Ночи темной луны
Шрифт:
Кто-то может смотреть на жизнь проще – я не могу. Не могу заставить вести себя дома так, как будто все в порядке, – не терплю пошлости. Не могу заставить себя заниматься сексом с мужчиной, которого не люблю: не хочу, пусть он даже замечательный человек. Только сейчас смогла понять это, наверное, благодаря тебе.
Такое ощущение, что я перестала испытывать страх. Что это значит – мне нечего терять или все, что имею, потеряло свое значение? Иногда ловлю себя на том, что скучаю по тебе. Моя память позволяет мне ощущать тебя даже тогда, когда тебя нет рядом, но я все равно хочу тебя реального, из плоти и крови.
Я живу в придуманном мире, но это как наркотик: перестаешь ощущать, что на самом деле происходит вокруг.
Так хорошо, спокойно с тобой. Когда-нибудь я решусь спросить у тебя о том, о чем не должна спрашивать, ведь так замечательно знать, что ты где-то есть, но не знать где. Очень хочется перешагнуть черту и одновременно – спокойно ждать и плыть по течению. Я разучилась страдать.
Это странно и жутко. Просто не оставляю времени для самокопания, не хочу дойти до самой сути, не хочу узнать, что для тебя я никто.
Что происходит между нами? Понимаю, что не должна ничего хотеть в отношениях с тобой. „Мне нравится так, как есть“, – говорю себе, хотя это и неправда. Хочу общаться с тобой больше, чем имею на то возможности. От этой фразы воротит, хотя она всего лишь означает, что у меня мало свободного времени, а когда я сама себе разрешаю забыть обо всем, то понимаю, что у тебя есть свой мир, свой круг общения, работа, о которой ты ничего не рассказываешь, и что тебе совсем не хочется обо всем забывать, заставлять себя мириться с той мыслью, что наши с тобой встречи надо согласовывать, просчитывать, – от этого можно сойти с ума.
Слишком много времени думаю о тебе, ты вытесняешь собой все и всех, но это мой выбор, и я остаюсь одна со своими фантазиями, в реальной жизни меня уже нет. Где ты? Я хочу быть с тобой!
Я услышала в трубке твой голос, но у меня закончилась карточка, в трубке только гудки, и я задыхаюсь от невозможности услышать тебя, твой теплый спокойный голос. Конечно, ты бы нашел нужные слова, чтобы пустить в мою душу воздух любви и надежды. Я купила новую карточку и ничего об этом тебе не сказала. Я нарушила наш уговор.
Сегодня, в конце нашей встречи, сидя на кровати в чужой квартире, ты буднично и спокойно, застегивая рубашку, признался мне в любви. Натягивая брюки, ты сказал, что не можешь без меня жить. Я не поверила твоим словам из-за холодности тона, но, взглянув в глаза, поняла: это правда, и бросилась тебе на шею, пока ты не перешел к туфлям.
Ты умело маскируешь свои чувства, но глаза тебя выдают! Извини, но твой подарок, медальон, мне пришлось спрятать до лучших времен. Надеюсь, они настанут».
Я вздохнула и решила сегодня ничего не писать, а заняться принесенной домой работой. До рассвета оставалась бесконечность. Завтра я отдам свои записи, самое сокровенное, что у меня есть, Антону, а там будь что будет. Я обнажу перед ним свою душу, это будет мой тест. Мне не нужны слова – их уже было достаточно, желаю его действий, если он правильно меня поймет.
Я не хочу цепляться за осколки старой жизни, которую уже не склеишь, да и не нужно. Я хочу вдохнуть полной грудью новую жизнь и имею для этого достаточно сил. В спальне спит, изредка всхрапывая, давно чужой мне мужчина. Интересно, что ему снится?
4. Александр. 6 часов 31 минута
Полутемный подъезд с ободранными стенами и еле тлеющей лампочкой вверху. Непривычно тяжело ступать по крутым ступенькам со слизанными краями. Ощущаю надвигающуюся опасность и оглядываюсь. За спиной невообразимо высокая коричневая входная дверь, отделяющая меня от опасности. Мне надо спешить!
Несмотря на это, мои движения замедленны, и это пугает. Я подхожу к массивной железной двери лифта. Светлячок жизни лифта на кнопке вызова мертв, но я давлю на нее изо всех сил. Кнопка безразлична к моим усилиям и не хочет поддаваться. В отчаянии дергаю за ручку двери лифта, и она нехотя открывается.
За ней черный бездонный провал шахты лифта. Но это я вижу только мгновение, и сразу же передо мной внутренность знакомой кабины лифта, в которой я недавно увековечил свое имя. Со страхом ступаю в кабину, невольно ожидая, что тут же провалюсь в черную яму. На долю секунды возникает ощущение полета вниз, но это снова обман: лифт медленно ползет вверх.
В кабине тусклый свет, и я вижу, что не один: рядом находится незнакомая женщина.
И она боится меня. Почему?
Стекло внутренних дверей кабины лифта отражает меня, как зеркало. На мне светлый плащ с поднятым воротником. Стоящая рядом женщина не отражается в стекле. Перевожу на нее взгляд. Она ниже меня, у нее худое лицо с темными кругами под глазами.
Угрожающая мне опасность не исчезла, она только притаилась и следует за мной. Мое спасение в этой женщине. Ее черные глаза, кроме страха, выражают еще что-то, вызывающее приятный зуд-теплоту внизу живота.
Лифт останавливается. Времени у меня больше нет, я кладу руки ей на плечи и притягиваю к себе. Чувствую, как мгновенно похолодел, втянулся живот и расплылась вязкая теплота. Ее глаза искрятся и притягивают…
В уши ворвался противный визг будильника, требующий, чтобы я немедленно встал. Пытаюсь удержать сновидение, узнать его продолжение, но будильник не смолкает и выходит победителем. Сон ушел прочь, и я открыл глаза.
Сырой мрак осеннего утра в окне ассоциируется с безысходностью, насморком и болями в пояснице. Мне снова приснился сон из моего безоблачного детства. Что же на меня навеяло этот сон? Не ностальгия же по коротким штанишкам – их и сейчас я ношу. Иногда. Летом. Когда очень жарко. Какие сигналы из безоблачного детства вновь всколыхнули эти видения?
За всю жизнь мне приснился пяток снов, которые не забываются, но этот, самый яркий и загадочный, сегодня снился повторно. В первый раз он мне приснился в ночь перед десятым днем рождения. Этот сон хорошо мне запомнился, наверное, потому, что не похож на сон мальчика моего возраста, которому многое в этой ситуации должно быть непонятно. Если верить медицинским справочникам, чувственное, половое влечение возникает у мальчиков в 12–14 лет, хотя Фрейд считал, что оно присуще и младенцам, только форма выражения другая.
Тот день мне запомнился необычным сном и радостным утром. Я знал: вечером будут свечи и торт. Я нежился в кровати, не открывая глаз, мне совсем не хотелось идти в школу. Душистое, мягкое и теплое закрыло мне лицо и покрыло поцелуями. Моя мама. Она пахла сладким кремом и клубникой. Раздались тяжелые шаги – это отец спешил нарушить монополию мамы, подергать меня за уши. Какой подарок они мне приготовили? Меня охватило нетерпение. Странный взрослый сон ушел в ночь, и наступил чудесный день моего рождения!