Ночь
Шрифт:
— Сегодня не могу.
— Почему?
— По состоянию здоровья.
Чего-чего?! Это он прямым текстом сейчас мне сообщает, что вчера хорошо погулял? Да что ж такое, он выведет меня сегодня из себя!
Поднявшись, я обошел стол и стал за его спиной. Он, как сидел, так и не сдвинулся и даже не повернул голову в мою сторону. Положив руки ему на плечи, наклонился и спросил:
— И что именно у тебя болит? — Мышцы напряглись, но он не ответил и не оттолкнул. — Может, я помогу?
Проведя одной рукой по спине, остановил ее у него на заднице. Тут
— Я, наверное, пойду.
— Сейчас? На самом интересном?
— Боюсь, будет поздно. — Он как-то странно закрыл ладонью рот.
— Ты что, возбудился? — Маленькая надежда мелькнула в моей голове, и я потянулся, обнимая его, к паху. Оставалось каких-то пару сантиметров, когда его словно подорвало, и он, обежав мой стол, нагнулся и его вырвало в мою мусорную корзину.
Твою ж мать!
— Матвеев!.. — Не успел я выразить свою «радость» в связи с такой реакцией на мое прикосновение, как из-под стола появилась макушка и его голубые глаза.
— Хух! Думал, не успею. Я же говорил, пойду… Я вчера слегка перебрал.
Примечание к части
выкладываю что успела. не ругать. продолжение следует... ночью (я надеюсь).
>
Часть
POV Иван
Что я натворил? Сам от себя в шоке, какого я стал с ним тягаться? Ладно, он гомик, а я чего решил, что смогу его развести? Я же видел, как он офигел, когда я сказал, что трахну его. Так почему он согласился? Может, и вправду гомосеки тащатся от члена в заднице? Нет… Не может такого быть. Ходить, как неваляшка, после этого, какой от этого кайф? Я, конечно, не стану врать, в поезде было не совсем плохо… Если сравнивать с предыдущим опытом, то у него это лучше получилось, чем у девушки, с которой я встречался. Черт, о чем я сейчас думаю? Мне нужно думать, как выкрутиться и не быть треплом.
Думай, Иван, думай! Времени в обрез, нужно что-то выдумать, пока он оставил меня убирать то, что я натворил.
Он еще нормально среагировал, сказал: «Убирай, а я пока выйду», а мог бы сразу послать в отдел кадров. Мне сейчас, когда у отца проблемы на работе, никак нельзя увольняться. Что ж башка-то так болит? Я сейчас не способен мыслить логически. Мне бы пожрать и поспать. Фу! Чем мы закусывали? Зелененькое… Фисташки, что ли?
— Ты закончил? — В кабинет вернулся босс с бутылкой воды в руках, при виде которой у меня еще больше пересохло в горле. — Будешь?
Я не успел ответить, как он подошел и приложил холодную бутылку мне ко лбу.
Хух!
Схватив бутылку, я быстро свернул крышку и сделал живительный глоток.
— Может, таблетку? — Никита стоял и наблюдал, улыбаясь, как я пью. — Боюсь, придется теперь собрание перенести. В кабинет после тебя людям часа три нельзя входить.
— Я не специально.
— Не хватало, чтобы ты это сделал специально. Так таблетку давать? Может, тебя домой подвезти?
— Нет.
— Работать в таком состоянии ты тоже не будешь. Может, у меня отоспишься? — предложил он как ни в чем не бывало.
Знаю, как отоспишься. Потом неделю спать буду стоя.
— Нет.
— Да что ты как маленький! Не трону я тебя. Поспишь, а я вечером домой отвезу. Если уже говорить правду, ты сейчас ужасно выглядишь. Так что вряд ли тебя в таком виде кто-то вообще захочет. Так что? Или струсил?
— Кто тут струсил? Я просто к незнакомым в гости не хожу, — нашел я хорошую отговорку.
— Так мы вроде полгода как знакомы.
Не сработало.
— А я хожу только к близким людям. — Поправочка отговорки номер один.
— Да куда уже ближе… — пробурчал он, снимая пальто с вешалки. — Чего встал? Через пять минут с вещами на выход. Жду возле лифта, и без фокусов в этот раз, понятно?
Понятно-понятно! Только что теперь делать, совсем не понятно…
В офисе все притихли, когда я вошел. Значит, меня обсуждали. Вот люди, им бы только посудачить. Миронов в отличие от остальных ждал возле моего стола.
— Ну что? Чего он взъелся?
— А фиг его знает.
— Грузанул тебя? Что-то ты совсем плохо выглядишь. — Теперь что, в моде сообщать людям, что они никакие?
— Мы с тобой вчера маленько перебрали.
— Зато весело, правда? Красавчик, а ну-ка улыбнись! — Он в шутку приобнял и попытался пальцем подправить мою улыбку. Я подыграл ему, изобразив, что он от меня хотел. — Так-то лучше! У меня к тебе дело на миллион.
— Рублей?
— Пока да.
— Я сейчас не могу. Мне нужно бежать. — Взяв курточку и сумку, попытался уйти, но он все не унимался:
— Куда?
— Дела.
— Черт, а я хотел с тобой кое-что обсудить.
— Потом, ладно?
— Я тебе после работы позвоню. Ок?
— Ок-ок! — Надеюсь, обсуждать мы будем, не как бабку пришить.
Великий и могучий Никита Сергеевич, как и обещал, ждал возле лифта. А он и взаправду здоровый. Ростом, может, и такой, как я, но в габаритах поболее. Любят бабы таких, только облом им. Его бы, да в правильное русло… А это идея! Может, ему бабу, да понаглее?
Почему-то при слове «понаглее» перед глазами всплыл образ двоюродной сестры. Точно! От Ленки еще ни один мужик не уходил, а вот она ими крутит, как веером. Ленка - она такая, она умеет. Этот вариант нужно поставить на вооружение.
— Эй, ты чего так долго?!
Не, ну реально! Достанется же такой кому-то. Достаевский номер два!
— Я тут подумал, поеду-ка я домой…
— Подумал он, я уже собрался и планы изменил, так что шагай, давай, великий думатель и стратег! — Толкнул меня в спину в сторону лифта.
На него, интересно, еще никто не подавал в суд, за нарушение прав человека? Я ему что, раб?
Таким же образом он и в машину меня втолкнул — схватил за шею и, согнув, пихнул на переднее сидение.