Ноги из глины
Шрифт:
— А вы чего рты раскрыли?! Остановите его!
Работники нерешительно переглянулись. В руках у голема был ЗДОРОВУЩИЙ нож. А когда Дорфл остановился и оглянулся, в глазах его словно бы что-то промелькнуло. С тех пор как его последний раз видели, Дорфл сильно изменился. И, похоже, он теперь мог за себя постоять.
Впрочем, Крюк нанимал работников не за их мозги. Кроме того, голема на скотобойне не любили.
Какой-то тролль запустил в него топором. Дорфл, даже не поворачивая головы, поймал одной
Больше попыток не предпринималось. Работники следовали за големом на почтительном расстоянии, а Дорфл их как будто не замечал.
Пар, поднимающийся над загоном скота, перемешивался с туманом. Сотни глаз с любопытством провожали идущего меж заграждениями Дорфла. Скот всегда замолкал, когда появлялся голем.
У самого большого загона Дорфл остановился. Позади него послышались встревоженные восклицания:
— Слушайте, он что, собирается их всех порубить? Как же мы справимся за одну смену?
— Я слышал, у одного плотника голем как-то сошел с ума и изготовил за ночь пять тысяч столов. Сбился со счета или вроде того…
— Чего он таращится-то? Животных, что ль, не видел?
— Прикиньте, пять тысяч столов! А у одного из них было двадцать семь ножек. Так вот, когда его поставили…
Резким взмахом ножа Дорфл срезал с загона замок. Весь скот спокойно стоял и наблюдал, что будет дальше. В общем и целом вел себя как самый настоящий скот.
Дорфл подошел к загону с овцами и открыл его. Следующим был загон со свиньями. Затем — с птицами. И так далее.
— Ты что, совсем обалдел?! — воскликнул господин Крюк.
Голем, по-прежнему ни на кого не обращая внимания, спокойно прошел назад вдоль всех загонов и вернулся на бойню. Спустя некоторое время он снова появился, ведя за собой на веревочке старого волосатого козла. На сей раз он проследовал к главным воротам и настежь распахнул их. После чего отпустил козла.
Втянув ноздрями воздух, козел задумчиво закатил глаза. Потом, вероятно решив, что далекий аромат капустных полей, расположенных за городской стеной, куда вкуснее окружающих его запахов, выбежал на улицу.
И все животные дружно бросились следом. Приближаясь к неподвижной фигуре Дорфла, их поток разделялся надвое, а затем опять смыкался, а голем стоял и смотрел им вслед.
Взволнованная суматохой курица приземлилась прямо на голову Дорфлу и громко закудахтала.
Злость наконец победила в Крюке страх.
— Какого черта ты делаешь?! — заорал он, пытаясь перекрыть дорогу паре отставших овечек. — Да за эти ДЕНЬГИ, что убегают из ворот, ты…
Неожиданно Дорфл схватил его за горло, поднял дергающегося Крюка на вытянутой руке и посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую, как будто решая, что делать дальше.
Наконец он отбросил в сторону нож, осторожно сунул пальцы под курицу, которая к тому времени уже успела удобно пристроиться на его голове, и вытащил коричневое яичко. Подчеркнуто медленным жестом Дорфл раздавил яйцо о макушку Герхардта Крюка и наконец разжал руку.
Бывшие коллеги голема торопливо разбежались в стороны, освобождая ему дорогу.
На выходе из бойни стояла высокая доска для всевозможных записей. Дорфл какое-то время изучал ее, а потом взял мел и написал: СВОБОДА.
Мел раскрошился у него в пальцах. Дорфл повернулся и исчез в тумане.
Шелли вышла из-за своего стола.
— Фитиль насквозь пропитан мышьяковистой кислотой, — сказала она. — Неплохо, сэр! Кстати, эта свеча весит немного больше, чем остальные!
— Что за ужасный способ убивать, — покачала головой Ангва.
— О да, — подтвердил Ваймс. — И очень ловко придумано. Витинари полночи сидит за своими бумагами, свечи почти до конца прогорают. Отравление светом. Никто ведь не видит свет. Кто обращает внимание на свет? По крайней мере, не вконец отупевший старый стражник.
— О, сэр, вы совсем не старый, — весело возразил Моркоу.
— А как насчет вконец отупевшего?
— И не вконец, — быстро добавил Моркоу. — Я всегда говорил: рано или поздно вы своего добьетесь.
Ваймс внимательно посмотрел на него, но не увидел на лице Моркоу ничего, кроме страстного и искреннего желания служить.
— Мы не можем видеть свет, потому что именно с его помощью мы видим, — продолжил Ваймс. — Ладно. А теперь, думаю, нам пора наведаться в гости на свечную фабрику. Задранец, ты тоже пойдешь. И захвати свои… ты что, стал выше?
— Башмаки на шпильках, — пояснила Шелли.
— Мне казалось, гномы носят только железные башмаки…
— Так точно, сэр. Они у меня и железные, но на шпильках, сэр. Пришлось их приварить, сэр.
— О. Да. Конечно. — Ваймс попытался вспомнить, о чем шла речь ранее. — В общем, ходить ты можешь, поэтому пойдешь с нами. Не забудь свои алхимические препараты. И сейчас с дежурства во дворце должен возвращаться Детрит. Когда дело касается запертых дверей, лучше Детрита никого не найти. Он ходячий лом. Перехватим его по пути.
Ваймс зарядил арбалет и зажег спичку.
— Итак, — сказал он, — мы раскрыли преступление современным способом, а теперь пора прибегнуть к испытанному дедовскому методу. Настало время…
— Надавать кое-кому пинков, сэр? — торопливо закончил Моркоу.
— Нечто вроде, — кивнул Ваймс, глубоко затянулся и выпустил кольцо дыма. — По коням, господа.
В последнее время взгляд на мир у сержанта Колона менялся слишком часто. Только некое событие откладывалось в памяти в качестве наихудшего за всю его жизнь, как его тут же вытесняло нечто еще более ужасное.