Ночной огонь
Шрифт:
Мэйхак снова наполнил бокалы всех присутствующих и откинулся на спинку стула: «Остается только расспросить других профессоров в Институте».
«Я уже спрашивал, — уныло отозвался Джаро. — Никто уже не помнит, где Фаты были двенадцать лет тому назад».
«В таком случае похоже на то, что мы в тупике».
«В таком случае было бы полезно проконсультироваться со следователем, нанятым с целью решения этой проблемы — причем на исключительно выгодных условиях», — беззаботно заметила Скирль.
Джаро повернулся к ней,
«Может быть».
«Расскажи! Зачем ты заставляешь нас ждать?»
Скирль пригубила вина из бокала: «Тебя нашли в месте, которое называется «Сронк», на планете Камбервелл».
«Неужели? И каким образом ты добыла эти сведения?»
«Методом дедукции, с последующим индуктивным умозаключением».
«Да-да, разумеется! Может быть, ты снизойдешь до более подробного объяснения?»
«Что ж, пожалуй, снизойду. Когда я взяла с полки подсвечник, стоящий на столе, я заметила на донышке ярлык с номером и названием — в данном случае «21: Промозглая Лужа, Моберли». Немного поразмыслив, я порылась в архиве и нашла путевой журнал под номером 21. В нем сразу же нашлось упоминание о посещении села Промозглая Лужа на планете Моберли. Тогда я вернулась к полке с подсвечниками и стала просматривать ярлыки у них на донышках, пока не нашла подсвечник под номером 26. На ярлыке написано: «Сронк, Камбервелл». Вот и все».
2
Соединившись по телефону с библиотекой Института, Джаро просмотрел информацию о планете Камбервелл, в том числе описание ее физических характеристик, несколько географических карт, обзор местной флоры и фауны, сведения о привычках и обрядах народов Камбервелла, перечень населенных пунктов с указанием численности населения, а также краткий исторический очерк. Главный космический порт находился в городе Танциге, в десяти милях к югу от реки Бласс. Сронк был обозначен на карте в сорока милях к востоку от Танцига, за Ворожскими холмами.
«Еще проблема: как туда добраться? — сказал Джаро. — Для этого нужны деньги».
«Деньги и время, если пользоваться коммерческим транспортом, — отозвался Мэйхак. — Камбервелл в стороне от магистральных линий. Придется делать пересадку и ждать попутного рейса».
«Нам нужен космический корабль! — заявил Джаро. — Я могу продать землю Шелковичу как минимум за тридцать тысяч сольдо. Может быть, удастся выручить больше — в зависимости от того, насколько Рюту не терпится приобрести этот участок. Сколько стоит «Искатель» модели 11-В?»
«От пяти тысяч за драндулет с дырявым корпусом до двадцати пяти или тридцати тысяч, если корабль в приличном состоянии. Но в «Искателе» будет тесно. Попробуем купить что-нибудь получше», — посоветовал Мэйхак.
Позвонил телефон. «Говорите!» — отозвался Джаро. На экране появилась приятная, благодушная, обходительная физиономия пожилого субъекта с аккуратной серебристой шевелюрой.
«Добрый вечер, господин Шелкович!», — приветствовал его Джаро.
Абель Шелкович расплылся в извиняющейся улыбке: «Прошу прощения, если позвонил слишком поздно. Мне было бы любопытно узнать, однако, успели ли вы рассмотреть мое вчерашнее предложение?»
«Да, — сказал Джаро, — успел».
«Надеюсь, вы решили его принять?»
«Не совсем. Я посоветовался с господином Тоуном Мэйхаком, и теперь он представляет мои интересы. Если у вас нет возражений, вы могли бы с ним поговорить».
Улыбка Шелковича стала несколько менее благодушной, но доброжелательный тон его голоса нисколько не изменился: «Разумеется. От того, кто ведет переговоры, однако, условия не изменятся».
Мэйхак занял место перед экраном: «Меня зовут Тоун Мэйхак. Джаро попросил меня быть его представителем в том, что касается продажи его недвижимости. Вы работаете на Гильфонга Рюта?»
«Точнее говоря, я работаю на компанию «Лумилар Вистас»», — осторожно ответил Шелкович.
«Понятно. Значит, переговоры следует вести с владельцем компании, то есть с Рютом. Если он навестит нас завтра в полдень в Приюте Сильфид, я выслушаю его предложение».
Шелкович развел руками: «Господин Мэйхак, вы предъявляете несусветные требования! В такой манере невозможно серьезно обсуждать какой-либо вопрос».
«Забудьте о манерах. Гильфонг Рют, надо полагать, где-нибудь поблизости? Спросите его, согласен ли он заехать к нам завтра в полдень. Сделка может быть заключена только с ним лично, и ни с кем иным».
«Один момент», — экран погас. Примерно через три минуты на экране снова появилась физиономия Шелковича, теперь уже несколько растерянная: «Господин Рют сообщил, что прибудет к вам завтра в полдень». Губы Шелковича растянулись в подобии болезненной улыбки: «Он высказал еще несколько замечаний, передавать которые было бы бесполезно. Должен предупредить вас о том, что господин Рют не потворствует тем, кто пытается злоупотреблять его доброй волей».
«Ему не о чем беспокоиться. Завтра мы не будем заниматься пустяками».
3
На следующий день, за несколько минут до полудня, с дороги Катцвольда к дому повернул большой, роскошный черный экипаж. Машина остановилась у крыльца. С переднего сиденья соскочили два человека в зеленых униформах с синими нашивками; осмотрев окрестности и убедившись в отсутствии опасности, они открыли дверь салона — оттуда появились Абель Шелкович и, немного погодя, Гильфонг Рют. Шелкович и Рют поднялись на крыльцо; люди в униформах остались стоять у машины.