Новая Россия, или, это мы, оба-двое!

Бирюков Андрей Владиславович

– Знаю я его, как же. Зависнет там и начнёт трепаться. Расскажет там всем, кто в земле морковку красит и откуда в хлебе дырочки. Его хлебом не корми, дай рассказать все, как есть, было и будет. Но, раз ты уверена, что все в полном порядке, то я и не переживаю. А кстати, куда именно ты его отправила?

– Поехал в ГПУ.

– Куда?! К полицаям в лапы? Да они только этого наверняка и ждут! Ты что, с ума сошла?

– Нисколько, я туда его отправила к верному человеку. И не делай круглые глаза, я всё-таки лучше знаю, где я живу, с кем я дружу, хотя

дружить у нас не принято, вызывает подозрения. Потому успокойся и прими всё как должное.

– Чудны дела твои, Господи, на святой Руси. Теперь ещё и дружба вызывает подозрения. А есть хоть что-то по-настоящему человеческое у вас? Или всё это кануло в лету, вымерло, словно динозаврики после метеоритика? Вот я попал в ситуацию, остановите Землю, я сойду. Но пока жду остановки, ты мне вот что расскажи, с чего это “Чипполино”и прочие сказки нашего детства вдруг стали запрещенным к упоминанию? У вас что, аллергия на лук? Или прогнило что-то в Датском королевстве?

– Ах да, ты ведь ничего не знаешь. Пока твой друг не вернулся, сядь и послушай. В вашем времени всё не так как у нас. Или, может, пока ещё не так. Но потом будет. Может не совсем как у нас, но обязательно будет. У нас, как ты уже наверное понял, произошли некоторые события, которые в корне не вяжутся с вашими представлениями о стране. Я права?

– На все сто. Причем, в самую худшую сторону. И...послушай, а ведь для медсестры ты как-то слишком подкована в этих вопросах. Может, ты совсем не медсестра? Может, ты казачок засланный, а?

– Ну это ты зря. Вот здесь ты очень сильно ошибаешься. Самая натуральная медсестра и есть. Могу диплом показать. Вот только есть у меня некоторые знакомцы, которые, как бы выразиться правильнее, помогают в моем развитии. Не все же мы тут оскотинились окончательно. Или ты думаешь иначе? Но поверь мне, есть и другие люди, не такие, которых ты пока встречал. Только мало нас, таких вот. Стараемся не особо афишировать себя. по понятным тебе причинам.

– Подполье, что ли? "Союз Меча и Орала"? Представляю себе, что за публика там у вас собралась.

– Какие уж есть. Видишь ли...

– Погоди, погоди. Давай лучше начнем с самого начала. У нас был конец 1990 года, когда мы решили отправиться в другое измерение. Сейчас 2018. Значит, мы проскочили сквозь тридцать лет. И за эти тридцать лет всё переменилось. Причем так, что в голове сразу и не укладывается. Вот и расскажи мне, что тут у вас творится. И желательно поподробнее. Но не размениваясь на детали. Сможешь?

– Долгая это история. За полчаса не уложишься. Вернее, сама история краткая, но вот комментариев к ней придется сделать не мало, поскольку, судя по твоим словам, все тебе здесь в диковинку.

– Ну, мне пока торопиться некуда. Серега неизвестно когда вернется, для докладов неизвестно кому и непонятно о чем, время тоже не пришло. Так что, сажусь на верблюда моего внимания, и еду по дороге твоего повествования.

– Могу тебе рассказать официальную историю. Могу поведать предания старины глубокой поведать. Там много что есть написанного и сказанного, а с другой стороны, многое до сих пор покрыто мраком неизвестности.

– До этого мы с тобой непременно дойдем. Но не сейчас. Так что там со сказками-то?

– В реальности всё просто, как мычание коровы. Сатира на современный строй карается тюремным заключением на десять лет или каторжными работами сроком на пятнадцать лет с полной конфискацией имущества, поражением в правах и высылкой членов семьи в Сибирь на поселение. Конфискованная литература подлежит публичному сожжению на костре. Список запрещенных авторов, режиссеров, книг и фильмов, можно всегда найти в интернете. Кроме этого, запрещается хранить какие бы то ни было предметы обиходы, выпущенные до прихода к власти великого лунного зайца и повелителя зеленого змия.

– Охренеть!

– Как видишь, у нас, видимо, все не так как у вас.

– Это точно. Я бы сказал, совсем все не так. А что ты там сказала, интернет? Что сие значит и с чем его едят, не просветишь путешественника по времени и пространству?

Наталия с удивлением посмотрела на него.

– Как, и интернета у вас еще не было? Дикие вы люди. Про него можно долго рассказывать. лучше я тебе покажу на досуге, как-нибудь. Между прочим, это не такая уж и плохая вещь. Ну да ты сам еще успеешь убедиться.

– Я же тебе сказал, что я пока никуда не тороплюсь. Готов полностью отдаться твоему рассказу. А вот как ты сама? Надеюсь, что и у тебя времени вагон и маленькая тележка. Тем более, что нам кроме рассказа о исторических событиях, интернете и прочих чудесах науки и техники, предстоит отметить моё новоселье. Оно, в данной ситуации, намного важнее. Так что ты скажешь, остаёшься?

Наталия посмотрела на него изучающе, словно оценивая, и кивнув головой, сказала:

– Пока никуда не тороплюсь, и если ты меня не прогонишь, - тут в её глазах зажглись лукавые огоньки, -то, я могу и остаться. Насовсем. В смысле навсегда. Не боишься?

Андрей чуть не поперхнулся. Но тут же взял себя в руки, хотя прогнать с лица глупую и восторженную улыбку не смог.

– Я не стану возражать.

– Вот и умница, - сказала Наталия и подойдя к Андрею, обняла его и поцеловала.

Андрей почувствовал, как по его телу побежал жар. Он инстинктивно потянулся к Наталии, но она ласково, и одновременно непреклонно, отстранила его от себя и уставилась пытливым, изучающим взглядом в его глаза.

– А ведь ты, пожалуй, не врёшь.

– В чём именно?

– А твои глаза говорят. Сам-то ты вряд ли скажешь, но глаза выдают. Тоже мне, конспиратор. Нет, все-таки ваше счастье, что у нас в соответствующие органы женщин совсем не берут. А то худо бы вам всем пришлось. Никто бы от нашего ока не ушел бы, никто не спрятался бы.

– Обычные у меня глаза, что там может быть?

– Придумал? Что обыкновенные?

– Ну, как тебе сказать...

– Вот я и говорю, сам себе придумал, сам в это поверил...

– Знаешь, Наташа...- начал было Андрей.