Ночной администратор
Шрифт:
Все еще глядя в окно, Гудхью качал головой, как бы отказываясь все это слушать.
– Решай проблемы в порядке поступления, Леонард, – посоветовал он сдавленным голосом. – У тебя есть корабль с оружием, неважно какого производства, направляющийся в Колумбию. И корабль с наркотиками, идущий в Европу. Тебе надо поймать негодяя и выручить своего агента. Вот твоя задача. Не распыляйся. Вот в чем я заблуждался. Даркер... Список инвесторов... связи с Сити... крупные банки... крупные финансисты... и опять Даркер... чистые разведчики... не дай
– Час пик, Рекс, – мягко проговорил Берр. – Ты уже все их видел. – Он говорил так, как утешают побитого. – Мой мальчик выдюжил, Рекс. У нас в руках самое драгоценное – имена, номера судов и контейнеров, расположение склада в Колоне, номера транспортных накладных и даже описание коробок, куда они напихали наркотики. – Он похлопал себя по нагрудному карману. – Я об этом не сообщал. Ни единой душе. Даже Стрельски. Только Рук, я, ты и мой мальчик знаем об этом. Это не «Флагманский корабль», Рекс, а по-прежнему «Пиявка».
– Они забрали мои папки, – отрешенно сказал Гудхью. – Я держал их в сейфе в своей комнате. Их нет на месте.
Берр взглянул на часы. «Побреюсь в офисе, – решил он. – Домой заезжать некогда».
Берр наносил визиты. Пешком, в голубом плаще, одолженном у привратника, и легком бежевом костюме, имевшем такой вид, как будто в нем спали, что было недалеко от действительности. Его маршрут – золотой треугольник лондонского секретного мира: Уайт-холл, Вестминстер, Виктория-стрит.
Дебби Муллен была его старой подружкой по службе в Ривер-Хауз. Они вместе ходили в начальную школу и вместе праздновали сдачу экзаменов. Ее офис располагался в полуподвальном помещении за голубой стальной дверью с надписью «Вход воспрещен». Через стеклянные перегородки Берр мог наблюдать, как служащие обоих полов работают за своими дисплеями или говорят по телефонам.
– Кажется, кое-кто побывал в отпуске, – сказала Дебби, глядя на его костюм. – Как дела, Леонард? Говорят, они сняли с твоей двери бронзовую табличку и снова отослали тебя за Темзу?
– Речь идет о контейнеровозе «Горацио Энрикес», Дебби, зарегистрированном в Панаме. – Берр намеренно усилил свой йоркширский акцент, желая подчеркнуть их близость. – Сорок восемь часов назад он стоял в порту свободной зоны Колон, направляется в Гданьск, Польша. Я предполагаю, что корабль находится уже в международных водах на выходе в Атлантику. По нашей информации, на борту подозрительный груз. Мне хотелось бы установить наблюдение и вести прослушивание, но запрашивать разрешение не надо. – Он улыбнулся ей, как когда-то. – Видишь ли, Деб, это очень деликатное дело и строго секретное. Ничего не должно записываться. Ты можешь по дружбе мне это устроить.
Дебби Муллен была миловидна и имела привычку в момент задумчивости прислонять костяшку указательного пальца к зубам. Возможно, это был способ скрывать свои чувства, но глаза все равно выдавали ее. Вначале они широко раскрылись, потом остановились на верхней пуговице сомнительного пиджака Берра.
– Как ты сказал, Энрико какой, Леонард?
– «Горацио Энрикес», Дебби. Не знаю, кто он такой. Зарегистрирован в Панаме.
– Значит, я правильно поняла. – Оторвав свой взгляд от его пиджака, она стала рыться в стопке папок с красными полосами, нашла нужную и молча протянула ее Берру. В пачке находился всего единственный лист плотной голубой бумаги с тиснением и гербом. На нем был заголовок «Горацио Энрикес» и текст, состоящий из одного параграфа, набранного крупным шрифтом:
«Выше поименованное судно, являющееся объектом чрезвычайно ответственной операции, по всей видимости попадет в зону вашего внимания при перемене им курса без всякой видимой причины или в результате необоснованных маневров на море или в порту. Вся информация, полученная вашим отделом по этому поводу из открытых или секретных источников, должна быть направлена ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО и НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО в отдел группы по изучению снабжения, Ривер-Хауз».
Документ имел печать «Совершенно секретно. Флагманский корабль. Запретная зона».
Берр вернул папку Дебби Муллен и разочарованно улыбнулся.
– Похоже, мы немного пересеклись, – посетовал он. – В конце концов, все пойдет в общий карман. Кстати, у тебя есть что-нибудь о «Ломбардии», Дебби. Она тоже мотается где-то в том же районе, вероятно по другую сторону канала?
Дебби снова остановила взгляд на его лице.
– Ты из «моряков», Леонард?
– Что ты скажешь, если я отвечу утвердительно?
– Я должна буду позвонить Джеффу Даркеру и спросить, не сочиняешь ли ты, так ведь?
Берр позволил своему обаянию набрать полную силу.
– Ты же знаешь меня, Дебби. Я всегда совершенно честен. Как насчет плавающего дворца под названием «Железный паша», принадлежащего одному английскому джентльмену? Четыре дня назад яхта вышла из Антигуа в западном направлении. Ее кто-нибудь слушает? Мне это очень необходимо, Дебби.
– Ты мне уже говорил об этом, и я постаралась и все для тебя устроила. Тогда это было для нас обоих совершенно безопасно, но теперь все иначе. Поэтому или я позвоню Джеффри, или ты уйдешь. Выбирай сам.
Дебби по-прежнему улыбалась. Как и сам Берр. Он сохранял на лице улыбку, пока не миновал череду клерков и не вышел на улицу. Но в лондонском тумане он размяк, как тряпичная кукла, и дал волю своей ярости.
«Три корабля. И все, черт их побери, идут в разных направлениях! Мой мальчик, мое оружие, мой наркотик, моя операция – и все это меня не касается!»
Однако к моменту, когда Берр подходил к внушительному офису Дэнема, он уже был в той форме, которая соответствовала случаю.