Номера: 927. Хиро

Донер Лорен

– Что...
– Он не мог понять, зачем она это сделала.

– Здесь нет цепей, но принцип тот же самый. Они такие толстые, что я с трудом закрыла дверь. Они действительно крепкие.
– Кенди слегка согнула колени и повисла, отрывая ноги от пола.
– Я никуда не уйду, пока ты не освободишь меня.

– Зачем ты делаешь это?
– Это возбудило его. То, как она эффективно связала себя.

– Это срабатывало раньше.

– О чем ты говоришь?

– Я приковала себя к стене. Помнишь? Думала, на этот раз приковать себя к твоей кровати,

но побоялась, что ты просто развернешься и уйдешь. Ты не сможешь выйти из этой комнаты, не прикоснувшись ко мне.

– Вот черт, - зарычал он, сделал к ней навстречу несколько шагов и остановился.

Кенди усмехнулась:

– У тебя на лице явно отражалось удивление, ты был встревожен, когда проснулся на полу и обнаружил, что я оказалась прикована цепью, так же как ты.

– Мне пришлось вызвать техников, чтобы они развязали тебя.
– Вспомнил он.
– Надо было оставить тебя так. Но никто не захочет быть прикованным к стене цепью.

– Ты больше на меня не злишься.

Дрожь возбуждения пронзила его, слегка снижая раздражение. Он и забыл, что у нее был талант попадать в затруднительные ситуации, что заставляло его смеяться.

– Что ты будешь делать, если я оставлю тебя здесь в таком виде?

– Мы на третьем этаже. Ты не сможешь вылезти в окно. Дверь - единственный выход.

– Я мог бы прыгать с балкона на балкон, пока не добрался бы до земли, - усмехнулся Хиро.

Кенди выпрямила ноги, упираясь голыми ступнями о ковер.

– Ты мог бы, но не станешь.

– Почему ты так уверена в этом?

Она перестала улыбаться и облизнула губы.

– Ты не сделаешь этого. Будешь волноваться, думая о том, что, в конце концов, у меня заболят руки.

Он закрыл глаза:

– Кенди...

– Посмотри на меня, - прошептала она.
– Помнишь тот день, когда они попытались растоптать твою гордость и унизить в моих глазах. Ты подумал, что после этого я буду смотреть на тебя как на животное, которым они тебя считали. Тогда я показала тебе, насколько мы одинаковые, и что у тебя нет причин чувствовать себя так. Ты же не думал обо мне как о животном, увидев прикованной к стене.

Хиро открыл глаза, мрачно посмотрев на нее. И просто не знал, что ответить. Кенди заговорила, опередив его:

– Я забрала у тебя нечто особенное, сделала свой выбор. Я действительно всего лишь хотела спасти твою жизнь. Знаю, что причинила тебе боль. И ничего нельзя изменить.
– Она замолчала.
– Я в твоей власти. Уйди или прикоснись ко мне. Теперь у тебя есть выбор.

– Ты, должно быть, рехнулась.

– Ты еще весьма вежливо обвинил меня в том, что я свихнулась. С моей головой все в порядке. Хоть я и провела столько лет в психушке, будучи совершенно здоровой. И сейчас расплачиваюсь за свои плохие поступки.

Она сводила мужчину с ума. Хиро приблизился. Ее надо освободить. Он молча, стараясь не прикасаться к ней, схватился за один из ремней. Дернул, но кожаный ремень оказался основательно зажат между дверью и косяком. Он нахмурился, потянув сильнее.

–

Это не сработает.

Хиро взглянул вниз. Она оказалась слишком близко. Он чувствовал запах шампуня на ее волосах, знал, что она чистила зубы зубной пастой с ментолом, и несмотря на это ощущал ее взывающий к нему женский аромат. Так было всегда.

– Почему нет?

Ее прекрасные глаза искрились от озорства.

– Я выбрала два самых крепких ремня, с массивными пряжками, чтобы они не выскользнули. Так что тебе придется сначала убрать меня, а потом открыть дверь и вытащить ремни. Почему у тебя так много ремней? Разве одного тебе не достаточно?

– Я оставил тебя одну всего на пять минут.

– Я быстро соображаю.

Он помнил это. Она всегда была вдохновителем во всех их шалостях. У него же была сила и рост, и он помогал ей во всем. Однажды она сделала тонкую веревку из собственной одежды. Привязала к ней кусочек мяса и подвесила над дверью на старый гвоздь. Когда доктор С. пришел с очередным обходом, как бы невзначай упомянула, что над ним висит паук. Врач посмотрел наверх и завизжал, как женщина. А потом понял, что его разыграли, и впился взглядом в них обоих. Это было смешно. Она знала, что доктор С. боялся этих восьминогих существ.

Было так много хороших воспоминаний. Они возвращались вспышками, разгоняя жар по его телу, а он все продолжал смотреть на нее сверху вниз. От некоторых препаратов, которые испытывала на нем "Мерсил", боль разрывала его на части, а она сидела рядом, уложив его голову к себе на колени, тихо пела и играла с его волосами. Рассказывала ему истории, отвлекая от страданий.

Он изучал ее лицо. Это была его Кенди. Он видел незначительные изменения. Несколько морщинок портили ее кожу в уголках глаз и рта. Скользнул взглядом ниже, и его член напрягся. У нее оказалась пышная грудь. Мягкие на вид холмики четко просматривались через тонкую ткань его майки.

– Тебе придется подойти и прикоснуться ко мне, - чуть хрипловатым голосом сказала она.

Хиро зарычал. Он хотел прикасаться к ней. И не осознанно почти прикоснулся ладонью к ее коже, под которой просвечивались ребра. Слишком бледная и мягкая, манящая. Кенди выгнулась ему навстречу, поощряя его. Он в нерешительности замер, внимательно вглядываясь в ее глаза.

– Ты хочешь моих прикосновений?

– Больше чем что-либо.

– Я зол.

– Знаю.

– Могу сделать тебе больно.

Кенди расслабилась, все глядя в его глаза.

– Лучше твоя ярость, чем равнодушие.

Он сжал руки в кулаки, оперевшись костяшками пальцев о дверь рядом с ее грудью. На дюйм ближе и коснулся бы ее тела. Она склонилась к нему и уперлась лбом в его грудь. А он просто стоял, ощущая ее теплое дыхание сквозь тонкую ткань своей рубашки. Она чувствовалась такой маленькой, но это не ново. Его Кенди всегда была маленькой, но свирепой. И он понял, что все это реально. Она была жива.

– Ты помнишь, что делала, когда проснулась, после того как тебя впервые привели в мою клетку?