Новая жизнь мистера Брайна
Шрифт:
Занималась она очень выгодным бизнесом – изготовлением и продажей нелегального спирта – муншайна. Выгодным этот бизнес стал после введения запретов на продажу и потребление крепкого алкоголя законом Волстеда. Начинала она со своим мужем Вилли Эйшем и сыновьями. Но стараниями итальянских конкурентов скоро овдовела и вынуждена была взять бразды правления в свои руки. У нее все было отлажено как на серьезном заводе. Одни занимались производством спирта, другие – сбытом, третьи – охраной. Брайну была уготована участь продавца. На стареньком форде он развозил бутыли с пойлом и собирал деньги. Клиентами были в основном фермеры да работяги, что и дня прожить не в силах без
Как-то раз он привез товар одному фермеру. Фермерский дом был покрыт мхом, а его хозяин – щетиной. У этого типа были оплывшие щеки и поросячьи глазки, а кроме того, имелась привычка брать спирт в долг. Его Брайн прозвал – боров. Как правило, боров являлся на встречу трезвым – долг отдавал и брал новый товар. Но в этот раз что-то пошло не так… Брайн остановил машину у дома… На стуки в дверь никто не среагировал. И он уже хотел было поехать дальше, но тут на порог явился боров пьяный и злобный:
– Привез? Мне как обычно два больших мэйсона!
– Ты мне еще за прошлый раз должен!
– Чего?! – зарычал боров.
– Пять баксов!
Боров сплюнул и изрек:
– Я всегда плачу по счетам, сынок! Так что.. даже не пытайся меня надуть!
– Сперва верни пять баксов.
– Ты что, глухой? У меня нет долгов! – рычал боров, наступая.
Он толкнул Брайна и пошел к авто, соображая где могут находиться заветные бутыли. Но Брайн уже решил, что делать в этой ситуации. Он рассудил так: лучше раз потерять клиента, чем постоянно терять прибыль.
– Хорошо! Нет проблем! Вот твоя порция! – торжественно объявил он, вручая борову огромный пузырь мутной жидкости. Боров сразу обнял вожделенное поило, не подозревая подвоха. – А это добавка лично от меня! – с этими словами Брайн зарядил борову правым хуком в челюсть. Толстяк покачнулся и рухнул вместе с бутылкой наземь. Он лежал и стонал, когда Брайн подошел, взял бутыль двумя руками, размахнулся и разбил ее о голову толстяка.
– Освежись! Сучье дерьмо! – а после сел в свой старенький форд и уехал прочь. Этот форд принадлежал ему условно: старуха Эйш купила его для своих парней, причем, уже изрядно подержанным. От того он часто ломался. А может он ломался от того, что своим неказистым видом раздражал Брайна. Во истину Чарли Кастет ненавидел это авто всем своим сердцем и ругал его каждый раз, когда садился за руль, называя не иначе как «чертово корыто». Но одними словами тут дело не обходилось: в минуты ярости Брайн лупил кулаком по рулю, надеясь, что от этого машина будет легче заводиться, пинал ногами решетку радиатора, чтобы вода не закипала, и колеса, чтоб не смели пробуксовывать в грязи. Но однажды это самое корыто спасло своему водителю жизнь.
Получилось вот как: Брайн уезжая от борова должен был доставить крупную партию в одно питейное заведение так называемый спикизи, замаскированный под невинный с виду салон причесок где-то на окраине Чикаго. Клиентами этого заведения были сплошь проверенные и надежные люди, ибо попасть в этот алкогольный клуб мадам Эйш можно было только по рекомендации. Местные рабочие и даже средний класс приходили в эту парикмахерскую и «причесывались» там всю ночь напролет. Выходили, а точнее выползали на четвереньках уже под утро.
В это самое время, когда последние посетители уже растеклись по домам, подъехал Брайн на своем корыте с товаром. И надо же такому случиться, корыто заглохло, не доехав каких-то две сотни метров. Брайн пытался завести, но корыто начисто отказывалось подчиняться. Стукнув кулаком по приборам и отвесив пинка колесу, он собрался уже
Брайн смекнул: сейчас начнется бойня, и чтобы не словить пулю он прыгнул за руль и нырнул под сиденье. Дышал он через раз и слышал, как застрекотали автоматы, а им в ответ загрохотали ружья. Лежал он до той поры, пока не кончилась стрельба и звук удаляющегося паккарда растаял в предутреннем затишье. Раздался женский крик и кто-то громким мужским голосом затараторил:
– Зовите полицию! Немедленно! Этот еще жив…
Чарльз поднялся, огляделся по сторонам. У кабака возле открытой двери на залитых кровью ступенях лежали двое парней, из тех что занимались охраной заведения. Какие-то случайные прохожие стояли и безмолвно смотрели на эту картину. Только одна женщина, схватив свой ридикюль плакала и кричала:
– О, боже, убили! Их убили! Помогите, ну кто-нибудь! Что вы стоите?!
Как машина сумела завестись – этого Брайн так и не узнал. Он ехал и не видел перед собой дороги – все мысли его были там, где остались лежать эти двое. А еще он думал, как вовремя сломался этот старый добрый славный форд, и что, наверное, у этой машины тоже душа имеется. И если бы она не заглохла, то как знать, может и он присоединился к тем несчастным, над которыми сейчас стоят зеваки, и благодаря которым эти же самые зеваки уже вечером с газетами в руках попивая чаек в кругу семьи будут долго и усердно пустословить, припоминая подробности, которых не было, да сгущая краски, коих они не разглядели, делая вывод, что весь этот ужасный мир неотвратимо катится в черную бездну греха и порока.
Работая на старуху Эйш, Брайн, как никто другой понимал, что сможет разбогатеть только при одном условии – если он отважится на самостоятельное плавание. И вскоре случилось одно знаковое событие, которое дало возможность Брайну осуществить его мечту: федералы накрыли подпольный цех, где гнали самогон. Помимо оборудования был конфискован и целый склад готовой продукции – несколько сотен литров муншайна. В газетах писали, что это дело рук конкурентов, но сама Эйш и ее парни были уверены: тут поработал кто-то из своих. Чтобы вычислить стукача каждого, кто так или иначе был причастен к изготовлению или продаже товара подвергли допросу. Чарльз исключением не стал. Его заманили на один из складов где хранился готовый спирт, скрутили за спиной руки и усадили на табурет.
– Эй, ребята, что происходит? – недоумевал Брайн. – Я пришел за товаром.
Трое крепких охранников не удостоили его ответом. А он сидел, ожидая объяснений, осматривал подвал где единственным источником света служила лампочка, подвешенная к потолку на длинном проводе. Вокруг одни деревянные бочки да пустые стеклянные бутыли. Охранники продолжали безмолвно стоять над ним, затем быстро переглянулись меж собой и один из них протянул Брайну пачку сигарет:
– Закуришь?
– В другой раз. – ответил Кастет со злобой и тут же получил кулаком в солнечное сплетение. Били его втроем, от души, не жалея сил. Он потерял сознание, а когда его окатили водой перед ним уже сидела сама Эйш. На ней было черно-белое платье с широким подолом и массивные серебряные бусы. Она дымила мундштук и пристально глядела на Чарльза.