну и для видимости коллегиальности...
– А что известно об этом «посетителе»? – поинтересовался Ким, врубая движок. – Эти условия смахивают на дурную шутку, но я как-то плохо представляю себе этого шутника...
– Гонсало Гопник – адвокат, – устало вздохнул Роше. – Таких у нас несколько – он, Шидловский, Полинелли... Темные, как говорится, лошадки, но без них было бы много проблем... Гм... Седой Гонсало...
Можно было догадаться...
Ночное небо над ними трепетало от молний надвигающейся грозы.
Киму, да и комиссару не доставляла большого удовольствия идея восседать китайскими болванчиками на новом сборище высокопоставленных особ – это в тот-то момент, когда следственные действия еще практически и не начаты. Так что оба вздохнули с облегчением, когда выяснилось, что объединенная комиссия не стала дожидаться их появления на горизонте и обсуждение вопроса благополучно началось и кончилось в их отсутствие.
Штаб операции заседал в бункере под новыми корпусами Объединенных Министерств и, чтобы попасть туда, Киму и Роше пришлось поплутать по лабиринту переходов, сравнимому разве что с кошмаром любителя компьютерных игр. К тому моменту, когда слегка запыхавшаяся пара появилась в просторном вестибюле комнаты заседаний, навстречу им из-за поднявшейся стальной гильотины двери уже валили озабоченные сотрудники трех теперь уже министерств
Особо высокопоставленных лиц среди присутствющих на этот раз почти не было, впрочем, Ким не без радости заметил спешащего к нему навстречу своего старого знакомого. Секретарь Азимов, видно, благополучно пережил вызов пред высочайшие очи и настроен был довольно агрессивно. Он явно не одобрял принятого коллегами решения.
– Хорошо, что вы избежали этой процедуры! – воскликнул он, подхватывая Кима под локоть. – Поднимемся ко мне в кабинет...
Господин э-э... комиссар – вас я тоже имею ввиду...
Он решительно направился к блоку лифтов, увлекая Кима и комиссара за собой. За ними быстрым шагом увязался сверкавший полированной словно биллиардный шар лысиной полковник в форме Внутренних Войск. Очевидно его присутствие в комплекте подразумевалось само собою.
Представляете, – с досадой вещал господин секретарь. – Несмотря на то, что сделанное нам предложение вызвало у всех – без исключения – недоверие, высказано мнение, что следует пойти на разумный риск и ассигновать на выкуп пострадавшего запрошенную сумму. И вообще – до момента истечения некоего разумного срока не нарушать требований м-м... противной стороны. И такое вот решение прошло большинством голосов! Этот тип получил деньги на руки и убыл восвояси! Мы потащились на поводу у отпетого жулика! Я знаю Гонсало Гопника как облупленного. Это человек, с которым не станут связываться в кругах, где планируют такого рода операции! Гопник просто-напросто узнал – невесть откуда – что Толле похищен и решил хапнуть куш и смыться. Он даже не представляет масштаба игры!
– Дело обстоит сложнее, – вздохнул лысый полковник. – Из разговора с господином адвокатом я понял, что он или и в самом деле не представляет о ком идет речь – он даже ни разу не назвал Гостя по имени – или изображает из себя полного идиота и нас мыслит таковыми...
– Гм, разрешите вам представить полковника Ваальде, – торопливо отрекомендовал говорившего секретарь Азимов. – Он координирует наше взаимодействие с армейской разведкой...
Он повернулся к полковнику.
– Думаю, нет необходимости представлять особо мсье комиссара, а господин Яснов уже также известен вам...
– Генрих Ваальде, – коротко представился военный. – Короче, я нахожу сложившуюся ситуацию крайне темной... И категорически возражаю против приостановки хода следствия.
Ким пожал плечами в знак согласия. Сказанное представлялось очевидным. Роше промолчал. Лифт остановился и вся компания – в том числе и довольно длинноногий Ким – чуть ли не вприпрыжку последовала за господином секретарем, решительно преодолевающим километровые пространства министерских коридоров, стремительными шагами своих по-кавалерийски скривленных и отменно коротких нижних конечностей.
Это был уже вовсе не тот сентиментальный восточный человек, что всего несколько часов назад любовался закатом из окна Ратуши. Это была сама воплощенная энергия уязвленной бюрократии. Чиновник, поставленый перед выбором «быть или не быть». Зрелище не для слабонервных.
– Никто и не говорит о прекращении следствия! – резко, не оборачиваясь, выкрикнул он. – Мы будем полными идиотами, если не вытряхнем из Гопника всего, что этот пройдоха...
– Господа Ротмистров и Кречмарь имели неосторожность поручиться перед этим проходимцем... Эти сентиментальные славянские души... – запыхавшийся Ваальде покосился на Кима. – Слово офицера и все такое...