Ночью под каменным мостом
Шрифт:
– - Мне кажется, вы торгуете себе в убыток, -- заметил молодой эрцгерцог, откусив от яблока.
– - Себе в убыток, это верное слово, -- согласился старьевщик.
– - А сколько работы да маеты! На двенадцать человек, которые торгуются, приходит один, который покупает. Много ущерба нам и от торгашей, которые без лавок торгуют по базарным дням с рук и сбивают цены. Да и не можем мы, честные лавочники, торговать дешево -- не пускают налоги. Эх, обо всем этом можно бы рассказать не меньше, чем об исходе из Египта... Но самое скверное то, что нам не позволяют вести наши дела в христианском городе.
"Ого! Пусти-ка
– - подумал будущий император, нахмурясь.
– Сиди-ка уж ты в своем гетто, а то не успеешь и глазом моргнуть, как начнутся беспокойство и затруднения властям вместо порядка и доброго мира..."
Вслух же он сказал, чтобы утешить старьевщика, стишок, который частенько слыхал в детстве от старого слуги в замке:
Горем полон целый свет, Горе каждого найдет. Утешайся в краткий срок, Коль дает здоровья Бог!
– - Хвала Его имени, я-то здоров!
– - вздохнул хозяин.
– - Для болезни нужно время, а его у меня нет... Но я знаю, что это ремесло досталось мне в наказание за мои грехи.
– - Нет, насколько я понимаю причину ваших бедствий, не за грехи, а за то, что вы из племени Рувима, -- заявил молодой эрцгерцог.
– - Ибо меня учили в Испании, что люди из колена Рувимова метали жребий об одежде Господа нашего Иисуса у Его креста. Вот отчего их потомки обречены всю жизнь торговать старым тряпьем и ничего не иметь с того, кроме забот и хлопот и мучений.
– - Об этом ничего не написано в наших книгах, -- покачал головой старьевщик.
– - Кроме того, я происхожу не из колена Рувимова. Я -священнического рода, из колена Левия.
Но и о левитах молодой эрцгерцог имел свое разумение.
– - А кто из колена Левия, -- сообщил он, -- у тех тоже есть своя участь. Один из них поил нашего Господа на кресте уксусом с желчью, и за это потомки левитовы на все времена наказаны жаждой и ничем не могут напиться.
– - Будто так?
– - чуть насмешливо спросил торговец.
– - Я, например, когда хочется, всегда выпиваю полстаканчика вина. И это здорово помогает.
Эрцгерцог не позволил себя сбить этим возражением.
– - Значит, вы прощены!
– - указал он старьевщику.
– - С вас лично проклятие снято!
И чтобы показать, что он хорошо осведомлен о евреях и их истории, он сменил предмет обсуждения.
– - Вы, иудеи, -- сказал он, -- славитесь и хвалитесь тем, что у вас был премудрый муж, царь Соломон. Но ведь он имел семьдесят законных жен, да еще триста наложниц, а это не свидетельствует о большой мудрости.
– - Он знал, как много сладости и горечи скрыто под женской юбкой, -возразил старьевщик.
– - Но с одним вам следует согласиться: если вы возьмете всех королей нашего времени и даже самого императора Римского, вы найдете в них лишь искру величия царя Соломона.
Такое суждение сильно не понравилось эрцгерцогу. Его возлюбленный государь-отец стоял в его глазах куда выше древнего царя Соломона.
– - Вы говорите о Его Величестве императоре Римском без должного почтения!
– - предостерег он еврея.
– - Я -- преданный камер-кнехт Его Величества, -- сказал торговец.
– - И я всегда строго выполняю мои обязанности по части налогов и выплат. Господь да возвысит его державу! Да не приидет ни в кои времена в его страны вражеский меч!
Дверь вдруг неслышно отворилась, и в лавку проскользнула нелепая фигурка
– - Это я, -- сказал он тонким голоском и положил на стол две медных монетки.
– - Слава имени Божию, сегодня у меня есть чем заплатить.
– - Благословен будь твой приход!
– - улыбаясь, приветствовал сто хозяин и забрал медяки, а мальчик прошел в угол и занялся там кучей старой одежды.
– - Он платит мне, -- объяснил старьевщик молодому эрцгерцогу, вопросительно взиравшему на них, -- два толстых пфеннига, когда они у него есть, но это бывает не всякий день. И за это ему принадлежит все, что он находит в карманах старой одежды, которую я скупил за текущий день. Что он там находит? Да всегда одно и то же. Кусок хлеба или котлету, орехи, яблоко, кольраби, моток ниток, застежку, гвоздь, пустую фляжку -- все это идет в его мешок. Бывает, что и ничего не находит, потому что почти все очищают карманы, прежде чем отдать мне платье. Но иной раз он извлекает оттуда какое-нибудь маленькое сокровище: кусок ленты, перчатки, клубок шерсти, а то и платочек. И на это, господин, можете себе представить, он кормит свою мать и двух младших сестер! Деньги? Нет, денег он еще ни разу не находил. Бедняки, которые сдают мне старье, не оставляют в карманах денег.
– - Боже мира! Не поднимай меня и не повергай вниз!
– - вдруг взвился голос мальчишки из облака пыли, среди которого он копался в старой одежде.
– - Что там у тебя? Что ты нашел?
– - спросил старьевщик.
– - Будь благословен нынешний день!
– - прокричал мальчишка и вышел из угла с талером в руке.
– - Целый талер!
– - вскричал старьевщик, у которого даже перехватило дух от изумления.
– - Так оно и есть, талер, -- выдохнул мальчик. Он то краснел, то бледнел от испуга и радости, в его глазах застыло вопросительное выражение.
– - Что ты на меня смотришь?
– - спросил торговец.
– - Это принадлежит тебе. Дурак, который забыл его в кармане, уже не придет за ним. Он и не знает ничего о своей потере -- поди, думает, что пропился подчистую. Будь спокоен, я-то знаю этих людей.
Мальчик подпрыгнул, да так высоко, что выскочил из своих башмаков, а потом пустился впляс по лавке.
– - Эй, ты! А что ты сделаешь с этими деньгами?
– - полюбопытствовал молодой эрцгерцог, который встревожился при мысли о том, что его заветный талер опять пойдет неизвестно куда.
– - Купишь новые башмаки? Новую шапку? А может быть, куртку?
Мальчик остановился и посмотрел на принца.
– - Нет, господин, -- ответил он.
– - Мой отец -- будь благословенна его память!
– - учил меня: из пары башмаков не сделаешь двух пар и шапка не может стать ничем, кроме шапки. А вот из талера очень просто сделать два талера!
Он схватил свой холщовый мешок и в один миг выскочил в двери.
– - Как тебя зовут? Куда ты так спешишь?
– - крикнул вдогонку сын императора, но мальчишка уже не слышал его.
– - Его зовут Мордехай Мейзл, а куда он спешит, я не знаю, -- сказал старьевщик.
– - Он вечно спешит. Возможно, хочет уже сегодня, уже в этот час, сделать из одного талера два.