Новая раса
Шрифт:
Мистер Стоун пристально посмотрел дочери в глаза. Но Эшли не отвела взгляда, что-что, а соблюдать хладнокровность она научилась у отца. «Поэтому тебе не победить. Ничья».
– Я никого не покрываю. Я уже сказала, как все было.
И Эшли скрестила руки на груди. Какой-нибудь ученый психолог сказал бы, что это знак тела, который показывает, что Эшли подсознательно закрывается от отца, от их разговора, но Эшли не стала бы этого отрицать. Она не горела желанием обсуждать то, что произошло. Она просто должна
Детектив еще раз взглянул на дочь. О, этот взгляд. Эшли знала этот взгляд. Знала его с детства и для нее он был хуже любого наказания. Это, как если бы ты провинилась и на тебя должны накричать, но не накричали, а просто посмотрели и ты все понимаешь, потому что он знает. Он знает, что ты лжешь, а совесть мучить будет тебя! И ты ничего с этим не поделаешь, ведь рассказать нельзя, а терпеть придется. «Невыносимо».
– Хорошо.
«Абсолютно ничего хорошего и ты это знаешь».
– Ты запомнила того незнакомца? Какие-то черты? Одежду? Цвет волос?
«Что запоминать, если никого не было».
– Нет.
– Совсем ничего?
«И никакого подозрения во взгляде. Конечно, ведь ты знаешь, что никакого незнакомца не было и, что я все выдумала».
– Совсем.
– Хорошо. Езжайте домой. Я разберусь.
«Как же больно. Надо будет дома поговорить. Но о чем? Опять врать?».
Девушка встала и, молча, вышла из кабинета, потом обернулась на мгновение.
– Не говори ничего, пожалуйста, маме.
Эшли с мольбой в глазах глянула на отца. «Еще чего не хватало!».
– Хорошо.
Как только Эшли показалась из кабинета, Нэнси вскочила, как ошпаренная.
– Ну что? Что сказал твой отец? Нас отпустят? А про меня?
– Нэн, угомонись, поехали домой, потом. Все потом.
И девушки быстро посеменили из здания. Меньше всего им хотелось сейчас здесь задерживаться. Но молчание длилось недолго, опять заговорила Нэнси, и ее можно было понять, у Эшли самой последнее время было слишком много вопросов без ответов.
– То, что ты говорила в кабинете…
– Правда, лишь частично.
– Ага, понятно. Хотя, если честно, непонятно ничего. Пять минут назад мы были задержанными за сворованную мной книгу из Средневековья! А сейчас нас отпускают домой, без каких либо вопросов, как если бы мы пришли навестить твоего отца с пирожками.
– Я же говорила, что все будет хорошо.
Эшли остановилась и взяла подругу за плечи, как бы пытаясь внушить ей больше доверия таким жестом.
– Послушай, Нэн. Мне сейчас нужно домой. Нам обоим нужно домой. Пропадать сейчас точно нельзя. Есть некоторые вещи, странные вещи, очень, о которых я хочу с тобой поговорить. Я думала тебе ничего не говорить сразу, думала, ты сочтешь меня сумасшедшей или что-то в этом роде, но теперь считаю, что ты должна знать, дабы обезопасить себя!
Эшли немного помолчала, чтобы перевести дыхание и подобрать следующие слова получше.
– В этом мире происходят ужасные вещи, и я тебе обязательно все расскажу, но сначала отправляйся домой и… никого не впускай. Запрись.
– Что?!
– Да! И будь осторожна с незнакомцами! Ко мне сегодня ночью кто-то забрался в комнату и оставил записку.
– Эшли…
Пораженно произнесла подруга.
– Не сейчас, сейчас надо домой, меня еще ждет разговор с отцом по душам, а я совершенно не знаю, что ему сказать в оправдание. Все, Нэн, до вечера! И помни: никуда не уходи, пока я не приду!
– Хорошо.
Нэн рассеянно развернулась и пошагала прочь. Эшли не знала, какое впечатление возымели ее слова на подругу, но явно не самое лучшее. Она и так сегодня перенесла не самый лучший день в ее жизни.
Эшли тоже поспешила домой, все-таки ей нужно еще много чего обдумать. И самое важное это разговор с отцом. Что же ему сказать? Эшли медленно приближалась к своему дому. «Еще и с Нэнси говорить». На самом деле Эшли совершенно не представляла, что скажет ей. Как скажет ей. Ведь это не просто так, взять и сказать, что она видела, как мужчина пил кровь из горла девушки и Эшли практически уверенна, что он вампир.
Эшли открыла входную дверь. Мама сидела пред телевизором и смотрела какую-то кулинарную телепередачу. Девушка уже и счет потеряла им, каждый раз что-то разное на другом канале.
– Мам, я дома.
И быстро побежала наверх во избежание лишних вопросов. Дойдя до двери, Эшли остановилась перед своей комнатой. Какое-то движение. Девушка замерла. Не может быть. Белый день. На улице белый день, не может быть. Сердце бешено заколотилось. Девушка взяла в руки первый попавшийся предмет, напольную вазу, подсознательно понимая, что в случае чего, ей это не поможет и вошла в комнату.
Сначала Эшли подумала, что ей показалось или привиделось, но мгновение спустя она поняла, что глаза ее не обманывают. Эшли закрыла дверь в комнату и осмотрела непонятное создание с ног до головы еще раз. Тонкие стройные ноги переходили в запятнанные кровью и испачканные землей колени, дальше начиналось платье, коричневое летнее платье, а копна рыжих волос на голове была спутана. На шее виднелись рваные раны, и пятна крови спускались до самого живота по груди.
Эшли крепко сжала вазу, но руки ее не слушались и нервно дрожали, сердце билось все быстрее. Мертвая девушка сделала шаг вперед, протянула правую руку по направлению к Эшли и прохрипела:
– Помоги мне…
Глава 4
Сезон охоты начался
– Помоги мне…
Казалось, это и есть самый настоящий потусторонний голос. Девушка говорила так, словно все внутри нее жгло огнем, и слова давались ей с огромным усилием. Эшли стояла с вазой в руках и не могла двинуться с места. Она не могла поверить своим глазам. Она видела, как девушку убили, не то, чтобы это было совсем обычно, но то, что она стоит сейчас перед ней – было вовсе невероятно.