Ночь рождения
Шрифт:
Где-то в глубине души он понимал, что это необходимый вопрос, но его кипящий от боли мозг отказывался воспринимать реальность и капризничал. Кое-как описав симптомы и продиктовав адрес, он с облегчением услышал, что бригада к нему выехала и закрыл глаза, приготовившись к самому худшему. Семак погрузился в вязкую полудрему.
В тяжёлом забытьи Саня блуждал по бесконечному лабиринту. На каждом повороте его ждал шлагбаум и надо было вставить карту в приемник. Сами карты были необычные, больше походили на игральные. Вот только на лицевой стороне попадался то похабно подмигивающий джокер, то Ирина Викторовна в разном настроении: хохочущая, хмурящаяся, а то вовсе со злобно опущенными книзу уголками губ и тянущимися к нему костлявыми пальцами.
Из кошмарного забытья Семака вырвал звонок в дверь. Спотыкаясь и держась за стены, он поплелся в прихожую. Врач оказался совсем юным, стройным, хотя явно старался выглядеть старше. Этому должны были способствовать борода и строгое выражение лица. В другое время Саня бы понимающе усмехнулся, но сейчас ему было так плохо, что он едва не упал. Доктор заботливо поддержал его и повёл в комнату. Там он помог лечь Сане на диван, а точнее, сам Семак свалился бесформенным кулем.
– На что жалуетесь? – быстро оборачивая предплечье Сани манжетой, спросил врач.
– Ведьма отравила! – страдальчески морщась, пожаловался Семак. За спиной доктора насмешливо хмыкнула помощница.
– Тёща чем-то накормила, что ли? А если серьёзно? – без тени улыбки уточнил доктор, следя за цифрами на мониторе тонометра.
– Серьёзно. Бабка одна, соседка, уколола чем-то и потом мне плохо стало, – тут Саня вспомнил, как всё происходило, почувствовал, что настаёт карачун и закатил глаза.
– Давление двести на сто сорок. Давай, ампулу… – доктор спокойно и веско произнёс мудреное название лекарства. Девушка засуетилась, наполняя шприц жидкостью. Доктор помог снять куртку, закатил рукав футболки. Потом в оголенное предплечье Сани вонзилась игла, на секунду вновь напомнив о кошмарном визите к ведьме.
«Что они делают? Какое на хер давление? Меня от отравления спасать надо!» – пронеслось в голове Сани. Он хотел было возмутиться и потребовать должного лечения, но вдруг почувствовал, как становится лёгкой, почти невесомой гудящая голова, как отпускают оковы, только что давившие на мозг. Семак с удивлением открыл глаза.
Снова измерив ему давление, доктор довольно улыбнулся:
– Ну, что, полегче? Давление вам сбили. В космос не обещаю, но скоро должно опуститься до нормального. В больницу поедете? С давлением шутить не рекомендую, а там обследуют, из-за чего оно поднялось.
– Нет, в больницу не надо, – страдальчески сморщился Семак, с удивлением обнаружив, что может без тяжких последствий сесть. Ему стало значительно легче, и Саня даже смог пошутить, невзирая на то, что жены-то как раз теперь у него не было, – в больницу никак, у меня дом, жена, а ещё же скотина… Как они без меня?
– Какая скотина? – вытаращился на него молоденький доктор, очевидно прикидывая, что мужчина ещё и головой хорошо приложился.
– Такая… Начальник у меня скотина, – без тени улыбки вздохнул Сашка.
– А, шутите, – не сразу понял и улыбнулся доктор, за спиной которого прыснула со смеху девушка. Тоже, доктор, наверное. Или медсестра. Семак в этом не разбирался, – что же, значит, и вправду полегчало. На всякий случай полежите, пока окончательно не отпустит.
Он ещё раз измерил давление и удовлетворённо кивнул:
– Сто тридцать на восемьдесят пять. Почти нормальное. Ещё жалобы есть?
Глава 2
Саня повертел головой в разные стороны, чтобы понять, исчезло ли головокружение и противные мельтешащие мушки перед глазами. С уважением посмотрел на доктора:
– Нет, спасибо. Оживили. А из-за чего давление могло подняться? – он устыдился своих бессвязных слов про ведьму и даже спрятал палец с проколом.
– Возможно, от стресса. Вспомните, может быть, какое-то переживание было сильное перед приступом?
Семаку и вспоминать не надо было. Он словно наяву ощутил мягкие волокна меха под пальцами и нахлынувшую волну эмоций.
– Да, было, – промямлил Саня.
Врач достал планшет, заполнил необходимую информацию, после чего бригада «неотложки» удалилась. Саня закрыл за ними дверь, вернулся к дивану. Посидел ещё немного, наслаждаясь прекрасным самочувствием, а потом улёгся. Ему хотелось покоя.
Наутро следующего дня произошедшее вчера казалось дурацким сном. И он бы даже уверил себя, что всё именно так и было, если бы не крохотная болезненная точка от прокола на безымянном пальце правой руки. Пока Семак стоял, размышляя, стоит ли пойти в «Пятёрочку» сейчас или всё же дождаться вечера, взвыла трубка мобильного, сообщая об очередном звонке. Семак посмотрел на экран. Высветилось слово «Скотина» и мужчина обречённо закряхтел. Под нелестным словом в его телефонной книжке был записан не кто иной, как начальник парковки, Ручкин Дмитрий Иванович.
– Доброе утро, Дмитрий Иванович! – ткнув пальцем в зелёный кружок на экране, торопливо проговорил в трубку Сашка.
– Здравствуй, Александр! – рокочущий, преисполненный осознания своей бесконечной власти голос начальника заполнил его ушную раковину. – Надо бы выйти, сегодня. Куркин отравился шаурмой, а Атяшев слёг с температурой.
– Куркин каждую неделю травится, – хмуро ответил Семак, намекая на слабости иного рода, которыми страдал болезный Юрец Куркин.
– Ну а что я сделаю? – Сашка словно воочию увидел, как начальник развёл в стороны руки, – я уже ему говорил: прекращай ты есть шаурму. У тебя от неё один вред. Аллергия там или что.
«Да уж, аллергия! Запой называется.» – язвительно подумал Сашка. Юрец был двоюродным братом начальника парковки и благодаря своим родственным связям мог без последствий для трудовой книжки травиться продукцией фастфуда хоть каждый день.
– А у меня сегодня день рождения! – влепил своего козыря Семак, но ожидаемого эффекта не получилось.
– Поздравляю! – мгновенно ответил Ручкин и тут же, без всякого перехода, поинтересовался: – ну так выйдешь? Надо на сутки, парковка совсем облысела! А я тебе за это – внеочередной отгул в ближайшее время. Не считая оплаты за отработанные сутки, конечно.