Новая Империя
Шрифт:
– Я зайду вечером, - проговорил он мягко, - если ты не против.
– Если мы переживем сегодняшнюю облаву, - так же проговорила я, - то милости прошу.
Макс еще раз улыбнулся и, сжав мою руку, направился к своему столику. А я, переведя дух, поплелась к барной стойке.
– Привет, Пит, - проговорила я, забираясь на высокий стул подальше от всех.
Питерсон был хозяином небольшого, но все-таки популярного Бара в этом городе. Особенным спросом он пользовался у нелегалов. Тут их было полным-полно. И хозяин принимал их всех. Не каждый день
Я с Питерсоном познакомилась ровно три года назад. Как только обоз, в котором я пряталась, пересек границу города, караванщик, самый адекватный и дружелюбный из всех представителей этого омерзительного класса имперских граждан, подсказал мне его. Питерсон оказался весьма сносным, насколько вообще могут быть сносными подобные ему барыги. Мы почти сразу договорились об условиях, на которых будем сотрудничать.
Все оказалось не так уж и печально, как я себе представляла. До того, как я попала в L, у меня не было постоянных связей с какими бы то ни было скупщиками. У меня, честно сказать, не всегда было место постоянного проживания. А тут все разворачивалось даже слишком хорошо. Все, что мне удалось стянуть, я несла только Питерсону. Все минералы, добытые в Песчаной Долине, я тоже относила ему. Платил он мне исправно и всегда в срок.
Питерсон даже выделил мне одну из комнат, которые предназначались для персонала, работающих в его заведении, за отдельную плату, естественно. Цена, конечно, была немного завышена, но другого выбора у меня все равно не было. Уж лучше так, чем снова скитаться по непонятным притонам в поисках ночевки. Был у меня такой печальный опыт. Поэтому я сразу же согласилась. Вот и получается, что с Питерсоном нас связывает чисто деловые отношения уже целых три года.
– О, Кэсседи! – он всплеснул руками, - рад, что ты жива!
– Спасибо за теплый прием! – огрызнулась я.
– Песчаная Долина место опасное… - осторожно проговорил он, а потом подмигнул мне и с легкой улыбкой спросил, - не зря моталась-то хоть?
– Спрашиваешь!
Я выложила на стол три контейнера среднего размера, наполненные весьма ценными минералами.
– Ничего себе! – воскликнул Питерсон.
Я мило улыбнулась. Слова были лишними. Питерсон и сам знает цену этим минералам. Они были дорогими, а два из них так и вообще редкость. Я не слабо рисковала жизнью, пытаясь их достать. За все это можно выручить чуть больше трех тысяч кредитов. Но вот, сколько даст мне этот несчастный жлоб?
– Сколько хочешь? – серьезно спросил Питерсон.
– А сколько дашь? – ответила я вопросом на вопрос.
Он ненадолго задумался. Прикидывает, насколько меня можно облапошить. Жид!
– Две тысячи, - наконец произнес он.
Чего?! Две тысячи?! Да, этот поганец решил меня надуть на целую тысячу! Ну, уж нет, торгаш проклятый, не дождешься. У меня, можно сказать, бедственное положение!
Я отрицательно покачала головой.
– Две триста… - уже не так уверенно предложил он, я повторила движение.
– Две пятьсот…
– Не зли меня, Пит, - наконец подала я голос, - ты знаешь, сколько это стоит… либо плати как надо, либо пойду к другому торговцу…
Это был вполне весомый аргумент в споре с этим засранцем. В нашем городе пруд пруди таких торгашей, иди к любому! Я, естественно, не собиралась уходить от Питерсона. Он хоть и гад, но ему я немного, но верю. Пока он единственная персона в этом проклятом городе, кто знает о моем несчастном положении. Нет, он, конечно, не знает о моем истинном происхождении, но вот о моих побегах и деятельности ему известно. И только ему.
– Кэсс, ну…
– Гони сюда мои три тысячи… - я прошипела сквозь зубы, буравя его уничтожающим взглядом.
– Ладно, - наконец сдался он.
– Давай карту.
Я ехидно улыбнулась и, достав из кармана магнитную карту, протянула ее Питерсону. Он аккуратно принял карту и вставил в кассовый аппарат. На дисплее побежали цифры. Я внимательно следила за ними. Я, может, и доверяю Питерсону, но он торгаш, а с ними нужно глаз да глаз. Отсчитав три тысячи, аппарат приятно пискнул. Питерсон вытащил карту и протянул ее мне.
– Ты меня разоришь, - обиженно проговорил он.
– Тебя разоришь! – возмутилась я, убирая карту обратно в карман.
Тем временем все три моих контейнера перекочевали под барную стойку. Да, это и не важно, потом их заберу. Они мне могут еще пригодиться. Наверно. Хотя, если меня поймают, они мне вряд ли и помогут. И тут я вспомнила о листе, лежавшем в моем кармане. Надо все-таки спросить этого подхалима.
– Эй, Пит, - позвала я тихо, - у меня тут дело к тебе есть.
– Что такое? – спросил он, наклоняясь ко мне.
– Я сегодня наткнулась на рейд, - тихо проговорила я, - совсем недалеко от выхода.
– Что снова? – Питерсон удивился вполне правдоподобно.
Я кивнула:
– При этом сегодня я возвращалась другим путем.
Питерсон потер подбородок.
– Странно, - задумчиво проговорил он, - хотя знаешь, я вчера заметил на Базаре чуть больше патрульных, чем обычно.
– Хрень, - процедила я и уже спокойно добавила, - как думаешь, с чем это связано?
– Понятие не имею, - все так же задумчиво проговорил Питерсон, - если только Власти не решили снова устроить облавы на города в поисках мятежников. Надо бы поразмыслить над этим.
– Тогда я подкину тебе еще одну вещь для размышления, - я поманила его к себе.
Я посмотрела по сторонам. Убедившись, что до нас нет никому дела, я достала из кармана листок и аккуратно развернула его на барной стойке. Питерсон склонился над листком. Я видела, как расширяются от удивления его глаза.
– Твою ж то мать! – присвистнул Питерсон, - ты, где это взяла?
– На Базаре сорвала.
Говорить про двух незнакомцев в переулке я не хотела. Меньше знает, крепче спит.