Ночь с дьяволом
Шрифт:
Ее глаза округлились от неожиданного поцелуя.
– Ты, наверное, думаешь, что я тебя заманила в ловушку? – сказала расстроенная Фредерика. – Ох, Бентли, я ведь просто не подумала о последствиях. Я не подумала, что может родиться ребенок!
Бентли поднялся на ноги и положил руку на ее узкое плечико.
– Это моя вина, Фредди, – повинился он. – Нам не следовало… Я хочу сказать, что я не был… готов.
Фредди смутилась.
– Ты думаешь, я была готова?
Бентли не сразу понял, а поняв, улыбнулся и покачал головой.
– Фредди, милая, я не о той готовности говорю. Видишь ли, всякий раз, когда занимаешься… гм-м… этим…
– Этим? – переспросила она.
– Сексом, – с трудом произнес он. – Всякий раз, когда занимаешься этим, рискуешь зачать ребенка.
Она взглянула на него, потом неожиданно прыснула от смеха.
– Силы небесные, Ратледж! Ты, должно быть, с твоим легкомыслием успел стать отцом целой крикетной команды!
Бентли тоже едва удержался от смеха.
– Фредди, это не твое, черт возьми, дело… – Он сразу же остановил себя. Мало того, что он чуть не солгал ей, он еще и выругался. И его дело было теперь также и ее делом. Вернее, будет в самое ближайшее время. – Всего одного ребенка, – произнес он, показывая пальцем на ее пока еще плоский живот. – Это второй. Но даже если бы этого не случилось, для меня было бы делом чести жениться на тебе.
Она вздернула точеный подбородок и встала.
– Значит, для тебя это всего лишь дело джентльменской чести, я правильно поняла?
– Совершенно верно, – попытался улыбнуться он. Приподняв свои экзотические брови, она как-то странно взглянула на него и принялась расхаживать взад-вперед по комнате. Бентли был достаточно опытным картежником, чтобы понимать, когда на руках у игрока плохие карты и он отчаянно ищет выход. Почему бы и ему не поступить так же? Зачем он так упорно карабкается по ступеням на гильотину семейной жизни? Он сказал себе, что, наверное, это из-за Мэри и из-за того, что он сделал с ней. Из-за того, что он не сумел позаботиться об их ребенке. Результат был ужасный, и он не хотел повторить свою ошибку.
Но что, если у него ничего не получится? Тогда он окажется в ловушке. Снова. И на этот раз вместе с ним в ловушке окажется кое-кто еще. Его охватило знакомое чувство паники. У него увлажнились ладони и задрожали руки. Господи, только не здесь. Не сейчас. Ему стало душно, словно из комнаты выкачали весь воздух.
Сможет ли он стать верным мужем? Надежным отцом? Сможет ли он пообещать никогда не бросать ее? Он оперся рукой о фортепьяно и подождал, пока успокоится дыхание.
Когда он впервые осознал, что они поженятся, он сказал себе, что это всего лишь незначительное неудобство. Что на самом деле ничего не изменится. Однако измениться должно было все. На меньшее Фредди не согласится. Да, они находили друг друга физически привлекательными. Даже сейчас при взгляде на нее он ощущал реакцию своего тела. Однако Бентли боялся, что это продлится недолго. Да и Фредерика заслуживала чего-то большего.
Он внимательно вгляделся в изящные контуры ее личика и вдруг отчетливо понял, что, женившись на ней, он отказывается от того, что всегда поддерживало его во всех житейских ситуациях, – от свободы встать и уйти – из комнаты, из страны, даже из чьей-нибудь жизни, если этот кто-то становится слишком близким, слишком требовательным, слишком… неудобным ему в каком-нибудь отношении. И никто, даже его сестра Кэтрин, не мог командовать им. Ник никаким способом – ни угрозами, ни шантажом, ни призывами к совести – не мог заставить его любить, быть покорным или испытывать другие подобные эмоции. Он поклялся себе, что никогда больше и ни за что не будет жить так, как раньше. И если за свою свободу ему приходилось платить жизнью в некоторой изоляции, он не мог бы сказать, что чрезмерно страдает от этого.
Но справедливо ли позволять страдать Фредерике?
Она наконец перестала сновать по комнате и взглянула на него, упрямо расправив плечи.
– Мы можем закончить тем, что возненавидим друг друга, – вдруг сказала она.
«Она хотела сказать: я кончу тем, что возненавижу тебя», – подумал Бентли.
– Не возненавидим, – уверенно ответил он. – Мы несем ответственность перед ребенком.
Она словно бы прочла его мысли.
– Ах, Бентли, – произнесла она тихим печальным голосом. – Смогу лия на тебя положиться? По-настоящему на тебя положиться?
Вопрос прозвучал так искренне, что сомнения охватили Бентли с новой силой. Он подошел к ней, взял ее за руку и торопливо проговорил:
– Давай дадим себе год. Поженимся и устроим себе год испытательного срока. Чтобы посмотреть, как у нас все получится.
– Год? – Она, кажется, пришла в ужас. Бентли сделал глубокий вдох.
– Ладно, пусть будет шесть месяцев. Испытательный срок в течение шести месяцев. В конце, если не получится, если мы будем друг с другом несчастны, мы станем жить раздельно. Но я должен иметь возможность видеться с ребенком. Я должен знать, Фредди, что все идет хорошо. А ты должна обещать, что никуда не уедешь. Я предоставлю тебе дом и слуг, а также все, что требуется ребенку – образование или приданое.
– Бентли, чтобы вырастить ребенка, требуется значительно больше, чем это!
Бентли понял ее по-своему.
– Хорошо. Пять тысяч в год на твои расходы.
– Пять тысяч фунтов? – Она посмотрела на него так, словно у него вдруг выросли рога.
Боже всемогущий! Бентли никогда не думал, что Фредди так меркантильна. Но ведь он не знал, что значит одинокой незамужней женщине растить ребенка, не так ли?
– Тогда десять тысяч, – осторожно сказал он.
– Прекрасно! – сердито оборвала его она. – Если тебе так хочется.
– Или пятнадцать? – торопливо добавил он. – Сколько бы ни потребовалось. Черт возьми, я совсем забыл. Ведь если я на тебе женюсь, то все, чем я владею, будет твоим. Но ты должна обещать, что попытаешься, Фредди. А я, черт возьми, сделаю все, что в моих силах, чтобы быть хорошим мужем.
У Фредди сморщилось лицо.
– Ох, Бентли, все это звучит ужасно. Ты говоришь о деньгах, о раздельном проживании… О Боже, как мы позволили этому случиться?