Ночь Стилета
Шрифт:
— Туда нельзя! — властно произнесла она.
…Он снова ее целовал. Он ее победил еще раз. И глупая и покорная Вика отвечала на его поцелуи и была счастлива как последняя дура.
— Ты опять обманываешь меня? — пролепетала она.
— Конечно.
— Зачем?
— Потому что я мерзавец. И свинья, и… кто еще?
— Негодяй.
— Вот.
— Почему ты со мной так поступил?
— Я же написал, что мы увидимся.
— Ты все знал с самого начала?
— Да.
— Гад.
— Это
— Да.
— Если честно — не совсем.
— Что — не совсем?
— Когда я спросил насчет креветок, я ничего не знал. И когда учил тебя серфингу — тоже. Потом, вечером. Все сопоставил, попытался вспомнить, где тебя видел, и попросил выслать факсом твою фотографию. Тогда все и понял.
— Смеялся?
— До колик.
— И когда повез меня в деревню — тоже?
— Да, все время. Кроме маленького промежутка, того, на пляже. Если помнишь, нам было не до смеха.
— Ты можешь меня поцеловать?
— Почему ты мне ничего не сказал?
— Ты бы все равно не поверила. Мне было хорошо с тобой, я не хотел ничего портить.
— Мне тоже… Мне тоже было хорошо. А потом, все это время, очень плохо.
— Мне нельзя было возвращаться, ты знаешь. Но я следил за деятельностью компании. Где я нахожусь, точно знали всего несколько человек. Я очень рад, что вы выбрали на завтрак креветки, сеньорита.
— Ты был таким чудесным, таким солнечным…
— А ты напоминала старую рухлядь.
— Гад.
— Ты не хочешь начать звать меня по имени?
— А если это опять вранье?
— Я ведь ни разу тебя не обманул.
— Ты меня бросил. И мне было очень плохо. Так не поступают. Ты мог мне все рассказать.
— Я не знал, что тебе рассказывать. Теперь знаю.
— Ты мог бы объяснить, я бы все поняла. Это все было слишком волшебным, чтобы… Я уже взрослая девочка. Ты, наверное, женат?
— Пока еще нет. Надеюсь, что скоро буду.
— Поздравляю. Ты… Я ведь все бы поняла.
— Ты умная, я знаю.
— Как все ужасно…
— Ты не рада меня видеть?
— Теперь даже не знаю. Все это… черт… Она хоть красивая?
— Кто?
— Твоя невеста?!
— Страшна, как атомная война.
— Так тебе и надо. Хотя меня все это не касается. Ты знаешь, я, наверное, сейчас расплачусь. Черт…
— Не надо. У меня к тебе деловое предложение.
Она горько усмехнулась.
— Меня интересует твоя компания…
Его слова стали звучать где-то вдали.
— Я знаю, как получить ее наиболее эффективным способом. Выходи за меня замуж.
Она вскинула голову и посмотрела ему в глаза. Это уже подлость…
— Тебе что, доставляет удовольствие издеваться надо мной?
— Нет, мне нравится с тобой спать. И меня интересует твой бизнес. Ну как, выйдешь?
— Прекрати паясничать. Пожалуйста.
— Черт, я делаю тебе официальное предложение.
— Ты… у тебя же невеста.
— Да, она страшна, как атомная война. Жрет по утрам креветки и трахается с первым попавшимся серфером. Но я готов потерпеть. Что мне остается…
— Ты… Скажи, ты сумасшедший?
— Полагаю, что нет. Хотя многие хотели бы так считать. Это к делу не относится. Я в последний раз тебя спрашиваю — станешь моей женой?
— Ты… ты доиграешься.
— Да или нет?
— Ты доиграешься, черт тебя побери! Дошутишься! А что, если я возьму и не стану отказываться? А?! Что будешь делать?
— Прекрасно, значит, все решено.
— Подожди…
— Что?
— Ты понимаешь, что делаешь?
— Всегда. Кроме того момента на пляже.
— Господи…
— Не преувеличивай. Хотя я тронут.
— Но… — Вика покачала головой.
— Хорошо. Ты согласна, да? Не говори, что нет.
— Мы ведь… совсем не знакомы…
— Ерунда, брак — категория экономическая. Тебе любой подтвердит, что я редко ошибаюсь с выбором.
— Что ты несешь?
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Если ты согласна, я не стану этого откладывать. Я знаю загс, где нас распишут прямо сегодня. И мы обвенчаемся в церкви. Я все это время думал о тебе. Я еще в Испании понял, что со мной что-то не так. Поэтому и сбежал. Я обещаю сделать тебя счастливой.
— Боже…
— У меня нет детей, жен, я не скрываюсь от алиментов. У меня высокая зарплата, говорят, что я не жадина и вроде бы неплох в постели. Что еще? Да, мне кажется, я тебя люблю. Это все.
Вика не страдала излишней сентиментальностью. Она почти не знала, как это — по-женски всплакнуть. Но в последнее время она с трудом сдерживала слезы.
А тут не выдержала, и слезы потекли по ее щекам. Леха, глядя на нее, подумал, что только сейчас ему ответила согласием самая прекрасная женщина на земле.
Лидия Максимовна приоткрыла дверь и немедленно ее захлопнула.
Они целовались… Уже больше десяти минут. А это неспроста! Алексей Игоревич так себя не вел никогда. И если разобраться, то эта кобылка очень даже неплоха. И она не кобылка вовсе. А весьма милая молодая женщина.
Господи, как она влепила ему! Алексею Игоревичу… Видать, было за что.
И потом пора, ему тридцать семь лет, сколько можно в бобылях-то ходить?
— Ну можно, что ли, пройти? — произнес кто-то.