Ночной Орел (сб. ил. Л.Фалина)
Шрифт:
Владик развалился на траве, закинул руки за голову, презрительно свистнул и сказал:
— Вспомнила! Неизвестно, какие тогда были альпинисты! У меня, впрочем, тоже не последний разряд. А потом, твой первоклассный альпинист просто так полез, вот и сорвался, а мы…
— Что — мы?
— А мы на этом Чертовом Пальце можем найти перо жар-птицы… Доказать, что Ночной Орел в самом деле существовал, — разве этого мало? Ведь столько лет прошло, а никто этим делом серьезно не занимался. А почему? Да потому, что не осталось никаких доказательств. Рассказы очевидцев! Да кто станет считаться с этими рассказами, ежели сами герои событий ничего не помнят и ничего не могут подтвердить!
— А если мы на Чертовом Пальце ничего не найдем?
— Будем искать в других местах. У Ночного Орла была какая-то база. Это вне всяких сомнений… Конечно, я рискую с этим Чертовым Пальцем. Но я рискую не ради рекорда, а ради спасения великого открытия. Ради этого я поступил на биохимический, ради этого занимаюсь альпинизмом и парашютизмом, ради этого я могу сделать все, что угодно!
— Значит, ты веришь в Ночного Орла?
— Верю, Индра.
— И веришь, что он снова полетит?
— В этом у меня уверенности нет. Но если Кожин сам убедится, что Ночной Орел не сказка, он здорово поможет нашему делу. А летать? Летать может и кто-нибудь другой…
— Например, ты, да?
— А хоть бы и я! Это заветная мечта моего детства!
— Забавный ты, Владик… — улыбнулась девушка.
Отдохнув, они двинулись дальше. Когда солнце, перевалив через вершину своего пути, уже стало спускаться вниз, они достигли наконец подножия Чертова Пальца.
2
Снизу каменный столб казался совершенно неприступным. Его темно-серые выщербленные стены отвесно уходили в головокружительную высоту. Все пространство вокруг было усеяно большими и малыми каменными глыбами, густо заросшими травой и кустарником. Над двузубой вершиной Чертова Пальца с криком кружили птицы.
Молодые люди поставили палатку, развели костер. Пообедав разогретыми консервами и отдохнув после трудного перехода, они до самого вечера бродили вокруг диковинного утеса, выбирая удобное место для восхождения…
Утром, задолго до восхода солнца, они были уже на ногах. Позавтракав, Владик проверил снаряжение, опоясался страховочной веревкой, прикрепил к поясу связку железных скоб и решительно направился к каменному столбу. Индра пошла за ним, тоже в полном снаряжении, готовая в любую минуту прийти на помощь товарищу.
— Смотри, Владик, зря не рискуй! Увидишь, что трудно, возвращайся. Лучше в другом месте попытаемся.
— Не беспокойся, не маленький. Я даже права такого не имею — зря рисковать… Ну, я пошел!..
Первые сто метров Владик одолел сравнительно легко, почти не израсходовав скобы. Но дальше каждый метр приходилось брать с бою.
— Вернись! Владик, вернись! — крикнула снизу Индра, заметив, что он выбивается из сил.
Но Владик сделал вид, что не слышит ее зова. Он был уверен, что одолеет Чертов Палец с первой попытки.
Поднявшееся над горами солнце стало припекать все сильнее и сильнее, но Владик лез все выше и выше.
Индра перестала звать товарища. Затаив дыхание она следила за его медленным продвижением вверх. До вершины ему оставалось еще метров пятьдесят.
“Вдруг не доберется?” — с тоской подумала девушка.
Неожиданно Владик исчез, словно куда-то провалился. В первое мгновение Индре показалось, что он сорвался, и сердце у нее замерло, но тут же она убедилась в своей ошибке и успокоилась: “Значит, добрался до какого-то убежища и скрылся в нем…”
А Владик тем временем стоял на узкой площадке за острым зубцом и дышал, как загнанная лошадь. Зубец, скрывавший площадку, снизу был незаметен — настолько он сливался с выступами и расселинами этого гигантского столба. Ноги у Владика подкашивались от усталости, все тело ныло, как избитое. По лицу, смешиваясь с пылью, катились горячие струйки пота, но глаза его сияли от радости. В скале темнело отверстие, закрытое чем-то пятнистым.
— Вот оно! — проговорил Владик хрипло. — Гнездо Ночного Орла!.. Прав был Горалек, абсолютно прав!..
Чтобы перебраться с площадки в пещеру, пришлось израсходовать две последние скобы. Откинув полуистлевшую плащ-палатку, Владик залез в грот.
Сердце его гулко стучало от волнения: он увидел убежище Ночного Орла таким, каким Кожин оставил его в то холодное зимнее утро конца декабря 1944 года, когда полетел на сражение в Медвежьем логу. Оставил в надежде, что скоро вернется, но так и не вернулся — никогда.
С благоговейным трепетом осматривал Владик жилье удивительного летающего партизана: постель с ворохом одеял, аккумуляторный приемник, мешок с пустыми консервными банками (приготовленный, вероятно, для выброса где-нибудь подальше от базы) и целый склад заржавевшего оружия — мины, гранаты, автоматные диски…
Но больше всего Владика обрадовала большая, в черных корках тетрадь, в которой оказались краткие заметки самого Кожина о его боевых операциях и планах. Заметки отлично сохранились. Кожин в них неоднократно упоминал о своей способности летать. Одного этого было достаточно, чтобы опровергнуть все доводы скептиков.
Владик так увлекся записками Кожина, что совсем забыл про свою подругу, ожидавшую его у подножия утеса. Но вот до него донесся ее тревожный голос. Владик опомнился. Надо известить Индру, что все хорошо!.. Он осмотрелся и взял из мешка пустую консервную банку. Потом поискал глазами какой-нибудь обрывок бумаги. На приемнике лежала стопочка аккуратно нарезанных пожелтевших листков. Он взял ее и обнаружил, что на всех листках написана одна и та же фраза:
“Это сделал Ночной Орел!”