Ночной холод
Шрифт:
– Они не могут быть хуже Жнецов, не так ли? – пошутила я.
Рори тихо пробормотала себе под нос, что я совершенно сошла с ума. Я лишь усмехнулась и пошла дальше. Чем дальше мы шли, тем громче и несчастнее становились крики, словно существо слышало нас и знало, что не сможет убежать, прежде чем мы его найдём. Наконец мы притаились в нескольких метрах от источника звука за стволом дерева. И хотя звук был похож на раненное животное, я не побегу, не проверив. Дафна была права, когда сказала, что в лесу, скорее всего, скрывается куча Жнецов, и то, что происходит здесь, может в любой момент оказаться ловушкой.
– Что ты хочешь делать теперь? – спросила Дафна. – Потому что что бы это ни было, звучит оно несчастно.
– Я пойду, посмотрю, – прошептала я. – Если это ловушка Жнецов, то может нам удастся прикончить парочку, прежде чем доберёмся до руин. Прикрывайте меня с тыла.
Она кивнула, Рори тоже.
Я встала, покрепче перехватила Вика, обошла дерево и сразу же напряглась, потому что ожидала, что из леса прилетит стрела. Когда ничего не произошло, я медленно пошла вперёд. Я продвинулась только на три метра, когда добралась до небольшой поляны и, наконец, обнаружила источник криков – молодой грифон. Ну, это я считала его молодым. От клюва до пушистого конца своего львиного хвоста он был всего лишь метр в длину. Его мех и крылья переливались красивым бронзовым оттенком в том немногом свете, что проникал сквозь деревья. Его глаза были того же очаровательного оттенка, хотя клюв и когти казались такими чёрными и гладкими, как чёрное дерево.
Грифон заметил меня и замер. Он прищурился и опустился на землю, словно готовился к прыжку – напасть и порвать меня на ленточки. Сначала я не поняла, что не так с существом, но потом обнаружила причину его криков. Правая задняя лапа попала в металлическую ловушку. Хотя, ловушка – слишком безобидное слово. У этой штуки было столько металлических зубцов, что она скорее напоминала орудие пыток. Грифон, должно быть, наступил на спусковой крючок, и острые металлические острия впились в его плоть. Ловушка была прикреплёна толстой цепью к дереву, чтобы не дать грифону улетел прочь. Похоже, он в ловушке уже какое-то время, потому что кровь на его шкуре уже запеклась.
– Всё хорошо, – крикнула я подругам. – Это не Жнецы.
Снег захрустел, затем Дафна и Рори встали рядом.
– Капкан, – брезгливо сообщила Рори. – Похож на медвежий, но у него больше зубцов. Жнецы прячут их в лесах, чтобы ловить грифонов или волков Фенрир. Чем сильнее пытаешься вырваться из ловушки, тем глубже зубцы впиваются в плоть. При звуке голоса Рори хвост маленького грифона начал хлестать то вправо, то влево, зверь разглядывал каждого из нас. Он сильнее прищурился и, не считая мельтешащего хвоста, совсем не двигался. Внезапно существо подпрыгнуло в воздухе, нацелив когти на моё горло...
Но прикреплённая к дереву цепь рванула грифона назад, так что он свалился на землю где-то метрах в двух от меня. Существо завизжало от удивления и боли, но я расслышала плачь в его крике. Несмотря на его храброе поведение, грифон был напуган, изможден и испытывал боль. Мне слишком хорошо были знакомы эти ощущения. Жнецы и их злобные планы оказывали влияние на каждого.
– Спокойно, малыш, – сказала я, затем сняла перчатки, вытянула правую руку и медленно приблизилась к животному. – Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. Мы уберём эту отвратительную штуку с твоей лапы.
– Что ты делаешь? – зашипела Рори. – Этот грифон откусит тебе руку, если ты подойдёшь слишком близко. Только на случай, если ты не заметила: он разорвал бы тебе глотку, если бы цепь не рванула его назад. Совсем с ума сошла?
– Позволь представить тебе Гвен, – издевалась Дафна. – Сумасшествие – её конёк. Поверь мне, по сравнению с некоторыми поступками, которые она уже совершила, вот это – просто смешная забава.
Я бросила на подругу сердитый взгляд, затем снова повернулась к грифону.
– Он ведь просто испуган и сбит с толку, – сказала я. – Поэтому он пытался на меня напасть. Я не оставлю его здесь, чтобы Жнецы смогли его найти. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что они причинят этому малому.
– Ладно, ладно. Поиграйся в героя, – пробормотала Дафна. – Но потом не упрекай меня, если что-то пойдёт не так.
Я отдала Вика валькирии, потом встала на четвереньки, чтобы находится на одном уровне с грифоном, и медленно поползла к нему. Существо сидело на задних лапах и наблюдало за моим приближением ещё более бдительно, чем раньше. Его когти впились в покрытую снегом землю, он будто размышлял над тем, чтобы ещё раз кинуться на меня. Я видела недоверие в глазах грифона, но я предприму кое-что, чтобы оно исчезло – даже если он снова нападёт на меня.
Я подползала все ближе и ближе. Грифон уже давно мог кинуться и атаковать меня когтями – без особых усилий. Вместо этого существо внимательно следило за мной. Может быть, грифон чувствовал, что я не враг. Может, догадывался, что я хочу ему помочь. Или, возможно, всего лишь хотел подпустить меня к себе как можно ближе, чтобы причинить как можно больше ущерба. Сейчас я это и выясню. Теперь я была всего на расстоянии метра от животного, потом полметра...
Я сделала глубокий вдох, бросилась вперёд и положила руку на переднюю лапу грифона.
Глава 22
Первое, что наполнило мою голову – боль молодого грифона. Каждое крошечное движение, малейшее перемещение, каждый поверхностный вздох, казалось, загоняют железные зубцы ловушки глубже в заднюю лапу животного. Я поморщилась, отодвигая это чувство в сторону, чтобы погрузиться глубже в разум грифона. Я хотела найти способ заставить существо доверится мне на достаточно долгое время, чтобы мы смогли снять ловушку с его лапы.
Грифон пытался уклониться, но я держала его так осторожно, как могла. Я смутно понимала, что его морда склонилась к моему лицу, а клюв щелкнул прямо перед носом, чтобы сказать: отпусти или... Но я не отпустила. Сомневаюсь, что мне ещё раз удастся прикоснуться к нему, если сейчас отпущу его. И тогда мы вообще не сможем ему помочь.
Поэтому я ухватилась за него крепче и воспользовалась психометрией. Один образ сменял другой, я будто смотрела высокоскоростной фильм о жизни грифона. Большинство воспоминаний показывали грифона высоко в голубом небе, а меня наполняло чувство удивления и дикости, сопровождаемые глубоким спокойствием.