Ноосферные явления
Шрифт:
– Подумайте, – кивнул Аджуба. – Я понимаю. Карьера, квартира. Но ведь пришельцы предупреждали – еще неизвестно, чем для вас это обернется. Так оно и есть. Вариантов развития событий – бесконечное множество. Если бы можно было просчитать все заранее, ни в чем не было бы смысла. В том числе и в Его существовании. Не говоря уж о нас. Итак, жду вашего звонка.
Бабочкин шел по набережной Яузы. В голове сталкивались и разбивались вдребезги противоречивые мысли. Они были мутны, как воды сточной канавы. На Большой Ордынке свернул на Москворецкий мост, остановился посредине. Стены Кремля, башни,
«Чью позицию занять, главного уфолога или пришельцев? Тот кто всю жизнь пытался доказать окружающим и себе существование киборгов, теперь собирается воевать с ними. Театр абсурда. Аджуба утверждает, что спецназовцы-киборги проявили противозаконную инициативу. Возможно, так. Но по существу пришельцы правы. Что будет, если люди вдруг узнают, что все мы, независимо от национальностей и вероисповедования, лишь растения, с которых собирают нектар. Или, как говорит Аджуба, „дойные коровы“. Неизвестность и надежда наполняют смыслом наше существование. Мы ищем, пытаемся что-то понять. Тем самым развиваемся, приносим пользу всей Единой информационной системе. И вдруг – хлоп! Все как на ладони и никакого интереса ни к чему. Мир остановится, рухнет. Другой вопрос – кто поверит в открытие Аджубы? Мало ли сногсшибательных гипотез, которые никто не рассматривает всерьез. Но теория Аджубы логична и многое объясняет. И они пришли ко мне, а значит, многое правда. Но не хочется, чтобы это было правдой, не хочется. Почему все же киборги не сделали внушение самому виновнику торжества, Аджубе? Видимо, в самом деле, понимают, что профессор пошлет их на Альфу Центавру, а то и дальше».
Феликс курил одну сигарету за другой, не замечая, когда начинал гореть фильтр.
«Итак, что предпримем? Интервью нужно переписать в любом случае, это не противоречит интересам обеих сторон. Послушаем, что на этот раз скажет Аджуба. Дальше будет видно».
Поздней ночью Бабочкин сидел в уличном кафе возле своего дома, потягивал темное пиво. Напротив сосредоточенно закусывал сухой рыбой лысый, взмокший от духоты мужчина в полосатой майке. Его размытые жарой и пивом синие глаза были полностью поглощены рыбьими ребрами и хвостами.
«Интересно, этот тип тоже дойная корова? – задался вопросом Феликс. И что с него надоешь кроме едкого пота? Впрочем, каждый человек на что-то способен, но на что, часто остается не выясненным до самого ухода в Большой астрал. А что если все это чудовищный розыгрыш? Только чей, Аджубы? Ему, думаю, ни к чему подобный театр, а других кандидатов на роль Карабаса Барабаса я не вижу. И потом – киборги, я сам щупал их толстую кожу».
Бабочкин так пристально глядел на полосатого мужчину, что тот, наконец, перехватил его взгляд, несколько смутился, потом приветливо кивнул. Журналист решительно встал, подсел к посетителю. Сразу спросил:
– Вы верите в Высший разум?
Мужчина ничуть не удивился вопросу, продолжая обклевывать рыбу, ответил:
– Я же здесь, и пью пиво.
– А причем тут пиво?
– Если бы не было Великого разума, не было бы ни пива, ни меня. Да и вас тоже. Неужели верите, как его… Стивену Хокингу, который утверждает, что все появилось из какой-то точки? А что было до нее, пустое пространство без времени или время без пространства? Глупости.
– Как же вы Его себе представляете?
– В виде Всеобщего информационного пространства.
– Приятно встретить умного человека.
– Вы журналист? – в свою очередь поинтересовался мужчина и сам ответил на свой вопрос. – Только журналисты могут задавать такие дурацкие вопросы.
– Почему же «дурацкие»?
– Потому что нормальные люди об этом не думают. Живут себе спокойно и жуют рыбу. Кстати, хотите? – незнакомец пододвинул Феликсу тарелку с чищеной воблой.
– Вы же, надеюсь, нормальный человек, а думаете о мироздании.
– Мне положено, я кинорежиссер. Пока не охватишь мир, так сказать, широким ракурсом, не задумаешься о великом, ничего не получится. У вас, молодой человек, очень выразительное лицо, мог бы предложить вам роль в моей картине.
– О пришельцах?
– И о них тоже.
– Значит, и вы сумасшедший, – вздохнул Феликс.
– И я, – охотно согласился режиссер. – Сойдемся. Говорите.
– О чем?
Киношник пожал плечами:
– Вы, вероятно, во что-то влезли, и вам есть чем поделиться со мной этой душной июльской ночью. Обожаю общаться с журналистами, только они доносят свежий ветерок. Ну, давайте, давайте выкладывайте фабулу. Меня зовут Яков Моисеевич Завадский.
«В конце концов от своих мыслей я сойду с ума», – подумал Феликс и все рассказал начистоту первому встречному.
– Занятно, – хлопнул рыбиной по столу Яков Моисеевич. – Но нет развития событий и финала.
– Думаете, они последуют?
– Непременно.
– Что посоветуете?
– Ничего. Останетесь в живых, позвоните, – режиссер протянул жирными руками визитку. – Буду с нетерпением ждать. Вмешиваться в Историю не могу. Процесс должен происходить в стерильной обстановке, тогда естественным образом напишется хороший сценарий. Мне пора. Рад знакомству.
Завадский встал, вытер салфетками ладони, потом ими же потную голову.
– Я почему-то вам верю, хотя ночью кого только здесь ни встретишь. Не нужно показывать удостоверения, у вас на лице все написано. Останкино, как МВД накладывает на человека отпечаток. Поверьте опытному глазу художника. Итак, советовать ничего не буду, хочу лишь напомнить одну мысль Сервантеса, которую он почерпнул у древних греков – «Платон мне не друг, но истина дороже».
Той ночью Бабочкин так и не прилег. Не успел в телевизоре отгреметь гимн, позвонил Чернову.
– Съемка Аджубы сегодня во второй половине дня, точное время сообщу позже. Будь на чемоданах.
– Всегда готов, маэстро, – ответил сонным голосом Юрка. – Мне сегодня, кстати, пришельцы приснились. Четверо. Сказали, передай Бабочкину, чтобы он не верил Аджубе.
– Сам разберусь, – прислонился лбом к холодному стеклу зеркала, за которым брился Феликс. – Что еще говорили?
– Перебрал я накануне, плохо помню. А зачем тебе? Еще, кажется, что-то про связь. Ну да. Связь по воскресеньям ровно в полдень по кремлевским курантам. И предлагали хороший отдых на Проксиме Центавра. Словом, чушь какая-то. Водка несвежая попалась.