Ночные всадники
Шрифт:
Он несколько раз ударил топором по пню. Казалось, что он нарочно старался продлить мучения Джека.
— Скажи-ка, дружище, — зубоскалил он, — где ты достал эту девчонку? Она не похожа на туземку. Ты, должно быть, связался с нею в городе. Что же, мы скоро узнаем твой вкус. Надо сделать это, пока ты еще жив.
Мун поднял голову и пристально взглянул на негодяя.
— Делай со мной, что хочешь, — произнес он напряженным голосом, — но ее оставь в покое. Если только ты обидишь ее, я не прощу тебе этого и убью, как собаку.
Макара расхохотался.
— Я думаю, что ты обо всем забудешь, когда пальмы разогнуться. Ты можешь быть каким угодно силачом, но тебе не справиться с деревьями, которые разорвут тебя на части. Я не сомневаюсь, что ты поступил бы так, как говоришь, если бы только у тебя была возможность. Но у тебя не будет такой возможности. Эй, вы, ребята, я первый беру эту женщину.
— Нет, — сказал Билли, — это не честно, начальник. Если ты берешь что-нибудь, то после тебя ничего не остается. Давай лучше разыграем ее.
Смит достал кости. Жребий выпал на долю Хэнка.
Хэнк радостно потирал руки. Его глаза блестели. Он облизывался, как голодный шакал. Затем он обнял Фелицию и начал осыпать ее поцелуями.
Она истерически вскрикнула и судорожно забилась в объятиях грязного негодяя. Злой гений всего затеянного, Макара, самодовольно стоял с топором возле Джека.
— Поцелуй меня, дорогая, — лепетал грязный Хэнк… — Поцелуй своего новобрачного.
— Перестань визжать! — с руганью крикнул Макара обезумевшей Фелиции. — Перестань, иначе я перерублю пень.
Фелиция сразу утихла. Она в ужасе широко раскрыла глаза, глядя на топор, занесенный над пнем.
— Поцелуй его — иначе все кончится. И не кричи…
С ее уст больше не сорвалось ни звука. Грязный Хэнк еще раз обнял ее, но ее взгляд был прикован к зловещему блестящему топору…
Вдруг совсем близко резкий голос нарушил наступившую тишину:
— Что за чертовщина тут происходит?
Глава III. Спасение
Трое мужчин выскочили из кустов. Они были одеты, как туземцы — на них были только набедренные повязки. Тела их были покрыты красивым бронзовым загаром. Но они были европейцы. Тот, который первый заговорил, был высокий худощавый мужчина с военной выправкой. Позади него стоял коренастый юноша с красивым лицом, черноволосый и с большими черными глазами. Третий был полный брюнет с округлым добродушным лицом и курчавой шевелюрой. Он носил большие очки. Двое первых держали винтовки, а третий — небольшое копье.
Мужчина с военной выправкой, казалось, сразу понял смысл происходящего зверства.
— Эй, ты, молодчик! — резко крикнул он. — Что ты делаешь с этой женщиной? Дэвин, займись-ка негодяем.
Коренастый юноша бросился к Хэнку. Он ударил бродягу кулаком по лицу так сильно, что у того брызнули искры из глаз. Другим ударом он свалил Хэнка на землю и поставил свою ногу ему на грудь.
— Если ты шелохнешься, подлец, я прикладом размозжу тебе череп, — повелительно воскликнул он.
— Аубрей, — снова приказал военный, — освободи женщину и связанного парня.
Мужчина в очках живо приступил к делу. Одним ударом ножа он перерезал веревки вокруг Фелиции, затем быстро развязал Джека.
Все произошло в одно мгновение. Смит, Билли и Гунебург от удивления только вытаращили глаза, широко разинув рты. Макара все еще стоял с поднятым топором.
— Брось топор, живо! Иначе я пристрелю тебя, как собаку. Я промахов не делаю.
Макара отбросил топор в сторону. В этот момент раздался пронзительный крик — Фелиция потеряла сознание.
Это прервало общее оцепенение. В один миг трое бродяг исчезли в кустах. Коренастый юноша обернулся, чтобы поддержать падавшую Фелицию, и Грязный Хэнк вскочил и убежал. Марк Макара, видя грозившую опасность, рискнул тронуться с места и также скрылся в зарослях.
Только Мун успел поддержать Фелицию и положить ее на траву. Остальные сочувственно склонились над ней. В их взглядах стоял немой вопрос.
— Бедняжка! — произнес юноша. — Кто она?
— Американская леди, — сказал Мун.
— Леди?
— Да. Она туристка и приехала сюда недавно.
Они еще более сочувственно посмотрели на нее.
— Погодите, — заметил мужчина в очках, — я кое-что смыслю в медицине. Я осмотрю несчастную.
Через минуту он добавил:
— Ничего серьезного. Все произошло из-за резкого отлива крови от мозга после того, как веревки были чересчур быстро перерезаны.
Фелиция затуманенным взором оглядела всех. Мужчина с военной выправкой наклонился и взял ее руку.
— Не волнуйтесь, мадам, — сказал он участливо. — Вы попали к друзьям. Вы в полной безопасности.
— Как вы себя чувствуете? Лучше? — спросил мужчина в очках, беря ее за другую руку.
— О… да. Я… мне теперь лучше… Внезапный обморок… Глупо… Простите, что причинила вам беспокойство. Я могу встать. Благодарю вас.
Мун помог ей подняться.
— Разрешите представиться, — заговорил человек с военной выправкой. — Мое имя — Хилькрест, Гай Хилькрест, отставной майор британской армии, а ныне владелец ванильных плантаций на этом острове. А это мои друзья, приехавшие.ко мне в гости: Том Дэвин — художник из Нью-Йорка и Филипп Аубрей — журналист из Сан-Франциско.
Оба поклонились со светской учтивостью. Фелиция сделала над собой усилие, чтобы справиться с головокружением и физической слабостью.
— Очень рада познакомиться с вами, — с трудом произнесла она. — Я лшссис Клайв Арден из Бостона. Я художница и отчасти писательница, а также владелица кокосовых плантаций на Моореа. А это мой друг и управляющий, мистер Мун.
— Очень приятно, сэр — сказал майор.
Все трое дружелюбно пожали Джеку руку.
— Миссис Арден, — сказал Хилькрест, — если вы можете сейчас идти, прошу вам пожаловать ко мне. До моей усадьбы не больше полумили. Вы счастливо отделались от этих бандитов. Мы выслеживали их три дня и накрыли как раз вовремя.
— Что за ужасное переживание! У вас поразительная сила воли, миссис Арден.
— Ничего подобного. Я чуть не лишилась рассудка, да и сейчас мне хочется смеяться и плакать. Я с трудом сдерживаю себя и по прибытии домой, наверное, слягу в постель.
— Старайтесь не думать о прошедшем кошмаре.
Вскоре они подошли к усадьбе Хилькреста, утопавшей в роскошной тропической зелени. Дом причудливой архитектуры был со всех сторон обвит густым диким виноградом. По одной стороне шла большая уютная веранда со множеством мягких кресел и диванов; с другой стороны он нависал над самой лагуной, так что Фелиции показалось, что она находится на борту парохода.