Нотариус Его Высочества
Шрифт:
“За” набралось гораздо больше моих невнятных “против”. Это действительно поможет мне найти клиентов и хоть немного заработать хотя бы на содержание конторы. Селесту я использую для отправки сообщений, Флавио будет охранять меня, а Луиджи… Луиджи будет делать свои важные кошачьи дела. Ещё есть могила Адольфо, но судя по размерам, там покоится медведь, и будить его я не хочу.
Написала заявление в Министерство Юстиции с просьбой утвердить мне мой новый график с шести вечера до трёх часов утра. Пока не передумала, я запихнула его в конверт и поплелась на
Пока ждала свой суп, разложила перед собой письма. Снова запросы из суда, ничего нового, несколько ответов из банков, выписаны они ещё на имя Горацио Торрагроссы, а одно оказалось от Его Высочества, но без каких либо гербов и печатей. Простое Алессандро Аккольте полупечатными буквами в уголке. А вот моё имя написано было так, слово у герцога дрожала рука. Надорвала конверт, и мне на ладонь упало два билета в театр и короткая записка.
Завтра. В семь. Очень жду. Искренне Ваш.
Да уж. Красноречием Алессандро не отличается. Если я пойду с ним на спектакль, то ни у кого не останется сомнений в том, что мы вместе. Нужно будет сразу же осторожно объясниться с ним и разграничить наши отношения. Или что это такое между нами происходит?
Принесли мой суп, и я незаметно проверила его поисковым заклинанием. Есть можно, никаких скрытых проклятий. Только я с наслаждением приступила к своему минестроне, как тут же дёрнулась от окна и пролила себе кипяток на колени.
На улице вчерашние члены семьи Коста спрашивали что-то у официанта, и тот кивнул в сторону кафе. Сейчас при мне не было ни печати, ни Ами с огненным мечом. Единственное, что я грозно зажала в руке это суповая ложка. Именно ей я и планировала защищаться от троих мужчин.
Они вальяжно зашли в зал и направились прямо ко мне. Двоих я узнала по отметкам, которые оставила на них вчера. Третьего же видела впервые. Красив, как красивы бывают смертоносные хищники. Темно-карие глаза, чёрные волосы зачёсаны назад. Всё как в моём сне! Он приветливо улыбнулся мне и сел напротив, сложив руки под подбородком и внимательно изучая меня.
— Юрианна Ритци, — произнёс он наконец. Смакуя и растягивая моё имя. — Как вам суп?
Он насмешливо оглядел разлитое на скатерти пятно, и я сжалась от стыда и страха, всё ещё направляя на него ложку.
— Судя по всему он вам не очень понравился, — продолжил мужчина, не дождавшись ответа.
Он был нарочито расслабленным, чего не сказать о двух его спутниках, которые стояли рядом безмолвными статуями. Телохранители?
— Вы знаете моё имя, но я не знаю вашего, — я наконец справилась с волнением.
— Витторио Коста, — ответил мужчина. — Я знаю ваше имя, потому что эти двое пришли ко мне вчера ночью преисполненные священного ужаса. Они несли что-то о воплощении самой Юстиции и её карающей длани. Мне просто стало любопытно.
— Только ли любопытно, Дон Коста?
Он издал тихий, но не злой смешок, а затем эффектно щёлкнул пальцам и посмотрел на одного из своих отмеченных печатью людей.
— Приберись, не позорь меня ещё больше, Джордано.
В голосе Витторио было столько власти и затаённого гнева, что у меня не осталось сомнений. Под “приберись” он явно имеет в виду “прикончи эту девку”. Но вместо этого Джордано робко спросил:
— Чем? Здесь ни тряпки, ни салфетки?
— Можешь использовать рукав своего пиджака.
Меня задушат рукавом? Я часто-часто задышала и вжалась в стул. Что же мне делать? Молиться или умолять этого Витторио о пощаде? Но не успела я даже толком испугаться, как Джордано опустился передо мной на колени и начал вытирать рукавом своего явно не дешёвого пиджака пятна на моей юбке. Я замерла от происходящего и боялась даже вздохнуть. Это какая-то изощрённая пытка?
— Дышите, сеньора. Я здесь не ради мести. Хотя эти двое в красках расписывали, что и как они бы сделали с вами, будь у них возможность. А такие вещи неприемлемо говорить в адрес прелестной юной девушки, правда, Джордано?
Джордано покорно склонил голову и уже вытирал пол.
— Мне очень жаль, нотариус Ритци.
— Ты простишь его? — безэмоционально спросил Витторио, но его глаза впивались в меня как заточенные клинки.
— Это какая-то проверка?
— Нет. Каюсь, моя семья падка на всякую театральщину. Этим малыш Энцо пошёл в родню. Так ты простишь Джордано, или мне пора искать нового телохранителя?
— Прощу, если ни он, ни другие не будут преследовать Фабианну и Джемму.
Интерес в глазах Витторио только возрос.
— Они обидели мою невестку и племянницу?
Джордано весь сжался от ужаса и отправил мне умоляющий взгляд.
— Вы брат Энцо?
— Похож? — с улыбкой спросил Вито и продемонстрировал мне свой профиль.
— Глаза.
— А я думал тягой к театральщине, — рассмеялся Дон. — Будьте спокойны, даю слово никто не тронет Фаби, Джемму и тем более вас. Могу ли я тоже заручиться от вас обещанием, что вы не оставите и на моём лице подобной отметины?
Кивнула.
— Аж, полегчало. Оставьте меня с сеньорой.
Когда Дон обращался к помощникам, голос его становился ледяным и пугающим, но со мной он держался на равных.
— Энцо разыграл вас, — мягко сказал Витторио, когда мы остались одни. — Я считаю, что будет справедливо поставить вас в известность. Он жив, сымитировал свою смерть и в очередной раз сбежал от меня.
— Вчера ваши люди не вели себя дружелюбно к его семье, — возразила Дону.
— Мои люди принимают некоторые приказы слишком буквально и постоянно хотят доказать свою преданность. Энцо нужно было просто привести домой. Наша мать тяжело больна и хочет напоследок увидеть блудного сына и внучку. Но мерзавец стыдится нас.