Ноука от Горького Лука
Шрифт:
Так и «георгиевская ленточка» — маленькая радость. Затронь ее (пока она разрешена кацапу начальством) — и вы увидите, как горит ватохранилище. Но если начальство отменит любовь к ленточкам — ими начнут жопу вытирать. Не все, конечно — всего лишь 86 % населения. Текущая радость от ленточки для кацапов заключается в том, что она разрешена — и даже рекомендована.
Цум байшпиль, дедушка у кацапа любил Сталина, тут Сталина запретили — дедушка от огорчения запил и помер, а власти передумали, и опять Сталина любить разрешили. Не, ну не еб жеж твою мать! И дедушку уже не вернешь, и Сталина теперь придется вместо него
Так что любить кацапу надо быстро, яростно и с пеной на морде. Главное — не жениться. Бо власти опять передумают — а куда тогда девать детей от той любви?
Именно это не может понять ни жыд, ни бендера, у которых мир меняется, преимущественно, снаружи, а не изнутри — и то не повод под восшествийо каждого нового царя бросать свою стару жинку-дружинку.
***
Под стенкой снова что-то рвануло, да так, что бендера чуть не проглотил жвачку. Затем донесся еще более оглушительный детский восторженный визг, и мимо бендеры, вихляя, как колесо от цыганской кибитки из фильма про Будулая, прокатился пылающий каток от «Арматы». Остановился, покатался по ободу как копейка, и упал в яму, чуть не придавив ракоцапа с лопатой в руках.
— От кляті соплюки… — добродушно пробурчал бендера, — Діти-діти, горе-горе… А ну, киньте каку бистра! Кому сказав?
Бендера дал в воздух трескучую очередь из машингвера, детсадовцы имени Шухевича бросили обгоревший труп ракопехотинца, с которого пытались стащить бронелапти, и порскнули, шо воробьи обратно за стенку. Затем из-за бетонного отбойника высунулся нахальный трехлетка из младшей группы, с кривой палочкой в виде пистолета, прицелился в бендеру и сказал «пуф-пуф».
— Зар-рази малалетні… Капець моїй пенсії. Якшо доживу… Ну шо, докопав, ніщастя рязанське?
— Если сочтете допустить в достаточной мере, — непонятно ответил из ямы ракопехот, на всякий случай втягивая глаза на стебельках под кевларовую буденовку.
— Молись тоді, - сказал бендера, выплюнул жвачку со вкусом мацы и лязгнул машингвером. — Якшо знаєш якусь молитву.
— Иже еси… — забормотал ракоцап, крестясь лопатой, почему-то начиная от пупа, — Вступая в ряды дорогих сограждан, в этот знаменательный день брако…
— Стій. — опомнился бендера. — Ты шо, блять, одну яму за три години викопав? Ты шо, блять, здіваїшся нада мною? А це ось хто прибирати буде? — бендера широко обвел рукой дымящийся полигон кафедры. — Нє, ну не йоб жеж твою… От яки ж егоїсти усі москалі, тіко про себе думають… А ну, вилізай, падлюко. Куди поперся без лопати, з лопатою вилізай!
Ракопехотинец с лопатой в зубах полез из ямы, стараясь держаться одновременно подальше от бендеры и от горящего колеса.
— Пенсія… — раздраженно проворчал бандера. — Розкатав губу, старий дурень. Бо як воно копає — ся москальска падлюка ще мене переживе.
Девятое шаббата
Шалом бендерам, машингверы жыдам. С прошедшим мимо всех праздником — Днем Победы. В эти славные дни юбилея Победы жыдобендеровский народ как никогда показал свою сплоченность и верность традициям закаленного боевого братства.
Потому шо если хунты из Бендерстана перенесли празднование на 8 Мая по свидомым соображениям, то сионисты из Жыдостана, чтобы ни с кем не обострять, очень кстати вспомнили шо девятого мая шаббат — а шаббат это святое. И тоже перенесли День Победы на день раньше.
Жыды, хихикая, бродили по Иерушалайму с "георгиевскими ленточками" на лапсердаках, но по бендеровскому календарю. Ну, типа с елкой на Восьмое марта И охуевшие русо-туристо даже не знали, как это понимать — как знак солидарности с мокшанским народом-победителем, единолично победившим фошызм с помощью харьковского танка Т-34, или как тонкий одесский юмор?
— Так завтра же! — говорили растерянно русо-туристо местным жыдам.
— Слушайте, шо вы опять начинаете за рыбу деньги? — отвечали вредные жыды, — Мы же не учим вас в какой день Пасху праздновать? Так шо вы к нам прицепились со своим Днем Победы? Ко мне и так уже ваша ленточка прицепилась — вот, смотрите. Хожу, праздную, никого не трогаю. Идите и вы, гуляйте себе, дыхайте свежим израильским воздухом и шоб вы булы здоровенькие.
— Но праздновать надо завтра! — настаивали с надрывом туристо. — Ведь Девятое…
— А кто вам доктор, шо ваш Сталин начал праздновать по Москве, а не по времени места подписания капитуляции? Вы бы еще по юлианскому календарю затеяли праздновать. У вас тогда День Победы вообще на последний звонок пришелся — вот бы был подарок выпускникам. Тут девушку целуй, тут дедушку, однополчаноклассники.
— А ваш дед, который воевал, он в шаббат в атаку ходил? — яростно спрашивали туристо, оскорбленные неуважением к Их Победе.
— Лично у меня? Ходил. Но медленно и нехотя. Хотя ему можно было и быстро ходить, потому что мой дедушка евреем не был, а сзади у него был заградотряд. Еврейкой была моя бабушка, а она в шаббат в атаку никогда не ходила, потому что сидела по делу швей-отравительниц. Слушайте, да какая вам разница? Мы можем и после шаббата отпраздновать, Десятое мая. Но вы же все будете спать с перепою до вечера, а потом пить минералку и рыгать в бассейн.
Хунта в цветущем каштановом Киеве гыгыкала и показывала большой палец
***
Мелкое хамство советского руководства, когда-то единолично установившего дату окончания всемирной войны, намалевавши на тысячелетней скале «Здесь были Киса и Ося», и решившего шо это теперь общемировой положняк, привело спустя 70 лет к тому шо праздник стал кацапским местечковым днем рождения.
Пока Союз уважали, про дату помнили. И на дни рождения приходили, или, хотя бы, присылали поздравительные открытки. К изгоям же на дни рождения не ходят. Разве что заехать по делу, счетчик в хате проверить и квитанцию выписать — как китайцы.
Мугабе — тот вообще, скорее всего, приехал покушать и на белых девок посмотреть. Больше всего, наверное, он расстроился, что в Москве нет снега — «а говорили: «Россия, Россия…» Интересно, Хуйло приехало бы на день рождения Мугабе? Не, я понимаю шо щас для карлы и это вариант прорыва международной изоляции, но, скорее всего, очкануло бы в последнюю минуту, и прислало Лаврова. Тот уже научился по туземному балакать под бубны.
***
Для французов война закончилась раньше, для американцев — позже, и у каждого народа своя национальная память. Этот факт нельзя изменить. Своих дедов нельзя впарить вместо чужих. Носить цветы на могилы чужих предков — это не обязанность, а проявление уважения. Но если встречного уважения нет — то что делать? Носить как дань завоевателю?