Ночные всадники. Нарушители закона. Чертово болото
Шрифт:
Девушка кивнула головой. Треслер посмотрел в сторону конюшни. Все люди уже сидели на своих лошадях. Он увидал, что Аризона ведет двух оседланных лошадей, и узнал, что одна из них была его «Леди Изабелла». Его очень тронуло такое внимание со стороны Аризоны.
— Сержант Файле находится здесь, — сказала с ударением девушка. — Ночные всадники… Вы знаете.
— Я повидаюсь с ним, — отвечал Треслер.
«Леди Изабелла» тотчас же принялась за свои фокусы, когда он вскочил в седло. Он с трудом сдерживал ее, и она то и дело становилась на дыбы, плясала и поворачивалась из стороны в сторону. Как раз в самый разгар его борьбы с лошадью на
— Сержант Файле? — спросил он, подъезжая.
— Да, — отвечал полицейский офицер, с любопытством оглядывая всадника и в особенности его лошадь.
Наружность сержанта была совсем не внушительная. Он был небольшого роста, довольно плотный человек, очень здоровый на вид и больше похожий на сельского работника или на фермера, нежели на полицейского офицера. Но, несмотря на свою неказистую, простоватую наружность, он обладал недюжинным умом, был хитер и ловок, как кошка. Его наружность обманывала многих, считавших его недалеким, добродушным человеком и словно не замечавших холодного, проницательного взгляда его глаз, спрятавшихся под густыми нависшими бровями.
— Ваша лошадь замечательно хороша! Чистокровная! И вы недурно справляетесь с нею, — заметил сержант. — Скажите мне ваше имя.
— Треслер… Джон Треслер.
— Вы здесь недавно?
Тон полицейского был холодно-официальный.
Треслер отвечал кивком головы.
— А! Значит, вы переведены сюда из другого ранчо?
— Вовсе нет! — засмеялся Треслер. — Я приехал сюда добровольно, чтобы учиться фермерскому хозяйству. Хочу завести собственное ранчо потом… Но я поджидал вас, сержант. Мне надо поговорить с вами.
Сержант устремил на него свои проницательные глаза.
— В этой стране происходят странные вещи. Вы, может быть, слышали об этом? — нерешительно проговорил Треслер.
— В скотопромышленных районах можно творить что угодно, если клеймо на скоте легко изменить и нет никого, кто бы занялся расследованием таких дел, — холодно заметил полицейский, не спуская глаз со стройных ног «Леди Изабеллы».
— Опять Красная Маска? — спросил Треслер.
— Разумеется!
— Вы слыхали рассказ об его последнем набеге? Об убийстве Менсона Орра?
— Слыхал от Марболта… и от других. Слепой предложил пять тысяч долларов награды за поимку разбойника.
— Это лучше, чем я мог ожидать, — заметил Треслер. — Видите ли, слепой как-то странно отнесся к этому. Он сам потерял скот, но когда наши люди предложили ему погнаться за Красной Маской, то он отнесся к этому предложению недоброжелательно и пригрозил уволить каждого, кто покинет ранчо с этой целью.
— Я нашел, что он очень предупредителен, — возразил сержант.
— Конечно, — ответил Треслер несколько разочарованно. Очевидно, сержант не был расположен разговаривать с ним. Но больше всего Треслера раздражало особенное внимание, которое он оказывал лошади. Теперь сержант Файле пристально рассматривал плечо «Леди Изабеллы», где были едва заметны следы старого клейма.
— Мне надо кое-что рассказать вам, сержант, — снова заговорил Треслер. — Вы, в качестве официального лица, может быть, найдете это интересным. Ввиду последних событий я, во всяком случае, считаю это заслуживающим вынимания.
— Говорите, — отвечал сержант, не сводя глаз с лошади.
«Что он находит в ней замечательного?» — подумал Треслер и тоже со вниманием посмотрел на ноги и плечи своей лошади. Хотя полицейский офицер и не проявил особенного интереса к словам своего собеседника, но Треслер все же подробно рассказал ему о том, что он видел в первую ночь после своего приезда в Москито-Бенд, а также передал рассказы других лиц, бывших случайными свидетелями появления ночных всадников.
— Видите ли, сержант, — прибавил он в заключение. — Я думаю, что я был прав, не говоря никому об этом до разговора с вами. Все это случалось здесь уже несколько раз и, без сомнения, случится опять. Что вы думаете об этом?
— Это самое прекрасное животное, какое мне только приходилось видеть! Единственно только… — вдруг сказал Файле, но, заметив нетерпеливый жест Треслера, удивленного этими словами, не имевшими отношения к его рассказу, сержант точно спохватился и прибавил: — Да, все это очень интересно, конечно…
— Вам Марболт рассказывал что-нибудь о прежних посещениях ночных всадников? — спросил Треслер.
— Он много говорил мне… У меня не было времени выслушать его до конца.
— Что он рассказал вам?
— Главным образом, он говорил мне о революционном духе, который обнаруживается теперь в ранчо.
— Вот как…
Треслер понял ловушку, которая была расставлена ему.
— Вы, по-видимому, подозреваете, что между ночными всадниками и кем-то в ранчо существует соглашение? — заметил он полицейскому.
— Да! Я имел в виду, что вы поймете это!
— Кого же вы подозреваете? И какие у вас основания? — быстро спросил Треслер.
— Мои подозрения ни на чем не основываются пока, — отвечал Файле, и затем, взглянув прямо в лицо Треслеру, прибавил: — Я рад, что у нас с вами был такой разговор. Я убедился, что вы наблюдательны и осторожны. Если у вас появятся основания подозревать кого-нибудь и вы захотите сообщить мне об этом, то вы можете снестись со мною в любое время дня и ночи. Я хорошо знаю репутацию этого ранчо и сюда приехал специально, чтобы повидаться с вами. Как видите, я вас тоже знаю! У нас есть общие знакомые в Форксе. Вы понимаете, конечно, что вы не можете иметь со мною открытые сношения. Поэтому обратите внимание на эту речку. Наверное, вы найдете способ послать мне сообщение таким путем. У меня поставлен дальше, вниз по течению реки, тайный патруль. По некоторым причинам я не хочу, чтобы об этом знали, но он всегда находится на месте. Однако без положительной необходимости не вызывайте патруля. Но если я получу от вас послание таким способом, то буду действовать немедленно. Я узнал очень многое сегодня, так много, что, мне кажется, мистер Треслер, вам придется, пожалуй, скоро обратиться к этой реке, как к способу сношения со мною. Я прошу вас только быть осторожным, очень осторожным!
Сержант опять обратил свое внимание на лошадь Треслера.
— Что за красавица… Это ваша собственная лошадь? — спросил он.
— Нет! Она принадлежит хозяину ранчо. Мне она дана только в пользование, — отвечал Треслер. — Джек говорил мне, что слепой купил ее у метисов. Хозяин очень ценит эту лошадь, но объездить ее оказалось невозможным. Это было три года тому назад. Я думаю, Что она семилетка.
— Да. Ей семь лет. Это благородное животное, — сказал Файлс.
— Вы как будто знаете ее?