Ночные забавы
Шрифт:
— Еще кока-колы? — с очаровательной улыбкой спросил он.
— Спасибо! — Она отпила из протянутого им бокала и спросила: — А нельзя ли еще немного поиграть с твоим удавчиком?
— Вот это темперамент! — одобрительно воскликнул Билли. — Открой пошире ротик!
Лили с удовольствием занялась оральным сексом. В сочетании с холодной кока-колой его разъяренный маленький дракон обрел особый вкус. А желе, которое исторглось из него ей в горло, привело ее в столь бурное восхищение, что она вновь испытала оргазм. Билли тотчас же овладел ею, поставив ее
— Мне пора собираться, уже третий час, — вздохнув с сожалением, сказала она и попыталась сползти с кровати на пол.
— Не уходи! — воскликнул Билли и ввел палец в ее заветную горячую расселину. — Позвони Серене и скажи, что ты занята.
Палец глубже проник в лоно и начал творить там чудеса. Но Лили решила, что на сегодня с нее хватит, и, собравшись с духом, возразила:
— Нет, я должна быть там! Нельзя обижать ее маму!
Билли оставил ее ненасытное женское естество в покое и обиженно промолвил:
— Скажи лучше прямо, что я тебе надоел.
Лили не без усилий приняла сидячее положение и, отдышавшись, воскликнула:
— Не говори глупости! Ты же знаешь Баффи Говард не хуже меня. Если я там не появлюсь, она пошлет за мной всю свою прислугу вместе с Винни и они силой вытянут меня из дома.
— Винни — дряхлый старик, ему почти сто лет, — заметил Билли. — А служанок я готов угомонить.
— Ты можешь остаться здесь и подождать меня, — сказала Лили. — Я не стану там долго засиживаться.
— Может быть, мне еще и прибраться в твоей квартире? — словно бы прочитав ее мысли, ехидно спросил Билли, прищурившись.
Что-то в его недобром взгляде и язвительной интонации напомнило Лили ее бывшего мужа Брока. Тот тоже хищно щурился и поджимал губы, когда они обсуждали условия развода. Брок пытался оставить себе все их имущество и боролся за каждую безделицу. Как ей потом объяснили адвокаты, такое упрямство свойственно всем мужчинам, желающим подчинить женщину своей воле. Но Лили было наплевать на все эти психологические тонкости, и после развода она зареклась не связываться впредь с эгоистами, помешанными на самоутверждении. Нарушать свою клятву она не собиралась даже после восхитительного секса, а потому встала и резко сказала, глядя Билли в глаза:
— Между прочим, я тебя сюда не приглашала! Ты сам ворвался ко мне ночью.
— Ах вот, значит, как ты заговорила? — в гневе воскликнул он. — Что-то я не слышал от тебя жалоб, пока ты получала удовольствие!
— Не стану отрицать, что секс с тобой мне очень приятен, — ответила она, подбоченившись. — Спасибо за удовольствие. Но оно было взаимным, мой дорогой. Так что прошу вас выйти вон! Мне надо привести себя в порядок.
— Да катись ты ко всем чертям! — вскричал Билли и стал собирать с пола свои вещи.
— Думаю, что ты найдешь выход, — добавила Лили и, покачивая бедрами, удалилась в ванную, где, к своему немалому удивлению,
Глава 11
Баффи Говард приветствовала Лили и Сэси, восседая на резном дубовом стуле с подлокотниками и высокой спинкой под старым кленом во внутреннем дворике.
— Здесь все свои, милочка, так что присаживайтесь к столу и рассказывайте, что у вас новенького, — промолвила она, взмахнув руками, унизанными кольцами с бриллиантами.
Баффи всех называла «милочками» и «душками», за исключением своего супруга: его она почему-то величала не иначе, как «мой румяный пирожок». Это звучало несколько странно, поскольку мистер Говард был худым, высоким, седоволосым, угрюмым стариком, абсолютно не похожим на свежеиспеченный аппетитный пирожок. Однако задавать вопросы по этому поводу хозяйке дома никто не осмеливался. Все полагали, что у нее имеются какие-то особые причины так именовать своего мужа.
Сэси и Лили многозначительно переглянулись, сделали постные непроницаемые лица и, потупив глаза, промолвили:
— Ничего особенного, миссис Говард.
— Садитесь же! — повторила она и кивнула на свободные стулья.
Девушки сели за большой стол, накрытый расшитой белой льняной скатертью и сервированный серебряной, фарфоровой и хрустальной посудой, и натянуто улыбнулись уже сидевшим за ним дамам.
Служанка Стелла немедленно наполнила их бокалы шампанским и удалилась, чтобы не смущать гостей своим присутствием. Проводив ее взглядом, Баффи сказала, обращаясь к Лили:
— Серена сообщила мне, что ты намерена провести здесь значительное время. Я искренне этому рада, милочка!
— Я тоже, миссис Говард, — промолвила Лили, не поднимая глаз.
— А как поживают твои родители? Я слышала, что они вышли на пенсию, и уехали на все лето в Теннесси?
— Да, — кивнула Лили и отпила из бокала.
— Незадолго до своего отъезда твоя матушка рассказала мне, что твой бывший муж пытался отсудить у тебя во время бракоразводного процесса даже твой скромный домик. Я была возмущена, узнав об этом. Какая наглость! Ведь он даже не бывал здесь, насколько мне известно, — сказала тетушка Берни, вмешиваясь в разговор. — Представляю, как несладко тебе жилось с этим скрягой!
— На самом деле он не рассчитывал заполучить бунгало, — улыбнувшись, ответила Лили. — Однако включил его в свое исковое требование, чтобы иметь возможность торговаться.
— Вот мерзавец! — воскликнула тетушка Берни.
— Но теперь он уже не сможет отравлять Лили жизнь, и я за нее искренне рада, — сказала Сэси. — Жаль, что она не посоветовалась со мной, когда выходила за этого негодяя.
— Кстати, милочка, а когда ты наконец выйдешь замуж? — спросила Баффи. — У тебя уже есть жених?