Ночной шторм
Шрифт:
«Кофе с Майнером? Ну уж нет», — подумала Тильда. И ответила:
— Спасибо, я лучше пока осмотрю дом.
Зайдя внутрь, она сразу увидела, что пол усыпан осколками от разбитого зеркала. Ковер сбился, а на пороге в кухню виднелись пятна крови.
Дверь в гостиную была приоткрыта, и, пройдя по разбитому стеклу, Тильда заглянула внутрь. В гостиной царил хаос. Все ящики были выдвинуты, дверцы шкафов открыты. На полу — грязные следы. Криминалистам будет с чем поработать.
Закончив
— Ограбление, — объяснила Тильда свое опоздание.
— Ограбление? — повторил Герлоф удивленно. — Где же?
— Пасторский хутор Хагельбю. Воры напали на хозяина.
— Он сильно пострадал?
— Довольно сильно. Ножевое ранение. Сотрясение мозга. Перелом. Наверняка об этом завтра напишут газеты.
Присев за журнальный столик, Тильда достала диктофон. В голове у нее вертелись мысли о Мартине. Наверно, он уже приехал домой, вошел в дверь, обнял Карин и пожаловался на то, какой скучной была полицейская конференция в Марнэсе.
Герлоф что-то сказал, но Тильда не слышала. Она думал о Мартине, как он ушел, даже ни разу не обернувшись.
— Прости?
— Вы нашли следы того, кто это сделал?
Тильда, решив не вдаваться в детали, сказала:
— Завтра криминалисты обследуют место преступления.
После чего постучала пальцем по диктофону и прибавила:
— Поговорим теперь о родных?
Герлоф кивнул, но не успокоился.
— Что вы делаете? — полюбопытствовал он. — На месте преступления?
— Криминалисты ищут отпечатки пальцев и следы обуви… Фотографируют. Собирают ворсинки и нитки от одежды, волосы, берут на анализ кровь… По отпечаткам ног можно узнать размер обуви.
— Довольно много, — заметил Герлоф.
Тильда кивнула:
— Мы стараемся работать профессионально. Но пока мы знаем только, что они приехали на большой машине или грузовике.
— Вы должны найти этих негодяев.
— Конечно.
— Можешь принести бумагу со стола?
Тильда выполнил просьбу Герлофа. Написав что-то на листе, старик протянул его Тильде.
Там было три имени.
Джон Хагман.
Дагмар Карлсон.
Эдла Густавсон.
Тильда зачитала их вслух и спросила:
— Это грабители?
— Нет, — ответил Герлоф, — это мои старые приятели.
— И?
— Они могут помочь.
— Как?
— Они все видят.
— Надо же…
— Они живут рядом с дорогой и всегда в курсе того, кто проезжает мимо, особенно зимой. Эдла и Дагмар всегда бросают все дела, чтобы посмотреть, кто едет мимо дома.
— Тогда мне надо с ними поговорить, — заметила Тильда. — Мы благодарны за любые советы.
— Начни с Джона в Стенвике, он мой приятель. Передавай ему привет.
— Передам.
— И спроси про незнакомые машины. Он наверняка их запомнил. Потом поезжай к Эдле и Дагмар и спроси то же самое. Так у тебя будет информация по всем дорогам на острове.
— Спасибо, — сказала Тильда, разглядывая список.
Она снова взялась за диктофон.
— Герлоф… О чем ты думаешь, когда вспоминаешь Рагнара?
— Рагнар… — после паузы произнес Герлоф. — Ему нравилось ездить на моторке и проверять невод осенью. Нравилось заманивать в сети разными приманками самок угрей и ловить их по ночам.
— Самок?
— Едят только самок угрей, — улыбнулся Герлоф. — Самцы слабые и никому не нужны.
— Совсем как у людей, — сказала Тильда, грустно усмехнувшись.
16
— Папа, а когда Рождество? — спросила Ливия, когда он укладывал ее спать.
— Скоро, через месяц.
— Через сколько дней?
— Через… — Йоаким взглянул на висевший над кроватью Ливии календарь, с которого улыбалась Пеппи Длинныйчулок. — Через двадцать восемь дней.
Ливия с задумчивым видом кивнула.
— Почему ты интересуешься? — спросил Йоаким. — Ждешь подарков?
— Нет, но мама ведь тогда вернется домой?
Йоаким помолчал и медленно произнес:
— Не уверен.
— Вернется.
— Нет, боюсь, что не вернется.
— Вернется. Мама вернется на Рождество! — крикнула Ливия и натянула на глаза покрывало, давая понять, что больше не собирается разговаривать.
Недавно Йоаким обнаружил новую особенность у Ливии: она спала спокойно две ночи подряд, но на третью обязательно просыпалась и начинала его звать:
— Папа!
Обычно это происходило в час или два ночи, и, как бы крепко ни спал Йоаким, он сразу вскакивал с постели. И не только он один. Крики Ливии будили и Распутина тоже. Проснувшись, кот запрыгивал на подоконник и всматривался в темноту, словно следя за кем-то.
— Папа!
Хоть какой-то прогресс, подумал Йоаким, направляясь в спальню Ливии. Наконец она перестала звать во сне Катрин.
В который раз он присел на край постели и погладил Ливию по спине. Дочка продолжала лежать лицом к стене, погруженная в сон. Йоаким стал ждать, когда Ливия заговорит. И, как обычно, спустя несколько минут она произнесла монотонным голосом:
— Папа?
— Да, — тихо ответил он. — Ты кого-то видишь, Ливия?
Не поворачиваясь, она сказала: