Новая Россия, или, это мы, оба-двое!
Шрифт:
‘‘...и был тот Борис лицом светел, а волосы имел сединами убеленные, аки у старцев мудрых, что садятся вечером возле озера и читают мысли дневные, овцам да баранам, страждущим слова бодрого, в умы-разумы приводящего, и к коим старцам, не чинясь, причислен бысть Борис, сын Николаев. Надобно сказать, что разума сей муж доблестный был весьма сильного, смел и честен, и до того красиво говорить умел, что резал правду-матку в глаза, не ведая ни чину, ни роду, ни племени, и усекал до стыда великого виновного в грехах смертных. В данных науках муж сей себя весьма уседствовал и поощрял зело, аки некия мудрецы не могут сподобиться. От трудов праведных лечил он и себя и приходящих к нему не токмо словом, но и водой животворящей, у
На соборы да думские посиделки в карете не ездил, все пешком, да пешком, благо и идти было недалече, ибо стояла хоромина боярских раздумий напротив усадебки Борискиной. На поселян, да челядинцев, да отроков, сии подвиги и похождения весьма благостное проявление имели, и до того в душах их веселие зароняли, что находились головы горячие, с царем его сравнивать дерзавшие. И посему поимели челядинцы боярские, да опричники государевы, на Бориса злость неимоверную, - ибо, как можно было кликать Бориску на царство?
– посадили на коней железных злых людей, числом до ста, да кроме них всякого подлого люду, которым было несть числа. Но береженого Бог бережет, ибо не в силе правда, и рассеялась сила злая, в темноте же вечерней не найдя искомого, ибо согласно Настрадалису Бражнострадальному, на Бориске свет Николаевиче да почиет слава мирская, и не будет ворогам его ни чести, ни прибытку, ни иного достояния. И в нощи благочинного Бориску потерявши, злые люди обрели срам великий. А все остальное, почести, подати и прочие знаки величия, согласно тому же Настрадалису, достались лишь избранному, да возлюбленным баранам из стада мирского.
Но коварство врага рода человеческого, границ и роздыху не знающего, нашло таки грядущего по пути светлому, и оставшиеся в целости василиски гебешные, аки злые татаровья, набросились на мужа доблестного и накинув мешок на голову его, кинули в реку бурную. Но пришедшие к Бориске, аки тати в нощи, зело просичтались, поелику сама река, подобно любви народной, не приняла его в свое лоно, но насупротив, отнесла за многие сажени и еще десять аршин от злого моста, дабы спасти возлюбленного неофита буржуинства новоявленного. И откинувши мешок с главы своей, воскликнул Бориска: "ежели сама река меня не восприяла, кто же против меня дерзнуть может, без опаски быть преданным поруганию?" Ибо сказано было в пророчествах Буткинских: "да если накинут плат на голову его, то не увидят очи ни света, ни цветов ярких, ни голубиц райских, откинув же плат сей с головы, возвратится к нему и зрение, и обоняние, и спасение от оптических обманов слуха, да слуховых грехов зрения, да обоняния. И людишки подлого звания, боярские дети, тати да прелестники, ободренные спасением чудным, поведут его в палаты царские, в богатые хоромы кремлевские, во спасение доброго люда." И победив так врагов своих, одним видом своим в постыдное бегство врага обратив, Бориска сей славу обрел, доселе невиданную. О коей и поведал потом в исповедях на заданные темы. А чтобы лишить поганцев нечестивых нападок злых, сии темы были им искусно сокрыты, да всякими хитростями словесными изукрашены. К мосту же началось хождение людское, и не зарастет к нему тропа, и будут на нем твориться чуды чудные и дивы дивные, покедова не изведётся род буржуинский на святой Руси."
***
– Что-то мне кажется, ваша светлость, что вы тут, мягко говоря, неправду гоните. Фуфло толкаете. И слова-то какие нашел. Тебе, Серега, не физикой надо было заниматься, а книжки писать. Вот бы славы познал. Фантастика нынче в моде.
– Может и стану писать. Когда-нибудь. А пока надо защищать свободу и демократию. Если не мы, то кто же, а?
– Ну-ну, блажен, кто верует. А ты сам-то как думаешь, вот придет твой Борис Николаевич со товарищи во власть, и сразу лучше станет? Красно-коричневые сгинут как дурной сон, а впереди нас будут ждать хрустальные хоромы, да кущи райские? Будем жрать французскую булку, запивать ее шартрезом и звенеть гусарскими шпорами на балах? Забыл ты, парень, что сначала человек захватывает власть, а потом власть захватывает человека. Так что, не в красных дело. Прав был профессор Преображенский: "разруха в головах." И не надо читать перед обедом газет. Никаких не читать. И телевизор не смотреть.
– Нет, Андрюха, если бы не красно-коричневые, то мы уже давно бы по заграницам ездили, каждому по две "Волги" было бы выдано.
– А сейчас что? Кто мешает? Работать им надо, мать их за ногу!
– Так они и работают на благо обновленной России.
– Градусник тебе поставить надо. Экую пургу несёшь.
– Андрюха!
– Уже 23 года как Андрюха. И вообще, отстань со своей политикой и прочими сказками. Иначе мы тут до морковкиного заговенья сидеть будем. Лучше подай-ка мне ключ на 24.
Разговор на время затих. Только слышалось сопение, пыхтение, звяканье металла и, время от времени, неповторимый и непременный русский фольклор. Наконец, по прошествии энного времени, оба вылезли из-под установки, изрядно перемазанные, но довольные.
– Ну вот. Теперь дело за малым, выбить финансирование энергоснабжения. И можно будет проводить первый опыт. Без колбасы и сыра. Ха-ха!
И немного помолчав, Андрей добавил мечтательно:
– Можно, конечно, и самим напрямую на линии энергоснабжения выйти, дурное дело не хитрое. Что скажешь, Жеглов?
– Ну и рожа у тебя, Шарапов. Ежели мы это сделаем, вот тогда точно поедем туда, где Макар телят не гонял. А мне это что-то не по кайфу. А тебе?
– Не дрейфь, это я так, чисто помечтал. Но вот так бы взять, да без всяких разрешений, а?
– Это точно. Пока дождешься согласований, разрешений, допусков- пропусков, времени уйма уйдет. И, между прочим, был бы тут Борис Николаевич, то он бы нам запросто помог.
Андрей только скептически хмыкнул, но ничего не сказал. Некоторое время они шли молча, пока Сергей не сказал:
– Вот только, Андрей, я немного побаиваюсь, а вдруг расчеты неверны, или даже вся теория параллельного мира, это не что иное, как просто ошибка мысли? Такое ты допускаешь?
– Я многое допускаю, не первый год в науке. Но в данном случае, я уверен на все сто. Если ты помнишь, то все расчеты мы с тобой заранее разбили на куски и отправили разным академикам, якобы для проверки частных явлений общей теории поля.
– Ну, помню. И что с того?
– А то, что я в конце каждого письма приложил некоторые фрагменты нашей с тобой теории, чтобы проверить на совместимость и логичность наших построений.
– А мне, значит, ничего не сказал! Хорош, гусь!
– Ты не кипятись, теория, как была наша с тобой, так она и останется. Да и дело сейчас не в приоритетах и авторах. Дело в том, что ни один из ответов не дал отрицания или просто сомнения в наших построениях. были определенные допуски в направлениях перехода, но не больше. Всего лишь допуски, то бишь, даже не сомнения, а всего лишь ничтожные вероятности. Понимаешь, что это значит? Или повторить еще раз?
– Постой, постой. Выходит, что и академия наук, и институт теоретической физики…
– Да! Все они косвенно, не зная нашей теории, подтвердили правильность наших расчетов и построений. Единственное, на что они напирают, это неизвестная мощность для полного пробития поля и создания состояния перехода. Экспериментов такого рода еще не было, и сколько энергии это состояние сожрать сможет, один Бог ведает. Но это мы и без них знали. Теоретически цифры мы вычислили, но вот на практике может и черт из коробочки выскочить. Зато все остальные расчеты все до тонкостей выверены, просчитаны и перепроверены. Теоретически, все должно пройти точно по планам. Никаких проколов не будет. Согласен со мной?