Ночь Солнца
Шрифт:
Лист с результатами исследований, склянка с желтоватой жидкостью и два опытных образца, замерших посреди комнаты.
Жан и Жак Носферату – весёлые близнецы, похожие настолько, что их изредка путали. Любящие друг друга и как братья, и как любовники. Преданные друг другу. Везде появляющиеся вместе и настолько близкие, что их в шутку называли «Жан-Жак».
«Пойдем к Жан-Жаку… Посидим у Жан-Жака…»
Эдвард Луминар специально выбрал для последнего эксперимента именно их – ненавидящих его и обожающих друг друга Носферату. Их гнездо в Марселе верные кардиналу Эдварду масаны вырезали четыре месяца назад – заурядная междоусобная бойня, с целью «освободить» для Луминаров «перспективный» человский район. Родители Жан-Жака, их сестра, их друзья – все были показательно и страшно казнены: выставлены под лучи восходящего солнца. А братья – оставлены в живых. К тому же им дали посмотреть на экзекуцию, сделали свидетелями казни.
Буквально источающие ненависть, мечтающие высушить Эдварда, они были помещены в темницу и там, рычащие от злобы, проклинающие и матерящиеся, получили первую дозу препарата.
Через две недели они перестали изрыгать проклятия. Через месяц – свободно гуляли по логову Луминаров. Через два – охотно и даже с наслаждением убивали своих испанских родственников. Нормальные во всём, кроме неестественной преданности Эдварду.
Их богу.
«И в этом нет ни грана бахвальства: я – для них Бог. Высшее, определяющее судьбу существо… Я и есть их судьба!»
– Жан!
– Да, кардинал. – Юноша сладко улыбнулся, демонстрируя, что готов исполнить абсолютно любой приказ господина.
– Жан, Жак меня огорчает, – с глубокой печалью поведал Эдвард. – Сильно огорчает.
На глазах у Жака выступили слёзы обиды и непонимания, он считал, что идеально служит Эдварду, и вдруг – такой пассаж.
– Вы хотите наказать его, кардинал? – кротко осведомился Жан.
– Да.
– Я буду счастлив исполнить ваше приказание. – Молодой масан поклонился. – Как вы хотите его наказать?
– Подойди. – Носферату в два шага оказался у стола, и Луминар кивнул на клинок: – Отруби Жаку голову.
– С удовольствием, кардинал.
Жан взял короткий меч и повернулся к брату.
– Замри. – Приказание было исполнено в точности, а Эдвард обратился к второму близнецу: – Жак, ты не хочешь мне что-нибудь сказать?
– Простите, что я вас огорчил, – вздохнул тот. – Накажите меня, но простите.
– Для тебя это важно?
– Да, кардинал.
– Хорошо. – Луминар улыбнулся. – Жак, я тебя прощаю.
– Спасибо. – Близнец счастливо улыбнулся. – Вы не представляете, как много для меня сделали.
– Жан, накажи его.
– Да, кардинал. – Второй Носферату ловким движением отсёк брату голову. И вновь замер, ожидая следующего приказа.
– Очень хорошо.
Тело рухнуло, потекла холодная масанская кровь, ковёр безнадёжно испорчен…
– Очень хорошо.
Это не просто победа – это власть. Над городом или миром – зависит от ума, который есть, и амбиций, которых ещё больше, но главное – это невероятная, запредельная власть над подданными.
Возбуждающая…
Обещающая…
Власть, основанная не на силе, подкупе или принуждении, а на любви. Он разгадал тайну «лигарского эликсира», и если старинные книги не лгут, то в его руках инструмент мирового господства…
«Я – гений!»
Эдвард раскрыл рабочую тетрадь и сделал пометку, что предпоследний эксперимент с близнецами завершился успехом. Осталась мелочь – назначить Жана своим личным телохранителем и так испытывать его следующий месяц.
– Ты молодец, – одобрительно произнёс Луминар, глядя юноше в глаза.
– Всё ради вас, кардинал, – ответил тот.
– Я дарую тебе этот меч, Жан, и повелеваю всегда быть рядом со мной.
– Мог ли я мечтать… – Не верящий своему счастью Носферату упал на колени. Прямо в лужу крови, которая натекла из брата, и тем напомнил Эдварду ещё об одном деле.
– Приберись здесь.
– Да, кардинал. – Жан заткнул меч за пояс и огляделся в поисках тряпки.
– И больше не называй меня кардиналом.
– Э-э… – Приказ сбил молодого масана с толку. – А как я отныне должен к вам обращаться?
– Называй меня… – Слово пришло мгновенно. Пришло, понравилось и растворило в себе, потому что оказалось всеобъемлющим. Слово внезапно стало его сутью. – Называй меня Мессией, Жан.
– Мессия… – Молодой масан склонил голову.
– Мессия Хэттар, – уточнил Эдвард. – Твой бог.
Пентагон США, округ Колумбия
Минус восьмой этаж, огромное помещение без окон, заставленное многочисленными рабочими станциями. Большие мониторы на стенах: таблицы, графики, карты… Шелест разговоров. Гудение компьютеров. Сто пятьдесят человек, которые ищут одного.
Мужчина, белый, рост шесть футов и два дюйма, спортивное сложение, волосы короткие рыжие, глаза карие, нос прямой. Особых примет нет.
Его ищут уже несколько часов, но пока безуспешно. Его ищут, несмотря на то, что он считается мёртвым, но работающие в этом центре операторы прекрасно понимают цену «официальной смерти». Им сказали, что мужчина жив, и они ищут. Не находят. И потому появляется азарт, а поиск превращается в охоту. Рутина становится делом чести – операторы хотят поймать рыжего.
И плевать на законы!
Они подключаются к телефонным линиям, к сети, влезают в компьютеры, слушают, читают, анализируют, допрашивают осведомителей, задают вопросы агентам… Они ищут любую информацию о Грегоре Темпере. Любую информацию, способную пролить свет на его нынешнее местонахождение.
Грегор Темпер нужен Америке! И Америка его найдёт. И не имеет значения, сколько времени уйдёт на поиски.
Однако Нега не планировал задерживаться в Колумбии так долго. Ему не требовался рыжий Грегор Темпер собственной персоной – нет! – в идеальном случае челы должны искать беглеца вечно, даже после конца света, и не найти. В смысле, они точно его не найдут, если до Темпера первым доберётся он – Нега…