Норвежские каникулы

Фьорд Марина

– Не забудешь, чтобы в нужный момент вызвать чувство вины? – насмешливо спросила Алинуся. – Или потому что ты злая и у тебя хорошая память?

– Скорее второе, – призналась Татьяна. – Я же не святая, чтобы прощать обиды.

7

Евгений смотрел, на снующих в садках рыб. Сверкая на солнце чешуей, лососи выпрыгивали из воды, скользили по ее поверхности и с плеском плюхались обратно, очищая о воду чешую. Консоли с кормушками трещали, разбрасывая гранулы корма. Наконец треск смолк, кормление закончилось.

Больше двадцати лет назад Евгений приехал в Норвегию из Литвы. Во времена Советского Союза он работал инженером-механиком торгового

флота. Евгений был первоклассным профессионалом, одним из лучших на флоте. Он чувствовал судно, как свое собственное тело, мгновенно находил и быстро устранял любую неисправность, за что получал хорошие деньги. Но после распада Союза жить в республике стало трудно, литовское судоходство, как и вся экономика, загнулась, компании банкротились одна за другой. Он потерял работу, и семья начала нуждаться. Но Евгению повезло устроиться механиком в одну их крупнейших норвежских лососевых компаний «Блё лакс», которая владела тремя лососевыми фермами вблизи острова Хеллёй.

Евгений перебрался в Норвегию и уже четверть века жил на острове в маленькой служебной квартире в двухэтажном здании офиса компании. Рядом располагался магазин севен-елевен и яхтенная марина, где в хорошую погоду скапливались парусники и катера туристов. Ассортимент магазина и качество продуктов были так себе, а цены высокими, но самое необходимое всегда присутствовало. Поэтому Евгений редко покидал Хеллёй и свободное от работы время проводил в квартире. Кроме него в офисе работали три норвежца – управляющий компании и два механика. Но служебное жилье занимал только он. Остальные сотрудники были местными и после работы разъезжались по домам.

Лососевая ферма, на которой работал Евгений, находилась в полукилометре от берега с противоположной, южной, стороны острова. Каждое утро в любую погоду он отправлялся на катере к ферме, обслуживал оборудование, регулировал кормушки, следил за состоянием рыбы. В четыре часа рабочий день заканчивался, и он возвращался в квартиру, которую давно называл домом.

Евгений так и не смог привыкнуть к Норвегии и чувствовал себя одиноко, но вернуться в Вильнюс не решался. Зарабатывать в Литве столько, сколько платят в Норвегии, он не сможет. Жена и дети привыкли жить в достатке, и неизвестно, как они отреагируют на сокращение семейного бюджета. Да и он сам уже не так молод, неопределенность пугала его, а здесь все было предсказуемо и спокойно.

Евгений плохо понимал местный диалект и разговаривал в основном на английском. Он был молчалив и неулыбчив до того момента, когда на острове появилась Татьяна. Во время нечастых встреч и разговоров на родном языке на его душе становилось веселее и теплее, и при малейшей возможности, Евгений выходил переброситься с девушкой хотя бы парой слов.

Солнце быстро опускалось за горизонт, окрашивая море в багровый цвет. Рабочий день закончился, пришло время возвращаться в квартиру. Евгений немного постоял, любуясь закатом, затем перебрался на катер и неспешно направил его вдоль берега. Катер проплыл мимо уютной бухты между двумя скалами. На берегу у воды примостился одинокий летний дом. Хозяева редко посещали его, а в последний год Евгений ни разу не видел, чтобы какое-нибудь судно причаливало к этому берегу. Когда дом скрылся за скалой, он заметил моторную лодку, которая появилась из-за скал и направлялась в бухту, двигаясь на низких оборотах.

– Редуктор стучит, – подумал Евгений, автоматически уловив неполадку в работе мотора.

Катер завернул за скалу, и моторка исчезла из виду.

8

Паром мягко причалил к пристани острова Хеллёй. Несколько машин съехали на землю и покатились по единственной узкой дороге, петляющей вдоль скалистого берега.

– Далеко ехать? – спросила Алинуся.

– Пять километров. – Татьяна неторопливо вела Мерседес. Они миновали живописное озеро, небольшую гавань с яхтенной мариной и маленьким песчаным пляжем, магазин севен-елевен, и зеленые поля с пасущимися овцами.

– Это единственный на острове магазин. Здесь находится островной центр цивилизации, – объясняла Татьяна. – Летом гавань полностью забита яхтами и катерами. Люди загорают на пляже и купаются, тусят семьями. Собственники магазина открывают летнее кафе. Для них это золотой сезон.

Алинуся с любопытством смотрела по сторонам. Ее поразило спокойствие и тишина, царившие на острове. У причалов одиноко стояли несколько белых яхт. Никого из людей видно не было.

– Остров случайно не вымер? – спросила Алина.

– Не волнуйся. Это видимая сторона местной жизни. На самом деле каждый твой шаг здесь не останется незамеченным. Люди не просто сидят по домам, они сидят у окон. Заметила, какие у них в домах большие окна?

Татьяна притормозила, давая Алине возможность осмотреться.

– А этот дом принадлежит лососевой компании. – Татьяна указала на небольшое белое здание на берегу гавани. – Часть здания стоит на земле Бьёрна. Хозяева компании – миллионеры, но платить арендную плату мужу не хотят.

Алина заметила, что в разговоре о муже и его близких Татьяна редко употребляла слово «мы», как будто она не чувствовала себя ни членом семьи, ни частью местного сообщества. В каждой ее фразе сквозило противопоставление себя людям, окружавшим ее здесь, включая Бьёрна и его близких. Алинусе пришло на ум, что Татьяна рассматривает этот период своей жизни, как временную остановку, после которой продолжится ее путь. Представляла ли Танюха, когда и куда будет двигаться дальше? Или она просто плыла по течению, полагаясь на удачу? Алина решила не задавать вопросы, она не любила разбираться с чужими тараканами и напрягаться из-за ненужных проблем. Сама Алинуся была твердо убеждена, что жизнь надо воспринимать легко, как увлекательную игру. Она все делала с азартом, превращая любое дело в приключение, независимо, касалось ли это работы или развлечения. Если Алинуся не получала дозы адреналина от того, чем занималась, то начинала страдать физически, поэтому избегала пресного однообразия и не упускала возможности ввязаться в какую-либо авантюру. При этом Алина давно определила свою генеральную линию жизни, вернее, ее направление, в котором уверенно двигалась безо всяких планов и расчетов. Зачем планировать, если неожиданные повороты, которые встречаются на пути, делают его увлекательнее. Главное – не сбиться с верного направления, а найти его несложно, если знать, чего ты не хочешь получить в итоге.

Мерседес остановился около обитого темными крашеными досками строения с мансардным этажом. Дальше дорога вела вниз по склону к большому белому дому, который удачно располагался на высоком берегу, возвышающемся над морем.

– Приехали, – сказала Татьяна, паркуя машину на отсыпанной гравием площадке перед темным дощатым строением. Здесь же стояли квадроцикл и прицеп. Ступени у входной двери строения заменяли куски сланца. Под окнами громоздился огромный плоский камень, имитирующий стол. Две длинные скамьи у стола были выдолблены из толстых дубовых стволов. С противоположной стороны дороги возвышалось внушительное здание с подъемными воротами. Его высота была не менее десяти, а ширина и длина около двадцати – двадцати пяти метров. В стороне виднелся видавший виды черный Вольво. Рядом с машиной валялась перевернутая вверх дном старая моторная лодка без мотора. Вдоль дороги на деревянных столбах крепилось проволочное ограждение, за которым ровными рядами росли садовые деревья. Между деревьями паслись несколько альпак. Животные подняли головы и смотрели на девушек большими любопытными глазами.