Ночные мстители
Шрифт:
По возвращении в канцелярию я доложил о результатах начальнику…
Перед проведением этой акции мы договорились с Ульманом обо всем. Ему приказали сразу после побега связаться с Чапкой и немедленно сообщить в гестапо его адрес…»
Однако Ульман не ушел в подполье, чтобы выдать в руки гестапо своего товарища. Очутившись на свободе, он скрылся и от гестапо, которому, несмотря на все усилия, не удалось выследить и арестовать бежавшего.
А Чапка с Яролимом после перехода через границу пришли в Турзовку. Наткнулись на партизан и пробыли у них около двух недель, а потом ушли из отряда и двинулись навстречу Красной Армии, на восток. Через несколько дней
Здесь их пути разошлись. Чапка пошел рядовым в артиллерию, Яролим в том же звании в пехотную часть. Однако вскоре Чапка снова получил звание поручика и принял артиллерийскую батарею. Батарея через несколько дней была разбита. С оставшимися людьми Чапка ушел в горы, где была сформирована новая батарея. Но немцы напали и на нее. После отражения нападения гитлеровцы окружили повстанцев, намереваясь взять их измором. Однако это им не удалось. Повстанцы вовремя заметили, что им грозит, прорвались через кольцо окружения и ушли дальше в горы. В период окружения Чапка сильно ослаб, заболел и был отправлен в военный госпиталь. Когда он выздоровел настолько, что мог передвигаться, получил приказ от командира своей части — пробираться к Красной Армии.
Надев на военную форму гражданский плащ, Чапка с фальшивым удостоверением личности и пистолетом отправился в путь. Вскоре он вышел к реке Ваг. Переплыть ее он не мог — после недавней болезни чувствовал еще слабость. К тому же вода в это время (27 декабря) была очень холодная. Итак, оставался единственный выход — перейти на другой берег по мосту.
Чапка разыскал самый ближайший мост и хотел пройти по нему. Его остановил мадьярский пост. Чапка показал фальшивое удостоверение личности и продолжал идти дальше. Примерно на середине моста его окликнул второй член поста; Чапку задержали, обыскали и нашли у него подлинные документы, военную форму и пистолет. Солдат, пропустивший Чапку, при обнаружении этих вещей рассвирепел и ударил его прикладом по голове. Удар был настолько сильным, что Чапка упал и около трех часов лежал без сознания.
Затем он попал в руки немцев.
Для первого осведомительного допроса он успел сочинить вымышленную историю, после чего был отправлен в Братиславу. Там его несколько недель держали в тюрьме, а затем, не допросив, передали в Брно.
7 февраля 1945 года остравское гестапо получило донесение о том, что 27 декабря 1944 года в Словакии арестовали Йозефа Чапку. После переправки в Брно его сначала допросил местный гестаповец.
Допрос не дал никаких результатов. 8 марта 1945 года остравское гестапо получило приказ, чтобы в Брно немедленно прибыл тот сотрудник остравской канцелярии, который вел следствие по делу отряда «Ян Жижка». В тот же день туда выехал Гинтрингер, и 9 марта начался протокольный допрос Чапки, который продолжался около двух недель.
Все эти сведения, касающиеся ареста Чапки, сообщил впоследствии на допросе Гинтрингер. В тюрьме города Брно, на стене камеры № 87, где сидел Чапка, имеется сделанная им запись следующего содержания:
«Военнослужащий ч.-с. армии в Слов, пор. арт. Чапка Йозеф, ранен, взят в плен 30.12.44 в Брезно на Гроне при попытке пробиться к русской армии. 12.1.1945 отправлен в Банска-Бистрицу, 31.1 во Вроцлав, 10.2.1945 в Брно. Допрос 12, 13, 14, 15, 16, 17.2.1945».
Из этой записи видно, что Чапка был арестован не 27 декабря на мосту через Ваг, а 30 декабря при попытке перейти Грон. Следует считать более достоверным, безусловно, то, что сам Чапка пишет о себе, а не то, что вспомнил по этому поводу на допросе гестаповец Гинтрингер.
Согласно показанию Гинтрингера, Чапка признал все, что было известно гестапо. И не только это, а рассказал даже, как он сам совершал некоторые диверсии. Видимо, он делал это из чувства собственного достоинства и еще потому, что понимал, что при таких уликах, какие представил ему Гинтрингер, ему уже нечего терять.
Помимо всего прочего Гинтрингер говорит:
«…О личности Чапки хочу сказать, что все время, пока я его допрашивал в Брно, он пытался убедить меня в том, что Германия уже проиграла войну и что моя работа уже бесполезна… Чапку я считаю одним из самых крупных подпольных работников, с которыми мне пришлось встретиться за всю службу в гестапо. Его стойкость, фанатизм и планы на будущее изумляли меня на допросах. Я должен сказать, что, несмотря на свою довольно продолжительную деятельность в гестапо, мне не довелось встретить человека такого типа, который столько хотел сделать для своего народа. Своим поведением Чапка расположил меня к себе, и я восхищался им».
И еще несколько слов для характеристики Йозефа Чапки. Как уже упоминалось, он вовлек в подпольную деятельность в районе Оломоуца и своего брата, ротного бывшей чехословацкой армии Яна Чапку. При провале отряда Ян тоже был арестован — 8 сентября 1944 года. На допросе в Брно обоим была устроена очная ставка.
Гинтрингер об этом рассказывает следующее:
«Оба брата встретились в Брно на очной ставке. Ян пал духом. Йозеф призывал его взять себя в руки и вести себя как подобает чехословацкому воину. Сказал, что если им суждено умереть, они должны умереть как герои».
На допросе в Брно Йозеф Чапка сказал также Гинтрингеру, что он жалеет лишь о том, что ему не удалось уберечь отряд от предательства хотя бы еще несколько месяцев. За это время они смогли бы причинить большой ущерб оккупантам.
На вопрос Гинтрингера, какие конкретные действия он имеет в виду, Чапка ответил:
«Привлечь 50—70 человек из «Масариковой гвардии» и подготовить их к проведению крупных диверсий. Для этой цели создать крупный диверсионный штаб.
Создать разведывательную сеть.
Разрушить центральную телефонную станцию на главном вокзале в Остраве.
Взорвать здание гестапо в Остраве после получения взрывчатых веществ из СССР.
Вооружить отряд оружием, поставленным из. СССР, и при поддержке чешской военной и гражданской полиции (которую Чапка хотел привлечь) захватить аэродром в Грабувце с тем, чтобы там могли совершить посадку самолеты из СССР, и с помощью парашютистов расширить восстание в Остравской области.
Перенести диверсии в район Тешина, в Судеты и в конце концов на весь протекторат».
К этой операции он хотел привлечь железнодорожников и тем самым парализовать сообщение на всех железных дорогах.
В гестапо эти показания расценивались как правдивые, и было выражено чувство самого глубокого удовлетворения тем, что отряд удалось обезвредить.
Для того чтобы наша общественность узнала о том, как вел себя Чапка после ареста, я вынужден был прибегнуть к показаниям гестаповца Гинтрингера… Других материалов у нас, к сожалению, нет. Однако право на оценку Чапки как борца против фашизма принадлежит исключительно его товарищам по оружию, участникам Сопротивления. Если диверсионная деятельность отряда, в результате ареста многих его руководителей осенью 1944 года, прекратилась, то политическая работа оставшихся на свободе членов отряда продолжалась.