Новая ученица в волчьей долине
Шрифт:
Мэнди не торопится возвращаться в человечье обличье.
Роб встряхнул волчицу.
– Слушай, если ты думаешь, что меня остановит твой нынешний вид, то сильно ошибаешься. Тебе же хуже.
И вот Роб снова держит девушку. Парень больше не медлит. Ставит Мэнди в преклоненную позу и входит. Действие сопровождается громким стоном… удовольствия со стороны девушки. Девушка щурится, блаженно закатывая глаза явно не от боли.
Подходит Кристиан, берет Мэнди за лицо, руками разжимая ее челюсть, и засовывает свой член ей в рот.
Фу-у-у! Сижу, терплю. Жду, когда все это непотребство окончится. Стараюсь отрешиться от всего происходящего и планировать очередной побег, который, я уже это точно решила, обязательно состоится.
Отрешиться не получается. Стоны со стороны компании в круге такие, что тут волей-неволей обращаешь внимание. То, что Крис и Роб вытворяют с уже несопротивляющейся Мэнди, это нечто. В глазах наблюдателей я вижу похоть, азарт, веселье. Жадные взгляды молодых парней и девушек прикованы к троице.
Самое ужасное во всей этой ситуации, что от всех этих жарких стонов я и сама начинаю возбуждаться. Я не хочу этого совершенно, но мой организм, оказывается, может совсем не воспринимать доводы разума.
Марк подливает масла в огонь, начиная медленно меня поглаживать по оголенным ногам и водя кончиком своего носа по краю моего уха. Еще и жарко дышит мне на ухо, периодически шепча неуместные, на мой взгляд, комплименты. Зачем мне сейчас знать, какая я красивая, яркая, сексуальная и умная? Да лучше бы страшная, противная и незаметная.
Первым закончил Роб. Удовлетворенно захрипев, парень сделал еще несколько мощных толчков в Мэнди и затих, словно ожидая, когда к нему присоединится Кристиан.
Наконец-то!
Парни встали и отошли от распластанной на ковре Мэнди. Крис и Роб одеваются. Тишина какая-то напряженная. Наказанная двумя парнями девушка начинает медленно подниматься.
— Марк, — к Фейберу обращается один из наших одноклассников. — Можно мне тоже?
— Конечно, — спокойно отвечает Марк.
Парень встает, подходит к Мэнди и все начинается заново. Возмущенные, но уже не такие громкие визги девушки, попытки побега, укрощение строптивой, ее подчинение, и вот уже Мэнди вновь с азартом… берут. Хотя тут больше подходит другое, куда более грубое слово.
Вскоре разгоряченные представлением и алкоголем девушки стали много позволять своим ухажерам. И пока один или два парня наказывали Мэнди, остальные тоже времени терять не стали, парочками или компаниями начав свои развлечения.
Марк, между тем, в своих поглаживаниях и ласках тоже становится куда более смелым, рука Фейбера уже забралась под подол моего не самого длинного платья и ласкает внутреннюю сторону бедра почти у самого края трусиков. Это ужасно возбуждает, нервирует и стесняет. Пытаюсь убрать или хотя бы придержать руку Марка, но не преуспеваю. Ерзаю на парне, пытаясь хотя бы соскользнуть с колен Фейбера, и чувствую, как тот из-за моих действий все сильнее и сильнее возбуждается, прижимая меня к себе все крепче. Попой чувствую.
Замираю. Надо успокоиться и перестать так тяжело и возбужденно дышать. По ощущениям, внизу живота все словно плавится от желания.
— Если хочешь, можешь больше не смотреть, — шепчет мне на ухо Марк. — Можем вообще уйти отсюда. В спокойную обстановку. Здесь недалеко.
Вот это у меня выбор. Оставаться в зале или уединиться с Марком в приватной комнате.
Между тем третий парень закончил свое дело наказания и, удовлетворенный, отошел.
— Пить, — жалобно стонет Мэнди.
Марк кивае, и к девушке подходит тот же официант, что и в первый раз. Заметила, что молодого официанта потряхивает. Да на нем лица нет.
Мэнди хватает с подноса бокал и жадно пьет. Нет, совсем не воду.
— О, а пусть Мэнди теперь официант накажет, — весело и пьяно кричит Роб. — Вот это прикольно будет. А то для нашей Мэнди и не наказание все это. Подумаешь, все свои почти. Ну пусть и не альфа, все равно рано или поздно до других очередь дошла бы. А тут — прислуга, неклановый.
Мэнди бросила яростный взгляд в сторону Роба.
Почему-то мне сейчас больше всех жалко бледного трясущегося официанта.
— Если этот парень хочет принять участие, пускай, — оказал Марк милость. То есть официант может и отказаться.
Я чего-то не понимаю в этой жизни и людях. Вместо того чтобы оказаться этот… официант кивнул, быстро отставил поднос и поспешно расстегнул и снял брюки, обнажив свой уже готовый к подвигам довольно внушительный орган.
Те ребята, что наблюдали за этой сценой, восторженно заулюлюкали и зааплодировали.
Мэнди зарычала, когда к ней нагнулся трясущийся, как теперь понимаю, далеко не от страха официант. Парень замер, не зная, что ему делать. Уж чтоб с обычным человеком справиться, сил Мэнди хватит.
— Не дрейфь, щуплый, я помогу, — произносит донельзя довольный Роб и вновь выходит на середину круга. — Начинай. Если что, я подержу.
Что именно подержит, Роб не уточнил.
И вот все началось заново. Официантик пыхтит, закатывая глаза в экстазе. Отвернулась, уткнувшись носом Марку в плечо. Хочу стереть все воспоминания об этом вечере из головы. Фейбер успокаивающе поглаживает меня по спине. Марк — псих.
— Эй, хиляк, ну чего ты там еле-еле пыхтишь? Мэнди даже не чувствует, что ее кто-то наказывает. Опять придется помогать.
Крик официанта невольно заставил меня обернуться. Зря я это сделала.
Опять Роб голый. Картина такая. Мэнди животом на полу, сзади в нее вошел официант, а за спиной официанта сам Роб — парень придавил первых двух и с азартом вставляет официанту в задний проход, задавая темп парню, изъявившему желание наказать Мэнди.
Во мне проклевывается цинизм. Вот уже и официанта наказывают. За инициативу. Вернее учат, как правильно и с какой силой эту инициативу проявлять.
Вновь отвернулась, сжавшись в комок, на этот раз зажав себе еще и уши руками, чтобы не слышать все эти стоны и крики.