Ночь ястреба
Шрифт:
Вот так-то лучше, с облегчением подумал Терехов.
Вопль не ослабевал, Люгер едва успевал переводить дыхание для нового крика, эхом разлетавшегося по подвалу. Терехову приходилось раньше слышать, как кричат люди — от боли, от страха, от неподдельного ужаса, когда понимали, что от смерти их отделяет всего несколько секунд, — и вопль Люгера был именно таким. Наверное, срикошетившая пуля серьезно ранила его, но вряд ли смертельно.
Терехов отодвинул засовы, оставив запертым замок, и посветил внутрь камеры. В самом низу, под глазком, он заметил ступню — должно быть, Люгер прятался внизу под дверью. Ступня беспорядочно тряслась, словно
А когда он откроет дверь, Люгер будет у его ног.
Дверь первого этажа подвала оказалась запертой. По данным разведки, на этом этаже находились кабинеты, но в них главным образом хранились архивы и мебель. Поэтому они решили не вскрывать выстрелами дверь из боязни привлечь внимание омоновцев, которые могли оказаться поблизости. Макланан забил в косяк очередной стержень, прилепил инфракрасную ленту, и они продолжили спускаться вниз.
На последнем этаже дверь тоже была заперта. Другого выхода не было — или взламывать дверь, или возвращаться наверх. На этом этаже, по данным разведки, находились кондиционеры, печи для сжигания мусора и водонагреватели. Сюда заходить тоже не было смысла.
— Спрячьтесь в углу, чтобы можно было контролировать лестницу и дверь, — предложил Макланан, протягивая Ормаку автомат. — А я поднимусь наверх и поищу морских пехотинцев...
И вдруг они услышали четыре выстрела, а за ними последовал самый душераздирающий крик, какой им только приходилось слышать. Крик не прерывался, он лишь срывался на визг и усиливался. Доносился он из-за запертой двери.
— Боже мой, что это? — прошептал Ормак.
Макланан раскрыл рот от удивления.
— Это Дэйв, — вымолвил он. — Это кричит Дэйв!
— Что? Ты уверен?
— Я слышал раньше, как он кричал так... когда «Старого пса» подбила ракета. Ему тогда чуть не оторвало правую ногу. И он кричал точно так. Это он! Он там! — Макланан поднял автомат, поставил флажок на одиночные выстрелы и прицелился в замок...
— Подожди, Патрик. Что ты собираешься делать?
— Спасти Дэвида, вот что. Отойдите назад.
— Но ты не можешь...
— Черт побери, Джон, я же сказал, отойдите назад!
Ормак оттащил пилота и инструктора от двери, а Макланан тем временем несколько раз выстрелил в замок. Через несколько секунд замок разлетелся на куски. Макланан сменил магазин в автомате и приготовился войти внутрь.
— Подожди, — остановил его Ормак, — я пойду с тобой.
Макланан хотел было возразить, но передумал, он понимал, что ему понадобится поддержка.
— Возьми, — Ормак снял свой шлем с очками ночного видения и протянул его Макланану, который надел его и закрепил ремнями. — Ты лучше управляешься с этим пехотным дерьмом, чем я. — Но когда Ормак протянул Макланану инфракрасный осветительный патрон, тот не взял его.
— Если у его охранников имеются приборы ночного видения, то я буду для них хорошей мишенью, — пояснил он. — Там должны быть бойлеры и печи для сжигания мусора, так что у меня будет достаточно света.
Ормак взял второй автомат, проверил магазин, поставил оружие на стрельбу одиночными выстрелами и кивнул Макланану.
Макланан, прикрываемый сзади Ормаком, пригнулся и медленно потянул стальную дверь. Никакой реакции со стороны противника на это не последовало. Так же медленно он распахнул ее полностью и сунул что-то под
Омоновцам наверняка известно, что в здании находится противник, поэтому нельзя было рассчитывать на внезапность. Макланан набрал полные легкие воздуха и закричал:
— Морская пехота США! Вы окружены! Сдавайтесь! — Затем крикнул то же самое на русском, который его настойчиво заставляли учить Уол и другие морские пехотинцы в Кемп-Леджене.
Крик резко оборвался. У Макланана комок подкатил к горлу, он подумал, что охранники убили Люгера, и приготовился открыть огонь...
...Но в этот момент раздался четкий крик:
— ПАТРИК! Я ЗДЕСЬ! ПОМОГИ МНЕ!
«Проклятье, проклятье, проклятье!» — ругался про себя Терехов.
Значит, это американские морские пехотинцы штурмовали «Физикоус», и вот они здесь! И хуже того, Люгер — это дерьмо — до сих пор жив! Надо успеть покончить с ним, пока не подоспели американцы. Пустить Люгеру пулю в голову, потом ранить себя, избавиться от пистолета и притвориться таким же заключенным, как и Люгер. Возможно, морские пехотинцы не убьют его, если увидят, что он ранен. Держа пистолет наготове, Терехов открыл замок и...
...И вдруг дверь рывком распахнулась, Дэвид Люгер выскочил из камеры и кинулся на Терехова.
Близость морских пехотинцев, рычащий Люгер, бросившийся на него, — все это совершенно сбило с толку Терехова и заставило думать уже только о себе. Оказывается, Люгер не был ранен, и теперь он дрался за свою жизнь.
Лампа вылетела из руки Терехова и закатилась под стол охранника. Удар Люгера пришелся Терехову по коленям, он стукнулся спиной о стол, но не упал. Люгер дрался, словно бешеный, его костлявые пальцы вцепились в тело Терехова. Рыча, как зверь, извиваясь, он ухватил Терехова за запястье правой руки и сжал со всей силой, на которую был способен. Другой рукой он шарил по лицу Терехова, пытаясь разорвать ему ноздри и оторвать уши. Потом он ударил Терехова в лицо кулаком, затем локтем и снова кулаком.
Но ни один из ударов Люгера не причинил настоящей боли Терехову. Дэвид был слишком слаб, слишком истощен. Терехов освободил правую руку от захвата Люгера и с силой ударил противника пистолетом по голове. Люгер согнулся, и в этот момент Терехов ударил слева. Истощенное полуголое тело Люгера пролетело несколько метров и с силой ударилось об открытую дверь камеры.
Оглушенный Люгер все же сумел приподняться на одно колено и поднял голову. Терехов похолодел от страха. Он еще никогда в своей жизни не видел таких диких, кровожадных глаз. Они были широко раскрыты, бешено вращались, сверкали. Губы Люгера были растянуты в зверином оскале, зубы обнажены, кровь текла из раны на голове, покрывая смертельно бледное лицо алыми струями. Терехову показалось, что он загнал в угол раненого зверя, — не было ничего человеческого в этом изможденном оскалившемся существе.